Королевский пират - Раймонд Фейст

Принц зевнул и потянулся. Как бы ему хотелось сейчас улечься на свой жесткий тюфяк и позабыть обо всем на свете! А еще лучше было бы свернуться калачиком на мягкой, широкой кровати в спальне крондорского замка. Или же так: заснуть на тюфяке в каморке, а проснуться в своей спальне в Крондоре. Однако все эти мечты были равно неосуществимы, и принц вздохнул. День еще только занимался, и до отхода ко сну было так далеко! Но Николас не мог не признать, что в его целодневной занятости имелись и свои хорошие стороны. Он поймал себя на том, что давно уже не вспоминал о доме. У него просто не было времени тосковать о привольной жизни в Крондоре. А к вечеру он уставал настолько, что с наслаждением вытягивался на соломенном ложе, которое в эти мгновения не казалось ему ни узким, ни жестким, и засыпал как убитый.

Николаса смущало и озадачивало то, что Мартин оказался вовсе не таким, каким он запомнил его по их прежним встречам. С тех пор, как герцог четырнадцать лет назад посетил Крондор, Николас привык думать о нем как о веселом, добродушно-открытом, улыбчивом великане. Случалось, дядя сажал его верхом к себе на шею или поднимал на руки и подбрасывал высоко в воздух. После этого довольно продолжительного угощенья, во время которого они с племянником так сдружились, Мартин всего однажды побывал с кратким визитом при дворе Аруты, но Николас тогда хворал и лежал в постели. Они почти не виделись. Дядя лишь на несколько минут зашел к нему в спальню, чтобы поздороваться и расспросить о самочувствии. Нынче же в их отношениях не осталось и следа былой задушевности и теплоты. Герцог Крайдийский предстал перед младшим племянником в совершенно ином свете.

В отличие от старика Сэмюэла, Мартин, что бы ни случилось, никогда не давал воли гневу, не говорил никому ни одного грубого слова и уж тем более не срывался на крик. Он даже голоса ни разу не повысил. И вместе с тем, если Николас или Гарри допускали какой-нибудь промах или, хуже того, проявляли небрежение и нерадение к своим обязанностям, Мартин порой так взглядывал на провинившегося, что тот почитал бы за счастье тут же на месте провалиться сквозь землю. Иногда же в подобных случаях его светлость молча и осуждающе поворачивался к виновному спиной. Гарри и Николас сошлись на том, что предпочли бы этому безмолвному назиданию любое, пусть самое чувствительное внушение со стороны Сэмюэла.

Рыжекудрому Гарри, как считал Николас, изрядно повезло: он ведь был назначен в оруженосцы к Маркусу и потому гораздо реже, чем его прежний господин, становился объектом неудовольствия сиятельного герцога. Что же до Маркуса, то он, в отличие от отца, был куда как щедр на замечания и выговоры, когда Гарри по его мнению этого заслуживал. Кое-кто из замковой челяди охотно объяснил двоим крондорцам причины чрезмерной резкости, требовательности и придирчивости юного Маркуса по отношению к ним. Дело было в том, что до приезда принца и его спутников в Крайди Маркус сам служил оруженосцем при Мартине. Возможно, он успел во всех деталях постичь обязанности, налагаемые на юношу этой должностью, и неукоснительно их выполнял, а теперь требовал того же и от них. А быть может, Маркусу, напротив, не раз случалось оплошать и оказаться объектом невысказанного неодобрения герцога, и нынче он решил выместить на принце и Гарри все свои былые обиды. Но что бы там ни было, они взяли себе за правило сносить все его придирки с терпением и кротостью и ни в чем ему не перечить, как и подобало настоящим сквайрам. Лишь однажды Николас пробовал было объяснить их некоторую нерасторопность тем, что они здесь чужие и не знают толком местоположения дворовых служб и помещений в замке. На что Маркус холодно возразил:

- О том, чего не знаете, надлежит спрашивать. Любой из слуг ответит на ваши вопросы и укажет вам дорогу.

За этими размышлениями Николас сам не заметил, как задремал. Он проснулся от скрипа двери и тут же вытянулся по стойке смирно. Из спальни вышли Бриана и Мартин. Герцогиня мягко улыбнулась юноше.

- Утро доброе, сэр оруженосец.

- Приветствую вас, миледи. - Николас церемонно ей поклонился. Его утонченные придворные манеры казались герцогине не совсем уместными здесь, в маленькой приграничной крепости, и она не раз позволяла себе беззлобно пошутить над ним за это. Николас же от души смеялся ее шуткам, но вести себя продолжал по-прежнему, и с течением дней это превратилось у них в своего рода игру.

Мартин притворил за собой дверь и коротко кивнул оруженосцу.

- Николас, герцогиня и я совершим сегодня верховую прогулку. Позаботься о том, чтобы нам вовремя подали лошадей.

- Слушаюсь, ваша светлость.

Николас повернулся и бросился бежать по длинному коридору. В свое время Сэмюэл предупредил его, что, ежели их светлости отправляются с утра проехаться верхом по окрестностям, то ждать их возвращения следует не ранее чем через два, а то и три часа. А Потому герцог или Бриана перед тем, как выйти на крыльцо, обычно заглядывали на кухню, чтобы захватить заранее для них приготовленную корзину с завтраком. Николас по собственной инициативе решил сперва наведаться туда.

В огромной кухне суетились повара, их подмастерья и ученики. Они готовили завтрак для более чем двухсот человек, обитавших в стенах крепости. Главный повар Мегар, высокий старик с обширной лысиной и гладко выбритым морщинистым лицом бдительно надзирал за спорыми, проворными действиями своих подчиненных. Его жена, дородная, добродушная тетушка Магья, склонилась над огромной сковородой, стоявшей на плите. Она проверяла, хорошо ли прожарилась оленина, ломти которой переворачивали с помощью длинных двузубых вилок и специальных медных лопаточек два молодых подмастерья в белых колпаках.

Николас подошел к Мегару, стоявшему в центре кухни, и с улыбкой ему кивнул.

- Мастер повар, герцог и герцогиня нынче утром решили проехаться верхом.

Мегар сердечно улыбнулся Николасу в ответ на его приветствие. Кухня была едва ли не единственным местом во всем замке, где Николаса и Гарри всегда встречали улыбками, где все были им рады. Казалось, старикам Мегару и Магье, чьи дни близились к закату, нравилось опекать двоих юношей, почти мальчишек, которые годились им во внуки и у которых в Крайди почти не было знакомых и друзей.

- Я знаю об этом, сэр, знаю. Все уже готово. - И Мегар кивнул в сторону седельной сумы, наполненной снедью и поставленной на огромный сундук у входа в кухню. - Но вы хорошо сделали, что удостоверились в этом. Теперь на душе у вас будет покойнее. - Он сопроводил свои слова одобрительной улыбкой и помахал вслед Николасу, который, кивнув, торопливо зашатал к выходу из кухни.