Большая Суета - Ислам Иманалиевич Ханипаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так и есть, – перебил его Муртуз, вставая и делая несколько шагов к Валерии. – Сейчас самый легкий способ – это спорт. Хотя какой там шанс? Один из тысячи стать успешным спортсменом, жи есть. Мощно! Потому что прямо сейчас в республике триста тысяч детей занимаются спортом! Вот мы и получим триста бомбовых спортсменов с копейкой в кармане, на геликах и с инстаграмами[16], – он посмотрел на Натали, виновато опустившую глаза, – на которых будут смотреть остальные дурачки и мечтать стать такими же! Пока в двадцать пять не поймут, что ни хрена у них в жизни нет, Валерия! Никакого образования! Никакой работы! Только… только… травмы, и хорошо, если еще живые родители. И что тогда? Будут охранниками, строителями, если повезет, полицейскими, там тоже мозгов особо не надо! Или, как я, тупыми баранами, открывающими свои спортзалы для того, чтобы сделать еще больше таких же, как я, будущих маршрутчиков.
Завершив свою речь, он хотел было сесть на место, но остановился, снова повернулся к ней и добавил:
– А молятся все, потому что ничего больше не остается, кроме как просить Аллаха, чтобы завтра не закрылся завод или чтобы было что на стол поставить перед детьми. А знаете, что самое жи есть смешное? Что есть в Дагестане люди, которые не то что не тренировались, они даже не учились, чтобы айфоны, мерседесы и огромные дома получить! И щас я, за слова отвечаю, хочу поговорить с одним из них! Из-за него я сюда и поднялся.
Никто не решился его остановить. Натали и Юсуп уже воспользовались своими шансами, а Валерия при всем ее стремлении объяснить каждому, что он собой представляет, не могла не признать, что этот грубый сельский недотепа стал выглядеть в ее глазах по-другому. И дело было не только в том, что он рассказал о своем прошлом, но и в его «грубых, мужских, допотопных» принципах. Впервые за многие годы кто-то вступился за нее – ненавистную множеству дагестанцев (и не только мужчин) женщину. И не потому, что она была ему близка, а потому что она «наша женщина», что бы это ни значило.
Муртуз подошел к «переговорному» окну и крикнул вниз:
– У меня есть требование! Зовите сюда Курбанова Загира!
– Того самого? – уточнил снизу генерал.
– Его.
– Может, лучше кого-нибудь другого позвать?
– Нет. Конкретно этого.
– Вах… Ладно!
Через час возле парка припарковался Mercedes-Benz G 63 AMG (стоящий около 25 миллионов рублей и считающийся культовой машиной, на которой ездят самые опасные «хищники»). Из него вышел высокий стройный парнишка немногим старше двадцати лет с по-детски милым личиком и уверенной походкой направился к дереву.
– Это сын?.. – спросил мэр.
– Премьер-министра? Да, он.
Парень прошел через толпу зевак (из-за резкого похолодания, да и подготовки к празднику их стало поменьше), затем через представителей СМИ (которых с приходом американских, немецких, французских и британских коллективов слегка прибавилось; ролик с признанием Юсупа в любви собрал на тот момент 393 миллиона просмотров, но Юсуп об этом не знал) и через самый многочисленный строй – силовиков. Сделал он это без больших проблем, так как основной удар толпы приняли на себя два охранника немалых размеров.
– Салам алейкум, – сказал парень, приближаясь к переговорщикам в лице генерала, мэра и Касима. Первые двое не удостоились особо уважительных рукопожатий, третий ожидаемо приобнял парня и ответил за всех:
– Ваалейкум ассалам! Смотри, как подрос!
– Мы виделись месяц назад, – усмехнулся парень.
– Все, что происходит в Дубае, там же и остается, – подмигнул Касим.
– Видел вашу махню, генерал. Для своих лет вы еще можете пару движений. – Загир усмехнулся и дотронулся до плеча генерала. Тот бросил суровый взгляд на руку парня, и он убрал ее. – Чем могу помочь?
