Розовые розы (сборник) - Виктория Токарева

За дверью воцаряется пауза. Переглянувшись с Тралом, Дима встает с кресла и приближается к открытой двери. Он видит силуэт мужчины, сидящего в кресле у окна, и молодого человека, растерянно стоящего перед ним.

Леша. Вы… имеете в виду буквально – станцевать?..

Старик. Да, молодой человек, я имею в виду танец – знаете, когда ногами выделывают всякие кренделя.

Леша. А… какой танец вы…

Старик. На ваш выбор. Впрочем, нет, давайте матросский, «Яблочко» – вприсядку с канатами. К сожалению, у меня нет музыкального сопровождения, попробуйте уж так! Танцуйте! Ну же!..

Натужно улыбнувшись, молодой человек делает одно движение, другое и изображает нечто похожее на танец «Яблочко».

Старик. Быстрее. Быстрее! Быстрее, говорю вам!..

Молодой человек начинает семенить ногами, смешно и нелепо.

Старик ( кричит ). Вяло! Я танцевал не так! Надо выкладываться в танце, надо забыть обо всем!.. Танцуйте! Ну?!

В этот момент Дима не выдерживает – он решительно возвращается к Тралу, который слушает сцену в кабинете с явным удовольствием.

Дима ( в ярости ). Злобный, омерзительный старикашка – наслаждается унижением людей! Трал. Да, веселый дедок. И денег у него куча. Можно потерпеть!

Тем временем из кабинета выходит молодой человек, несколько растрепанный после танца. Подавленно оглянувшись, он покидает гостиную.

Старик ( за кадром, по-английски ). Саймон, там кто-то есть? Пригласи, пожалуйста!

Трал. Иди, я тебя здесь подожду.

Дима. Не понимаю, что мне там делать? У меня нет желания танцевать.

Трал. Если деньги нужны – станцуешь! Давай.

Холеный молодой человек молча распахивает перед Димой дверь кабинета. Дима неохотно идет к старику, сидящему в кресле. В дверях оглядывается на Трала.

Тот ободряюще подмигивает.

Оказавшись в кабинете, Дима пытается разглядеть лицо хозяина комнаты – оно скрыто полумраком.

Дима. Предупреждаю – я сегодня не танцую.

Старик ( спокойно ). Вначале представьтесь, молодой человек. Вас не научили в детстве этому правилу?

Дима ( неловко ). Может быть, у меня свои правила…

Старик. Вот оно! С этого все и началось – стали плевать на правила, потом на людей, потом на страну. Я так себе все и представлял… ( Задумывается .) Молодой человек, я не был здесь семьдесят лет, и я не знаю ВАШИХ новых правил. Поэтому позвольте мне придерживаться своих – представьтесь, будьте добры.

Дима ( неохотно ). Дмитрий Евгеньевич.

Старик. Александр Сергеевич Гагарин. Очень приятно познакомиться. Дмитрий Евгеньевич, дорогой, возможно, в вашем представлении матросский танец – занятие, неприемлемое для взрослого мужчины. Но я смотрю на это совершенно иначе – всю свою жизнь, пока ноги слушались меня, я старался танцевать при первом удобном случае. Я просто любил это занятие. Я и сейчас его люблю, но мое тело больше не приспособлено для него.

Дима. Вы прекрасно знаете: если бы не деньги, никто не стоял бы тут перед вами по стойке «смирно» и не изображал бы клоуна.

Старик ( весело ). А вам не нужны деньги? Вы тот самый уникальный и единственный человек, который не нуждается в деньгах?

Дима. Нет, почему же? Конечно, мне нужны деньги. Но только не для того, чтобы…

Старик. Стоп. Садитесь, пожалуйста, в ногах правды нет. Разговор такой интересный… Располагайтесь как дома.

Дима садится в кресло напротив старика, с независимым видом закидывает ногу на ногу.

Старик. Вы курите? Курите, пожалуйста, я очень люблю папиросный дым с тех пор, как мне пришлось бросить.

Дима закуривает. Старик с наслаждением вдыхает дым, на мгновение замирает, закрыв глаза.

Старик. Хорошо… Могу я попросить вас о маленьком одолжении? Вон в том ящике возьмите коробку сигарет и попробуйте покурить их. Уверен, вам понравится. Я всегда вожу их с собой. Пожалуй, это лучшие сигареты, которые я знаю.

Дима достает красивую коробочку, садится в кресло и закуривает сигарету.

Старик ( жадно ожидая реакции ). Как? Хороши?

