Лавка древностей. Томъ 2 - Чарльз Диккенс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы, кажется, м-ръ Мартонъ, только что назначенный къ намъ учитель? спросилъ онъ, кланяясь Неллиному другу.
— Точно такъ, сударь.
— Очень радъ съ вами познакомиться. Мы получили отличные о васъ отзывы. Я бы и вчера зашелъ къ вамъ, если бы не подвернулось спѣшное дѣло: одна больная женщина дала мнѣ порученіе къ своей дочери, которая живетъ въ нѣсколькихъ миляхъ отсюда — она тамъ служитъ у кого-то и я только что вернулся. Вотъ это и есть наша молоденькая привратница? спросилъ онъ, указывая на Нелли. — Какъ хорошо вы сдѣлали, что привели къ намъ ее и ея дѣдушку! Для учителя не можетъ быть лучшей рекомендаціи, какъ подобный гуманный поступокъ, — и онъ поцѣловалъ дѣвочку въ щеку.
— Она, сударь, только что оправилась отъ болѣзни, сказалъ учитель, замѣтивъ, что гость пристально смотритъ на Нелли.
— Да, да, я вижу. Тутъ было много и физическихъ, и душевныхъ страданій.
— Вы угадали, сударь.
Маленькій старичокъ посмотрѣлъ на дѣдушку, а потомъ опять на внучку. Онъ нѣжно взялъ ее за руку и не выпускалъ изъ своей.
— Здѣсь вы будете лучше себя чувствовать, дитя мое. По крайней мѣрѣ мы постараемся, чтобы вамъ жилось недурно. Однако, какъ вы славно прибрали вашу квартирку. Это вы сами все починили?
— Да, сударь, сама.
— Надо будетъ и намъ взяться за дѣло. Хоть у меня не такія искусныя руки, за то въ моемъ распоряженіи больше средствъ. Посмотримъ, что у васъ тутъ есть?
Нелли показала ему всѣ комнаты, какъ у себя, такъ и у учителя. Замѣтивъ, что и здѣсь, и тамъ многаго недоставало, онъ обѣщалъ прислать все, что нужно. У него былъ бальшой запасъ всего. Должно быть и въ самомъ дѣлѣ у него былъ обширный складъ самыхъ разнообразныхъ вещей: минутъ черезъ десять послѣ того, какъ онъ незамѣтно нсчезъ, онъ возвратился нагруженный старыми полочками, одѣялами, коврами и т. п. хозяйственными принадлежностями, а за нимъ слѣдовалъ мальчикъ, съ такимъ же грузомъ. Все это свалили въ одну кучу на полъ, а затѣмъ стали разбирать, сортировать и примѣнять къ дѣлу, и всѣмъ этимъ, съ видимымъ наслажденіемъ и очень дѣятельно, распоряжался баккалавръ. Когда все было кончено, онъ велѣлъ мальчику привести своихъ товарищей — хотѣлъ сдѣлать имъ передъ новымъ учителемъ парадный смотръ.
— Вы увидите, что это за славные ребята, Мартонъ, обратился онъ къ учителю, когда мальчикъ ушелъ. — Само собою разумѣется, что я имъ этого не говорю въ лицо — не годится.
Посланецъ вскорѣ же возвратился во главѣ цѣлой колонны мальчугановъ, большихъ и малыхъ. Встрѣченные у двери старымъ баккалавромъ, они хватались за шляпы и шапки, немилосердно мяли ихъ въ комокъ, усердно кланяясь и шаркая ногами. Старичку очень понравились ихъ почтительные поклоны — глядя на нихъ, онъ только улыбался и одобрительно кивалъ головой. Хотя онъ и увѣрялъ учителя, что никогда не хвалитъ ихъ въ глаза, но тутъ же шопотомъ, — однако, такъ громко, что всѣмъ было слышно, — дѣлалъ лестныя замѣчанія о характерѣ и способностяхъ каждаго.
— Вотъ того перваго мальчугана зовутъ Джонъ Оуэнъ, рекомендовалъ онъ:- честный, искренній, и притомъ талантливый мальчикъ, но вмѣстѣ забубенная голова. Онъ способенъ сломать себѣ шею и лишить своихъ родителей единственнаго утѣшенія. Но, между нами будь сказано, если бы вамъ случалось видѣть, какъ онъ гоняется за зайцемъ, играя съ товарищами въ охоту, какъ ловко перескакиваетъ черезъ заборы и рвы, вы бы сами пришли отъ него въ восторгъ.