– Один из захватчиков Большой Суеты хочет с тобой переговорить.
– Это я уже понял. А зачем? Что, копейку просить будет? У меня все в биткоинах, – рассмеялся он.
– Не знаю, чего хочет. Ты можешь отказаться.
– Могу и откажусь, конечно. Пахану эти проблемы не нужны. Скоро выборы, ситуация сложная, кстати говоря, из-за вас, – он посмотрел на мэра, – и из-за этого дерева.
– Ты прав, но как раз именно ты и можешь ее исправить, – вкрадчиво предложил Касим. – Посмотри, сколько камер. Все, что здесь происходит, мгновенно набирает миллионы просмотров в Сети. Считай, весь мир следит за Большой Суетой.
– Так срубите ее, вот же притащили настоящего монстра! Зачет, зачет…
– Срубим, когда придурки слезут с дерева, – и добавил, обращаясь к мэру: – я имею в виду всех, кроме вашего отца, он, очевидно, не в себе. А скинуть мы их не можем из-за гребаных камер и из-за гребаных выборов. Надо все сделать аккуратно или если жестко, то нужен хороший повод. И я чувствую, что, если до полуночи переговоры не завершатся успехом, нам придется действовать по-жесткому. У нас ведь есть за что зацепиться, генерал?
– Кое-что есть, но не хотелось бы, – ответил тот уклончиво.
– Так что давай, пацан. Мы все тут понимаем, что ты хочешь придерживаться великих дагестанских традиций по передаче кресла из поколения в поколение. Если хочешь через десяток лет стать самым молодым премьером республики, то сейчас твой шанс. Разряди немного обстановку, пообщайся с мужиком. Он сельский осел, наивный дурачок, успокоишь, расскажешь, какое хорошее место Дагестан, улучшишь чуток репутацию, инвестиционную привлекательность республики повысишь, и туристический поток пойдет вверх. Посмотри, тут CNN, BBC, вон там немецкий и французский каналы. Я знаю, что язык у тебя длинный, так что покажи-ка свой потенциал Дагестану и всему миру. В идеале уговори спуститься, не получится – пофиг, просто дай всем понять, что Дагестан – хорошее место, что-нибудь про веру и надежду в Новый год скажи. Ну ты понял, стандартная шляпа.
– Понял… – задумчиво произнес Загир. – Я-то сделаю, а тебе я зачем? – Он бросил косой взгляд на Касима.
– Рекламка. Тебе также надо будет рассказать, какой тут нереальный бизнес-центр будет построен. Так, вскользь, в конце. Возможности для республики и все такое. Такая реклама стоит миллионы долларов, и не каждое ТВ на это согласится. А тут прямо сейчас собрался весь мир, так что, я думаю, мы найдем с тобой общий язык.
– Хочу офис на самом верху, – объявил свою цену парень.
– Наверху все занято. Чуть ниже есть неплохое местечко с видом на море. На три года без арендной платы. Пойдет? – предложил Касим.
– Пойдет, – ответил Загир.
Глава 17
О сволочах
10 часов 30 минут до запуска «Немца»
– Салам алейкум! Меня зовут Загир Курбанов! Вы хотели со мной поговорить? – прозвучало из громкоговорителя.
– Ваалейкум ассалам! Хотел!
– Вы Муртуз, да?
– Нет, – ответил вдруг тренер.
– Я думал…
– Я не Муртуз! Меня на самом деле зовут по-другому, но это вообще не важно. Ты помнишь Булатова Муртуза?
– Я? Нет, не помню.
– Булатову Аминат?
– Ее тоже не помню… Давайте погов…
– Булатова Умарчика тоже не помнишь?
– Да о чем вы говорите вообще?
– Скажи мне, Загир, полгода назад на главной трассе на въезде в Хасавюрт какая у тебя была скорость?
– Скорость? Я не понимаю…
– Скажи, сволочь, на какой скорости ты летел! – заревел Муртуз. Его лицо было в слезах. Загир начал оглядываться по сторонам, защелкали вспышки фотоаппаратов. Он попятился назад. Муртуз крикнул:
