Физрук: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не могу, я на работе.
— А-а, — понимающе кивнул Сева. — Тренируешь будущих звезд большого советского спорта!
— Именно так, — подтвердил я. — В школе.
Он хохотнул.
— Ага-ага… Так что ты хотел приобрести?
— Кроссовки, зимние ботинки, ну и на выход что-нибудь…
— Не вопрос! — откликнулся заведующий обувного отдела. — «Адидас», «Саламандер» устроят? ФРГ.
— Вполне…
Сева вскочил нагнулся над столом, разглядывая мои ноги.
— Та-ак, — пробормотал он. — Размер сорок четвертый с хвостиком… Верно?
Я пожал плечами, ибо и в самом деле не знал, какой у Шурика размер обуви. Перфильеву мой ответ и не был нужен. Он принялся выдергивать из своих стопок коробки и бесцеремонно швырять их на стол. Потом начал раскрывать их передо мною, словно буржуй футляры брильянтовых колье перед светской красавицей. Забугорная обувка сияла не хуже брильянтов. Фасоны, конечно, с точки зрения Владимира Юрьевича, были старомодными, но по тутошним временам — самое оно. Завотделом протянул мне обувной рожок и я принялся примерять.
Через десять минут, я покинул обувной отдел с пакетом, в который были уложены три коробки. За импортные кроссы, мокасины и демисезонные ботинки от «Саламандер» я отвалил всего полторы сотни. До начала моего второго на сегодня урока оставалось восемь минут. Пришлось снова ловить такси. Благо городок маленький и здешний таксопарк не слишком-то загружен. Я влетел в тренерскую за минуту до звонка. А когда вышел в спортзал, то к своему глубокому удовлетворению обнаружил оболтусов, выстроенных в идеальном порядке.
— Здорово, орёлики! — гаркнул я.
— Здрав-ствуй-те! — довольно дружно откликнулся восьмой «Г».
Гордости моей не было предела. За каких-то три дня я превратил это разболтанное стадо в образцово-показательную команду, но не успело эхо пацаньих голосов отзвучать под высоким потолком спортзала, как я услышал позади себя мерный цокот, перебиваемый тяжелым буханьем. Огляделся. На меня надвигалась старуха Шапокляк в сопровождении… старшины Сидорова! Он-то здесь зачем? Я никого из родителей не вызывал. Завучиха поравнялась со мною, не удостоив меня взглядом.
— Дорогие ребята! — елейным голоском начала Эвелина Ардалионовна. — Сегодня у нас замечательный гость… Мужественный человек, сотрудник правоохранительных органов, старшина милиции Кирилл Арсентьевич Сидоров!
И она зааплодировала словно в школу не мент приперся, а приехал народный артист. Класс поддержал ее вяло — все-таки большинство моих оболтусов не ладило с милицией — и я ему был за это благодарен. Я уже понял, что выстроились мои орёлики вовсе не потому, что взялись за ум. Просто когда я вышел из раздевалки, Шапокляк и старшина уже стояли у главного входа в спортзал, а я их не заметил. Кончив аплодировать, завучиха соизволила снизойти до классного руководителя в моем лице.
— Александр Сергеевич, — обратилась она ко мне. — Познакомьтесь со старшиной… Все-таки он отец одного из ваших учеников…
— Да мы в общем знакомы, — улыбнулся мне старшина, откозыряв и протянув руку для пожатия.
Ладонь у него оказалась твердая и шершавая, как деревянная, не ошкуренная доска.
— Ну вот и замечательно, — проквакала Эвелина Ардалионовна. — Оставляю вас с классом.
И отстучала каблуками к выходу. Когда за нею закрылась дверь, милиционер поежился.
— Я ведь тоже у нее учился, — доверительно сообщил он мне. — Веришь? До сих пор в кошмарах снится…
— Верю…
— Вижу, Сенька передал мой свисток… Как он, работает?
— Свисток-то? — переспросил я и у меня отлегло от сердца. — Да, отлично! Спасибо!
Старшина Сидоров оказался нормальным мужиком.
— Вы продолжайте урок, — неожиданно перешел он на «вы», — а я в сторонке посижу…
Он отошел к стене и уселся на скамейку. От его ментовского взгляда у меня чесалась спина, но делать было нечего. Я скомандовал начать разминку. Завороженные присутствием милицейского чина, мои второгодники принялись старательно приседать, наклоняться, бегать на месте. Убедившись, что никто не отлынивает, я подошел к Сидорову-старшему и уселся рядом. Несколько минут мы молчали, наблюдая за разминкой «восьмого „Г“». Я все гадал, зачем папаша рыжего приперся в школу? Может сынуля нажаловался? Я даже поискал взглядом его пацана и увидел, что тот не выглядит торжествующим.
— А вы, товарищ старшина, какими судьбами к нам? — решил я спросить напрямую.
— Да вот Сенька мой рассказал… — начал он и замялся. — Короче, он говорит, что вы им показываете какие-то приемы…
— Показываю, — признался я. — Я кандидат в мастера спорта по самбо… Могу показать документы.
— Да нет, — отмахнулся он. — Я же здесь не по службе… Мне просто интересно…
— Увлекаетесь самбо?..
— Да, я инструктор по рукопашному бою в нашем отделении… Правда, на общественных началах… Вот и хотелось бы обменяться опытом.
— А, это пожалуйста!
Я поднялся, дунул в свисток.
— Становись!
Пацаны мои засуетились, разбираясь по росту. Наконец, замерли.
— Товарищ старшина хочет поприсутствовать на нашем занятии, — объявил я, задавливая в себе желание пародировать голос Шапокляк. — Давайте ему покажем, что мы умеем…
Оболтусы радостно загалдели. До них дошла двусмысленность моего предложения «показать милиционеру». И уже без команды они потащили маты и принялись укладывать их на полу. А уложив, снова построились. Тем временем я прикидывал кого из них вызвать для показательных выступлений, особенно если учесть, что занятий у нас было раз, два и обчелся. Зимина, пожалуй… Доронина, как самого тяжелого… Вертлявого Веретенникова… Ну и рыжего сыночка старшины… Вызвав их, я велел им разбиться по парам.
Мне и самому было интересно, что они запомнили с предыдущих занятий. Ведь всерьез я их еще не готовил. Ну и разумеется то, что произошло дальше, скорее напоминало клоунаду, нежели настоящее самбо. Напоминая избранной четверке основные стойки и отдавая команды, я краем глаза посматривал на гостя. И читал на его лице скуку. Неужто он думал, что за два занятия я мог бы их научить чему-то путному? Для того, чтобы перейти к броскам по серьезному, эту ораву надо месяца три тренировать — стоять, двигаться и даже дышать. Наконец, я прекратил это представление и дал команду разойтись и оправиться.
— Ты который раз с ними занимаешься? — осведомился Сидоров-старший, когда я подошел к нему.
— Третий, — честно ответил я.
— Оно и видно…
— Так я и в школе только первую неделю, после института.
— Понятно…
— Самбо в учебном расписании вообще нет, — начал оправдываться я перед дяденькой милиционером. — Там только общая физическая подготовка и нормы ГТО…
Про школьную классическую борьбу, про которую вычитал ночью в журнале и которою, теоретически, можно было заменить на самбо, я умолчал.
— Так ведь можно отдельную секцию организовать, — неожиданно предложил старшина. — Если нужно, я поддержу!..