Покончивъ съ этой грозной аттестаціей, которую Джонъ слышалъ всю до конца, баккалавръ принялся за слѣдующаго.
— Потрудитесь взглянуть, сударь, вотъ на этого мальчика, говорилъ онъ. — Его зовутъ Ричардомъ Эвансомъ. Удивительный ребенокъ — замѣчательная память и смѣтливостъ; вдобавокъ у него великолѣпный голосъ и слухъ; онъ отлично, — лучше всѣісь насъ, — поетъ въ церкви псалмы. А между тѣмъ, я убѣжденъ, что онъ плохо кончитъ: онъ умретъ не своей смертью. Дѣло въ томъ, что во время проповѣди онъ всегда спитъ въ церкви. Сказать по правдѣ, Мартонъ, и со мной случался этотъ грѣхъ, когда я былъ маленькій — я ничего не могъ подѣлать; такая ужъ у меня была натура.
Послѣ этого строгаго отзыва, въ высшей степени назидательнаго для мальчика, подававшаго такія блистательныя надежды, онъ перешелъ къ третьему.
— Видите ли вы того голубоглазаго блондинчика? Надѣюсь, сударь, что ужъ ему-то вы не будете давать пощады. Это маякъ, который долженъ служить предостереженіемъ для всѣхъ своихъ товарищей и примѣромъ, котораго слѣдуетъ избѣгать. Надо вамъ сказать, сударь, что онъ хорошо плаваетъ и отлично ныряетъ. Представьте себѣ, какая фантазія пришла ему въ голову! Какъ-то разъ, онъ, какъ былъ, не раздѣваясь, нырнулъ на 18 футъ въ глубину и, какъ бы вы думали, для чего? чтобы вытащить изъ воды собаку, утонувшую, благодаря своей тяжелой цѣпи и ошейнику. Эта собака принадлежала слѣпцу. Хозяинъ ея стоялъ на берегу, ломая руки отъ отчаянія и оплакивая своего единственнаго друга и проводника. Когда я услышалъ объ этомъ геройскомъ поступкѣ, я, разумѣется, тотчасъ же послалъ мальчику 2 гинеи, — отъ неизвѣстнаго лица, добавилъ баккалавръ вполголоса, — только, пожалуйста, никогда не говорите ему объ этомъ; онъ и не подозрѣваетъ, что это я ему послалъ подарокъ.
Отъ этого великаго грѣшника, онъ перешелъ къ слѣдующему и такимъ образомъ перебралъ всѣхъ маленькихъ преступниковъ, съ особеннымъ паѳосомъ — вѣроятно для того, чтобъ они не очень-то зазнавались, какъ онъ говорилъ, — указывая на тѣ черты характера, которыя въ каждомъ изъ нихъ были ему всего милѣе и которыя развивались-то въ нихъ, главнымъ образомъ, благодаря его примѣру и наставленіямъ. Убѣдившись, наконецъ, что онъ своими строгостями совершенно уничтожилъ ребятишекъ, онъ далъ имъ денегъ на пряники и приказалъ идти домой тихо, скромно, не скакать по дорогѣ, не отставать и не драться, и тутъ же, обратясь къ учителю, сказалъ особеннымъ, ему одному свойственнымъ шопотомъ, что когда онъ былъ мальчикомъ, онъ считалъ своимъ долгомъ не слушаться подобныхъ приказаній, если бы даже за это ему пришлось расплачиваться всю жизнь.
Въ этихъ сердечныхъ отношеніяхъ баккалавра къ мальчуганамъ учитель видѣлъ доброе предзнаменованіе для себя и нѣкоторую гарантію для своей будущей дѣятельности. Онъ весело простился съ нимъ, считая себя счастливѣйшимъ человѣкомъ въ мірѣ. Вечеромъ опять въ обоихъ домикахъ засвѣтились окна, отражая красноватымъ блескомъ огонь, пылавшій въ каминахъ. Этотъ свѣтъ невольно обратилъ на себя вниманіе баккалавра и его друга пастора, возвращавшихся домой съ своей ежедневной прогулки. Они остановились передъ
