Вопросы и ответы - Анастасий Синаит

В один из дней, когда старец сидел и сокрушался, он увидел проходящего мимо леопарда и позвал его. Зверь сел у ног его, а старец сказал ему: «Сотвори любовь и не уходи отсюда, но охраняй мой маленький садик – ты поймаешь диких свиней и съешь их». И леопард остался вместе со старцем продолжительное время, охраняя его маленькие овощи до тех пор, пока старец не отошел ко Господу с радостью408.

В той же местности Малахане пребывал и божественный Иоанн Сав[в]аит409 вместе с великим Димитрием – царским старшим врачом410. В один из дней они увидели на песке одного горнего потока след огромного дракона411. Димитрий сказал великому Иоанну: «Авва, уйдем отсюда, иначе зверь нападет на нас». Авва же Иоанн ответил ему: «Давай лучше помолимся». Когда они стали на молитву, то зверь находился в двух стадиях от них412. И вот они видят, как по Божиему повелению этот зверь вдруг поднялся вплоть до облаков, а затем с грохотом обрушился на землю и рассыпался на множество мелких частей.

Авва Иоанн Римлянин, ученик чудного Иоанна Сав[в]аита, о котором речь шла выше, рассказывал мне следующее: «Когда обитали мы в Арселайе, то однажды взрослая дикая свинья принесла своего маленького детеныша, влача его в зубах своих, и положила его, бывшего слепым, к ногам старца. Видя слепоту детеныша, святой плюнул на землю, сделал брение, помазал им глаза детеныша – и тот сразу же прозрел413. Мать же его, приблизившись, ласково припала к стопам старца, а затем, забрав детеныша, радостно запрыгала прочь.

На следующий же день она принесла старцу тяжелый кочан капусты, с большим трудом влача его во рту. Святой муж, улыбаясь, сказал ей: “Откуда ты принесла его? Наверное, похитила из садиков отцов?414 А я ворованного не ем. Поэтому возьми [кочан] и отнеси его обратно туда, откуда ты его взяла”. И как бы устыженное животное взяло кочан капусты и отнесло его в тот садик, откуда похитило»415.

В другой раз, как говорит он416, случилась великая засуха в пустыне: собрались большие стада диких коз, и они проходили по всем горам и частям Арселайи в поисках питьевой воды, но не находили ее. Был август месяц. И когда все [огромное] стадо их было близко к тому, чтобы погибнуть от жажды, козы забрались на вершину самой высокой горы пустыни, и все эти животные, устремив глаза свои к небу, единодушно издали крик, словно вопияли к Творцу. Поскольку же, по его словам, они, славя Господа, не покидали своего места, то именно только в этом одном месте и снизошел дождь. Они напились, согласно словам пророка: Дающему скотом пищу их, и птенцем врановым призывающим Его (Пс. 146:9).

Эта глава, достойная повествования и памяти, показывает, что злословие является [грехом] ужасным и мучительным417. Тот же самый чудный Иоанн Сав[в]аит рассказывал следующее: «Однажды, когда я находился в самой дальней пустыне, пришел навестить меня один брат из монастыря. Я спросил его, как обстоят дела у отцов. Он ответил: “По вашим молитвам, хорошо”. Далее я спросил его о некоем брате, пользовавшимся дурной репутацией и славой. Он ответил: “Полагаю, отец, что он не избавился от такой славы”. Услышав это, я сказал [с осуждением]: “Уф!”

И как только я произнес это “Уф!”, то оказался, словно в исхождении из самого себя во время сна, напротив святой Голгофы, где был распят Господь между двумя разбойниками. Я хотел приблизиться и простереться ниц перед Ним, а Он, увидев это, громким голосом повелел стоящим рядом с Ним Ангелам: “Извергните его вон, потому что он антихрист для меня, ибо осудил брата своего еще до Моего Суда”. Когда я был изгнан и оказался за дверью, то плащ мой, зацепившись, застрял в двери, которая была закрыта. Я оставил его там и тут же очнулся. Пришедшему же ко мне [брату] я сказал: “Это дурной день для меня”. А он спросил: “Почему, отец?” Тогда я рассказал ему о том, что видел, и сказал: “Поверь, плащ мой – покров Божий надо мною, а я его лишился”.

С того дня, как бы воздавая славу Господу, я провел семь лет в скитании по пустыням, не вкушая хлеба, не имея крова над головой и не встречаясь [ни с одним] человеком до тех пор, пока я [вновь] не увидел Господа, позволившего вернуть мне плащ мой».

Мы же, услышав это о чудном Иоанне, можем только сказать: Если праведник едва спасется, то нечестивый, грешный и блудник где явится? (1 Пет. 4:18).

