Стилист - Александра Маринина

Зал был крошечным, два сдвоенных стола на шесть-восемь человек, три обычных столика на четыре человека и еще два столика, поставленные в углы и обнесенные невысокой балюстрадой. За ними могли сидеть только по два человека. Коротков уверенно повел Настю к одному из этих столиков. В зале они были одни. Больше ни одного посетителя.

– Что это? – тихонько спросила Настя, оглядываясь и закуривая. – Почему здесь пусто?

– А здесь до пяти часов всегда пусто. Потом начинает собираться околомафиозный народ. Но не каждый день. Тут порядки четкие: у каждого иерархического слоя свои дни и часы, в основном после восьми вечера и до полуночи. А днем – пожалуйста, для всех желающих. Обслуживают быстро, готовят вкусно, продукты сюда завозят высококачественные, официантки вежливые.

Настя даже и не подозревала, как сильно проголодалась. Она смела все с тарелки с такой скоростью, что Коротков только рот открыл от изумления.

– Такое впечатление, что тебя неделю не кормили, – заметил он. – Куда смотрит твой любимый муж?

– Он-то кормил, – объяснила Настя, – только я плохо ела. Нервничала сильно, а когда я нервничаю, мне кусок в горло не лезет.

– А теперь что же, успокоилась?

– Не то чтобы… – Она сделала неопределенный жест рукой с зажатой в пальцах сигаретой. – Но сейчас наступила хоть какая-то ясность. По крайней мере мне понятно, что и как нужно делать дальше. Нужно собрать все возможные сведения о Черкасове, в том числе и выяснить, есть ли у него дача или вторая квартира. Если маньяк – он и если к нему соседи обращаются в любое время суток с разными ремонтными просьбами, то совершенно точно, он мальчиков держит не в квартире на улице Муранова. Если мы найдем его дачу или загородную хату, надо будет подключать экспертов. У погибших мальчиков с обуви брали образцы земли, теперь придется сравнивать их с образцами, взятыми с места расположения этой хаты. Кстати, с улицы Муранова тоже надо образцы взять. Потом встает вопрос с транспортом. Есть ли у него машина? Где он ее держит? Короче, что делать дальше – мне понятно, потому и аппетит появился.

Поскольку они были единственными посетителями, обслуживали их быстро, и обед не занял много времени. Около пяти часов вечера они уже снова были на Петровке. Влюбленный Селуянов, который в связи с присутствием Валентины стал спать крепче и дольше, явился на работу, когда они уже уехали в Бибирево. Поскольку на столе его ждала угрожающего содержания записка от Короткова, к пяти часам он был готов представить коллегам довольно много сведений о Михаиле Ефимовиче Черкасове.

Образование у Черкасова оказалось незаконченным высшим техническим, но по специальности он уже не работал года четыре, с тех самых пор, как ликвидировали его КБ. Был женат, но недолго, детей нет. Бывшая жена ныне, как ни странно, проживает вместе с матерью Черкасова. Причем обе они не хотят даже слышать о нем.

– А почему они живут вместе? – спросила Настя.

– Квартирный вопрос, замешанный на жгучей ненависти, – усмехнулся в ответ Селуянов. – Когда молодые поженились, обе семьи произвели целую серию обменов-разменов с доплатами, чтобы Мишенька и Оленька жили отдельно. А когда Мишенька и Оленька рассорились вдрызг, оказалось, что обратно уже ничего не разменивается. Родители жены переехали в другой город, поближе к многочисленным родственникам, в Москве осталась только мать Черкасова. В итоге у матери – однокомнатная квартира, которая ни на что не меняется, и у молодых однокомнатная. Квартира матери на окраине Москвы, в панельном доме, последний этаж, кухня крошечная, прихожая практически отсутствует. Из этого роскошного жилья можно получить только две плохонькие комнатки в коммуналке, больше ничего тут не выкроишь. Вот и встал вопрос: Мишенька после развода должен возвращаться в эту квартиру к маме. А мама родная и слышать не хочет про любимого сына. Пусть хоть чужой человек живет, говорит, только не Михаил. Посему Михаил Ефимович остался в однокомнатной квартире на улице Муранова, а его жена Ольга живет теперь с бывшей свекровью.

– Господи, да чем же он так свою мать обидел?

– Сказать? – хитро прищурился Николай. – А что ты мне за это дашь?

– Щелбан, – беззлобно пообещала Настя. – Не истощай мою нервную систему.

– Жена Оля застала мужа Мишу. Да не с кем-нибудь, а со своим младшим братом. Поскольку брат был совершеннолетним и предавался любовным утехам с Мишей с нескрываемым удовольствием, милицию в это дело впутывать не стали, хотя статья за гомосексуализм в то время еще существовала. Между прочим, младший брат жены Оли – очень симпатичный молодой человек. Как раз в твоем вкусе.

