Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ) - Княжина Елена

– Как можно было допустить, чтобы два опасных зверя пробрались на территорию Академии. Я давно говорила тебе поставить в лесу магические силки!

– Уймись, Бэлли. Сомневаюсь, что они пришли лесом. И рекой они тоже не плыли. Кто-то перенес их ко входу, – устало бормотал крестный. Он стоял в ступоре рядом с бездвижным телом яростной тигрицы и взволнованно глядел на меня. – Анна, девочка…

Его глаза, подсвеченные застывшими слезами, выражали тысячу эмоций. Ладно, надо признать, он обо мне беспокоился! Крестный подал обе руки и помог встать на дрожащие ноги. Вообще-то я бы еще посидела. Или даже полежала. Вот прямо тут.

– Андрей… – облегченно выдохнул Артур, будто только сейчас увидел профессора на полу позади меня. – Уведи ее отсюда. Немедленно!

– Куда? – резко и деловито бросил Карпов, поднимаясь с прохладного мрамора.

– В Пункт связи. Останься с Анной, пока я не приду. Я тебя очень прошу, – пробормотал крестный, ожидая, что профессор начнет сопротивляться. Но мужчина быстро кивнул.

К компании потрепанных и взбудораженных дракой магов подошел старик Эйвери и с удрученным вздохом оглядел место происшествия. Сейчас он был детективом, а не охранником. Даже форменный сюртук стража сменил на коричневый брючный костюм. Как сказал бы отец, заявился «в гражданском».

Мелкие морщинки, изрезавшие его лицо острым скальпелем, приняли озадаченную позу. Эйвери внимательно осмотрел тигриную тушу, бросил беглый взгляд на рукав профессора, из-под которого продолжала капать кровь. Пристально оглядел меня и, удовлетворенно крякнув, принялся почесывать белую макушку, превращая в мочалку аккуратно собранные в хвост волосы.

– Хорош препираться, – на всякий случай велел он и без того примолкшей публике. – Эдак мы до второго пришествия темной армии Блэра тут достоимся… Давайте-ка мадемуазель покажет, где стоял тигр… Можете идти, бесстрашная мисс? Смотрю, ваши волосы до сих пор не побелели, хотя им уж давно пора.

Голова гудела то ли от пережитого ужаса, то ли от падения, и я пошла в другой конец коридора неспешно, чтобы не растрясти остатки «малинового желе». Указала в точку на полу, где впервые заметила тигрицу.

– Лужа, – пробормотал Эйвери, присел на корточки, мазнул пальцем по мрамору и без лишней брезгливости стряхнул с него прозрачную слизь. – Слюна. Значит, стояла… и ждала? Интересно, кого… Мисс Дэлориан, как вы вообще тут оказались?

– Случайно. Я ушла с танцев и бродила по Академии. Заглянула в тренажерный зал. Потом мы выбежали на шум и увидели бой на улице. Трапезный зал был заперт изнутри, и я пошла в спортивный. А она… Тигрица… Стояла прямо тут. И смотрела.

– В фойе больше никого не было? – старик вытер палец о брючину и покачал головой.

– Только профессор на лестнице… Но он позже подошел.

– Интересная схема. Один снаружи, один внутри… – себе под нос бормотал детектив. – И без жертв обошлось… Но были две возможные. Случайно или прицельно? Вас сюда точно никто не звал?

Эйвери помахал вокруг меня жезлом, пристально посмотрел в глаза. Я покачала головой. Случайность. Почти трагическая.

– Следов внушения нет, «Имморой» не поили… Только легкий флер побуждения к действию, совсем свежий. Андрейка, ты баловался?

– Немного, – хрипло признал профессор. – Ее ж с места не сдвинешь…

– Сам ты целью быть тоже не мог. Только идиот отправит тигра против нашего Андрея Владимировича. Значит, для отвода глаз… Все разбежались, попрятались, заперлись. Твори, что хочешь. Арти, есть сейчас в Академии что-нибудь ценное?

– Кое-что есть.

– Проверь это немедленно! – переполошился детектив.

– Я и так вижу, что оно на месте, – с грустной улыбкой пробормотал крестный. – Разве что слегка напуганное и помятое.

– Любопытное наклевывается дельце, – многозначительно кивнул начальник охраны.

Карпов, так же, как и я, решивший, что полюбопытствовать можно позже, а сейчас лучше убраться подальше от мертвой туши, вцепился в мое запястье и потянул к выходу.