Дима. Да-а…

Старик ( еще раз с наслаждением вдохнув дым ). Итак, мы говорили о деньгах. Зачем они вам?

Дима. Ну… Во всяком случае, не для того, чтобы купаться в роскоши, есть, пить и помыкать другими.

Старик. Но ведь вы никогда и не купались в роскоши, насколько я понимаю? Как же вы можете судить?

Дима. Просто у меня другие понятия о радости, которую можно получать от жизни.

Старик ( с удовольствием ). Расскажите мне о вашем понимании радости.

Дима ( с иронией ). Извольте. Мне кажется, что деньги нужны для того, чтобы что-то создавать. К сожалению, те, у кого эти деньги есть, не имеют ни малейшей потребности в созидании. А настоящие творцы никогда не имеют денег.

Старик ( качает головой ). Печально. Но это касается, так сказать, высшего предназначения. А жизнь? Сама жизнь – разве она не есть уже чье-то гениальное создание? Разве в нее не вложен труд творца? Разве она не стоит того, чтобы наслаждаться каждой секундой существования? ( Горячо. ) Вам не понять этого, потому что у вас в запасе много жизни, но я… я физически ощущаю, как проходят мгновения. Как жизнь иссякает. И все, что хочется, – продлить ее как можно дольше. Но я – немощный, больной старик. Я не могу позволить себе всего того, что люблю, – то самое, что вы так не цените, – еду, вино, женщин, да что там говорить: я не могу даже ходить своими ногами и прикован к этому проклятому креслу. ( Замолкает, опустив голову. ) Сколько вы хотите за то, чтобы сопровождать меня в поездке?

Дима ( с сочувствием ). Мне очень жаль, но я не могу сопровождать вас.

Старик. Почему?

Дима. У меня есть дела.

Старик. Дела можно отложить. Сколько?

Дима. Извините, мне нужно идти. Я не тот человек, который вам нужен.

Дима встает с кресла и делает шаг к двери. Трал из приемной делает ему выразительные жесты: вертит пальцем у виска, грозит кулаком.

Старик ( про себя ). Достиг я высшей власти; шестой уж год я царствую спокойно. Но счастья нет моей душе.

Дима останавливается в дверях.

Дима ( продолжает ). Не так ли мы смолоду влюбляемся и алчем утех любви, но только утолим сердечный глад мгновенным обладаньем… Дима и старик ( вместе заканчивают ). Уж, охладев, скучаем и томимся?..

Пауза.

Старик ( грустно ). Иногда мне кажется, что это про меня…

Дима. Это вы-то «охладев, скучаем и томимся»?.. С вашей жаждой жизни?

Старик ( устало, вдруг поникнув ). Жизни?.. О чем вы? Мне осталось-то…

Старик берет со стола ручку и что-то пишет на листке бумаги. Дима видит худую кисть, покрытую пигментными пятнами, которая, кажется, с трудом движется.

Старик. Взгляните. Эта сумма вас устроит?

Дима склоняется над листком. На лице Димы отражается недоверие к громадности цифры. Поняв это по-своему, старик приписывает еще один ноль.

Улицы Москвы. Натура. День

Дима и Трал быстро шагают по тротуару.

Дима ( возбужденно )…Если даже мне придется две недели танцевать «Яблочко» – ради «Бориса» я сделаю и это. Кроме того, Старик не так плох, как может показаться. В сущности, больной одинокий человек. Со своими тараканами, конечно. А кто без тараканов? В его-то возрасте? ( Останавливается. ) Неужели я буду делать спектакль? Трал, это все на самом деле? Он действительно даст эти деньги?

Погруженный в свои мысли, Трал, кажется, не слушает Диму.

Трал. Говоришь, приписал нолик?

Дима. Ну да… Легко!

Трал ( озабочен чем-то ). Ну, я пошел, увидимся еще…

Трал идет в другую сторону.

Дима. Подожди! Спасибо… Возьми мой телефон, адрес… Как мы встретимся? Трал ( на ходу ). Я тебя сам найду.

Трал напоследок улыбается через плечо и исчезает в толпе.

Квартира Димы. Интерьер. Ночь

Дима набирает телефонный номер. Отвечает ему детский голос.

Девочка. Але?

Дима. Настя, это папа. Как дела?

Настя. Хорошо. ( Шепотом. ) Только тебе нельзя сюда звонить!

Дима. Почему?

Настя. Мама сказала, что ты шпион и теперь в секрете. А если ты будешь звонить нам, тебя могут поймать!