Чудным отпрыском нашей пустыни стал Орент418, об удивительных деяниях которого рассказывают святой отец наш игумен и некоторые другие отцы.

Как говорит [игумен], этот [муж], чтобы возжечь в себе светильник Святого Духа, тушил пламень зримого огня, постоянно беря своими руками раскаленные угли и разжигая ими кадило. В один из дней, когда некие чужестранцы пришли навестить его, старец решил, приветствуя их, покадить благовониями перед ними. Но вследствие действия ненавистника добра только он прикоснулся к огню рукой своей, как тот сжег средний палец, растерзав и нерв его. С тех пор, если ему приходилось когда-нибудь писать письмо, то он подписывал его [словами] «Орент с сожженной рукой».

Впрочем, благодать Божия не отошла от старца, и Господь сотворил через него многие знамения. Однажды на Святую Гору пришла некая жена патрикия419, имевшая при себе страждущую [беснованием] дочь; узнав про старца, она пожелала поклониться ему. Святой не принял ее420, но, взяв одну виноградную гроздь, послал ей. Бес, [сидящий] в девушке, увидев эту гроздь, стал кричать: «Зачем ты пришел сюда, авва Орент?» И приведя в сотрясение девушку, покинул ее421.

Авва Авраамий, протопресвитер422, рассказывал нам следующее: «Когда авва Орент умирал, то я, авва Сергий, епископ Айлы, и некоторые другие сидели рядом с ним. Видя явление Ангелов, старец сказал епископу: “Сотвори молитву, отец”. Сотворив молитву, мы снова сели, а старец еще раз сказал епископу: “Сотвори молитву”. После свершения ее старец опять обратился к епископу: “Видишь, великий господин423, сколь много воронья слетелось сюда, но по благодати Христовой я не обратил внимания на них, и ни один из них не приблизился ко мне”. Сказав это, старец в мире и радости отошел ко Господу».

Когда умирал авва Стефан Византиец, бывший хартуларий424 стратига Мавриана, то присутствовали я и Феодосий Африканец, ставший [впоследствии] епископом в Вавилоне. При чтении псалма Блажени непорочный (Пс. 118:1), который обычно читается при исходе души из тела, умирающий внезапно взглянул грозным оком и сурово сказал тому, кого видел он [один]: «Зачем ты пришел сюда? Иди во тьму внешнюю: ты не имеешь ничего [общего] с нами. Часть моя – Господь». И когда мы, поспешая, дошли в чтении псалма до стиха: Часть моя еси, Господи (Пс. 118:57), тогда авва предал дух свой Господу. Мы искали в келлии плащ, чтобы [в новом одеянии] похоронить его, но ничего не нашли, хотя [в миру] он был богат и славен425.

Другом этого блаженного мужа – и в миру, и в [подвижническом] образе [жития] – был мой авва Епифаний Затворник, два года назад отошедший ко Господу426. О его твердости и терпении как в подвижничестве, так и в [преодолении человеческой] немощи можно было бы многое рассказать. Он проявил такую степень [преуспеяния], что казалось, будто в нем нет ничего, кроме духа и костей.

В начале его затворничества пред ним предстал Ангел Господень и сказал ему: «Если ты будешь с терпением служить Христу, то удостоишься дара Святого Духа». По благодати Божией это и произошло. Он воспринял великое богатство и свет сияния Святого Духа; благодаря Божественному Свету видел бесовских духов мрака, часто входящих в келлию его, иногда играющих им, а иногда бьющих его для испытания. Он же, как бы вооруженный силой Христовой, часто откровенно смеялся над ними и презирал как бессильных.

Обычаем этого святого [мужа] среди нас, переданных ему издавна, было следующее: за исключением [крайней] нужды не встречаться до четвертого часа ни с кем, даже с прислуживающим ему [иноком]. Однажды, предузнав от Бога о своем отшествии ко Господу, этот раб Христов вечером сказал своему ученику: «Завтра приди рано утром, толкни дверь и войди ко мне, потому что хочу показать нечто полезное для тебя». Раб Христов был [рабом] неложным: рано утром он открыл [дверь] и вошел внутрь; [в келлии] он нашел святого обратившим лицо свое к востоку и отошедшим ко Господу. Учеником же старца является Захария – житель Вавилона, где он был золотых дел мастером427.

Незадолго до нашего времени в дни Великого поста один из отцов взял своего ученика и сказал ему: «Чадо, в эти святые дни укрепим [наше подвижническое] житие. Пройдем через пустыню, и наверняка Бог удостоит нас чести видеть кого-нибудь из рабов Его, отшельников, и взять у него молитвенное благословение». Когда они проходили уделы [пустыни] Сидид428, то увидели внизу, в глубочайшем ущелье, келлию и [рядом с ней] деревья, покрытые, вопреки сезону, всевозможными плодами.