Глава 11. Пункт связи

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С телепортирующим заклинанием мы перенеслись на незнакомый порог симпатичного небольшого дома в пару этажей. Особняк стоял прямо посреди поля, и его краснокирпичные стены горели пламенем в рыжих всполохах заката. На много километров вокруг – и влево, и вправо, – стелилась высокая желтая трава. Кое-где горделиво топорщились островки осиновых рощ, давая пристанище мелким животным.

– Мы все еще в России? – сдавленно прошептала я, отходя от сумасшедшего по скорости телепорта.

– Разве это имеет значение? – удивленно ответил Карпов, стукнул палочкой по массивной дубовой двери и властно толкнул ее внутрь.

В Пункте связи – как назвал это место крестный – было пусто. Мы миновали гостиную, освещенную прощальными лучами солнца, и оказались в просторной кухне. Профессор по-хозяйски открыл дверцу кухонного шкафа и выудил оттуда древнюю механическую кофемолку и жестяную банку с ароматными зернами.

– Раз уж нам предстоит какое-то время провести в раздражающей компании друг друга… – неуверенно пробормотал он, и принялся засыпать зерна в старинный агрегат.

– Давайте сюда, – выступила я с неожиданным для себя предложением и мягко вырвала кофемолку из рук профессора. – Сварю вам кофе в качестве благодарности за спасение жизни.

– А есть шанс, что я от него не умру?

Карпов недоверчиво скривил рот, и захотелось хлопнуть его деревянной мельницей по высокомерной физиономии.

– Вы сначала попробуйте, а потом ворчите. Чему-то меня в «Эншантели» все-таки научили, – дерзко пробубнила я, смолола кофе и принялась колдовать над медной туркой.

Пока я виртуозно махала палочкой над пахучим варевом, профессор успел найти пару чашек и поставить на кособокий деревянный стол. Затем закатал рубашку, открыл кран и запустил правую руку по локоть под ледяную струю. Раковина окрасилась красно-розовым. Вздохнув от мысли, что чудесный процесс будет безвозвратно испорчен, я сняла турку с огня и отставила в сторону.

– Так кофе не варят, мисс Дэлориан, – едко заявил профессор; от его глаз не укрылись мои манипуляции.

– Знаю! – я едва не всхлипнула от обиды: после тигриной встряски ужасно хотелось выпить что-то горячее и бодрящее. – Так обрабатывают вашу чертову рану. Тут есть аптечка?

Удивленно уставившись на меня, Карпов кивнул на сервант с другой стороны кухни. Тот был набит разномастными склянками со снадобьями и мазями. Просто сокровищница! Стало быть, в Пункте связи часто появляются пострадавшие.

– Не то чтобы я сильно хотела вас спасать, сэр, – проворчала, выуживая из аптечки заживляющую мазь, волшебный антисептик и стопку саморегулирующихся повязок, – но госпожа Пламберри меня убьет, узнав, что я не оказала первую помощь преподавателю.

– Тогда, конечно, ваш неожиданный энтузиазм обоснован, – криво усмехнулся Карпов.

Насильно усадив его на деревянный стол, я еще выше закатала рукав рубашки. Тигрица умерла не напрасно: в отличие от прочих желающих, ей-таки удалось захватить с собой приличное количество плоти Мрачного Демона. Я видела замах, который делала эта тварь. Он казался легким, невесомым… Однако, три борозды, оставленные когтями, были отвратительно глубокими.

– Вы крепко вляпались, – подавляя дурноту, пробормотала я. – Возможно, даже придется прогулять несколько занятий… Вот студенты расстроятся!

– Даже не надейтесь, – красноречиво хмыкнул преподаватель, явно планируя отыграться за эту шутку на следующем же тесте по снадобьям.

Но он не на того напал. Сейчас в моей власти была его изодранная рука и пара пыточных орудий: и мазь, и антисептик прилично жгутся при глубоких порезах. Вот и проверим, кто посмеется последним!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Крепко ухватив левой ладонью его локоть, я принялась щедро поливать антисептиком разверзнутую рану. Кровь опасно зашипела и задымилась, Карпов поморщился… Но я надеялась на более веселое шоу! Со вторым порезом случилось то же самое: мышцы хладнокровного лица лишь слегка дрогнули, едва едкое средство коснулось кожи. Третья попытка не оставила сомнений: профессор был крепким орешком. Вчера мне довелось обрабатывать таким же антисептиком ссадины старшекурсника-«зазнайки» – так он вопил, словно вчера родился.