– В моем? – Настя нахмурилась, потом сообразила: – Ты хочешь сказать, что он смуглый и темноглазый?

– Ага. Хорошенький такой – прямо картинка.

– Когда же ты все успел? – поразился Коротков.

– Все тебе расскажи! – фыркнул Селуянов.

– И где теперь этот брат?

– Ну, это все давно было. Шесть лет назад. Между прочим, родители с той и с другой стороны оказались на редкость консервативными и отреагировали на поступок своих сыновей совершенно одинаково, только с разными последствиями. Миша Черкасов остался в однокомнатной картире, а Олиного брата Славика просто выгнали из дома, швырнув ему вслед чемодан с одеждой и не дав ни копейки. А Славик в ту пору был студентом, собственного дохода никакого не имел, даже стипендии, поскольку учился на тройки. Славик куда побрел? Правильно, к Мише. Несколько месяцев они жили душа в душу, но долго так продолжаться не могло, поскольку Мишиной зарплаты на двоих никак не хватало. Славик начал требовать, чтобы Миша оставил его в покое со своими глупыми финансовыми претензиями, дескать, это Миша его соблазнил, это из-за Миши бедного честного Славика выгнали из дома, так что пусть теперь Миша его содержит. Миша очень старался. Но силенок не хватило. И Славик нашел себе покровителя побогаче. Черкасов страшно переживал, как утверждают осведомленные товарищи. Ну вот, а Славик сделал свой выбор крайне неудачно, его новый возлюбленный оказался по уши в криминальном дерьме, и начали Славика таскать в ментовку чуть ли не ежедневно, то по одному поводу, то по другому, то по третьему. А кроме ментовки у богатого любовника была еще целая куча доброжелателей, в том смысле, что они очень сильно желали захапать себе то добро, которым тот располагал. Разборки шли постоянно, причем со стрельбой, мордобоем и прочими ужасами капитализма. В итоге наш Славик влачит сегодня жалкое существование, поскольку его покровителя давно уже отправили на тот свет, а следующего, которого он тоже выбрал неудачно, вскорости посадили. Он пытался вернуться к Черкасову, но тот проявил недюжинную гордость и силу воли и отверг изменника и предателя. Так что Славик Мишу теперь люто ненавидит и считает его виновником своей разрушенной жизни. Образования он не получил, жилья у него нет, денег нет, нормальной семьи тоже нет. Перебивается мужской проституцией и проклинает свою жестокую судьбу. Вот такая сказка, милые мои.

– Колян, ты врешь, – с сомнением протянул Юра. – Не мог ты все это узнать, пока мы с Аськой в Бибирево ездили. Признавайся, ты все это на ходу сочинил?

– Да нет, – засмеялся Селуянов, – все проще гораздо. Сперва я действительно помчался к матери Черкасова, обнаружил там его бывшую жену, взял ее в оборот, она, естественно, про позорное поведение мужа и брата молчит, несет какой-то бред про то, что Михаил оказался подонком, каких земля носить не должна. Мамаша поддакивает, но фактуры никакой. Чувствую – дело глохнет на ходу. Прошу показать свадебные фотографии и на групповом снимке вижу Славика, которого давно знаю. То есть так давно, что все его жизненные коллизии наизусть выучил. И про то, что он с мужем сестры спутался, из-за чего и погорел. Просто я до того момента мужа Славкиной сестры с нашим фигурантом не отождествлял. А тут мне все сразу стало понятно. Помните двойное убийство на улице летчика Бабушкина?

– Девяносто первый год? – уточнила Настя.

– Именно. Это как раз была одна из разборок с участием Славкиного богатого любовника. Вот тогда он мне в первый раз и попался. Больше уж я его не отпускал, сами понимаете. С его помощью я потом еще не одно убийство раскрыл. Ну а он с моей помощью до сих пор на свободе. Если б я за ним не надзирал в шесть глаз, он бы уж давно сел.

– Ну что, недоверчивая ты моя? – торжествующе вопросил Коротков. – Ты убедилась, что мы ничего не напутали? Теперь ты наконец поняла, что Черкасов – тот, кто нам нужен?

– Да, – рассеянно ответила Настя, рисуя на чистом листе бумаги какие-то непонятные закорючки. – Да. Да. А где же он их держит?

– Найдем, – оптимистично заявил Юра. – Можешь не сомневаться.

На следующий день вышла из строя коллективная телевизионная антенна, установленная на крыше дома по улице Муранова. Почти сразу же подъехала «техничка», специалисты-телевизионщики поработали минут тридцать на крыше, после чего заявили, что где-то самовольно подключено кабельное телевидение и это создает помехи для приема сигнала на коллективную антенну. Чтобы понять, где сделано подключение и каков характер помех, нужно идти по квартирам. И, естественно, пошли. Времени это заняло много, зато после их ухода все телевизоры в доме заработали как новенькие.