Горький привкус победы - Фридрих Незнанский

В животе засосало, и «разведчик» вспомнил, что с раннего утра ничего не ел. До автобуса еще оставалось время, и мужчина сел на поваленное бревно, расстелил клеенку и разложил на ней нехитрый обед из рюкзачка: хлеб, луковицу, пару картофелин, яйцо, несколько кружков колбасы. Налив чай в крышечку термоса, он пошарил рукой в бауле и выудил на свет еще и пищу духовную — старинную книжицу. Вот, пожалуй, как их можно было бы…

«Газы, пущенные немцами 6 августа, имели темно-зеленую окраску — это был хлор с примесью брома. Газовая волна, имевшая при выпуске около 3 км по фронту, стала быстро распространяться в стороны и, пройдя 10 км, имела уже около 8 км ширины; высота газовой волны над плацдармом была около 10–15 м.

Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой.

В 12 км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крамковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных — лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18 км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось…»

Коттедж Галаева, разумеется, не крепость Осовец. Отражение газового штурма 6 августа 1915 года, конечно, является блестящей страницей в истории русской армии, но охранники из ЧОП «Кондор», которых младший из Шаровых видел у ворот дачи, вряд ли додумаются поливать двери из чайника…

«Размечтался, — сам оборвал свои размышления Паша. — Можно хлором травануть, ага. Можно стратегический бомбардировщик с небольшим ядерным зарядом по „девять-один-один“ вызвать. Почему бы заодно уж и Бэтмену не позвонить? Все ведь это из одной серии. Лезут в голову идиотские мысли, а убийцы гуляют живы и здоровы. И не подберешься же к ним ни с какой стороны».

Он зло захлопнул старинный учебник, взглянул на часы, сделал последний глоток чая и быстро собрал рюкзак. Закинув поклажу за спину, сошел с едва заметной тропы и стал ломиться через кустарник, выбираясь на шоссе напрямки.

К остановке Павел Шаров и автобус подошли одновременно.

Он занял все сиденье, пристроившись с краю, с намерением предложить место какой-нибудь симпатичной девушке, чтобы нескучно было ехать. На следующей остановке в автобус вошли два мужика с огромными рюкзаками и поинтересовались, свободно ли. Но Паша заявил, что занято, поскольку увидел за их спинами миловидную молодую брюнетку. И заинтересованно оценил ее хорошо сложенную фигуру. Она взяла у водителя билет и окинула взглядом заполненный салон. Люди стояли в проходах. Павел махнул ей рукой. Она удивленно посмотрела в сторону молодого человека. Жестом он объяснил, что рядом с ним есть свободное место, и она, с трудом пробиваясь между плотно стоящими людьми, подошла к Шарову. Он встал, взял у нее довольно увесистую сумку и пропустил к окну. Девушка села и посмотрела на Павла с благодарностью:

— Спасибо.

Павел улыбнулся в ответ. Вблизи попутчица оказалась просто красавицей.

— Я специально для вас это место держал, — наклоняясь к ней, тихо произнес он.

Она взглянула на него, удивленно приподняв узенькую бровь.

— Мне интуиция подсказывала, что в автобус обязательно войдет красивая девушка. Как видите, я не ошибся.

Красивая девушка улыбнулась:

— За комплимент спасибо!

— Вы и без комплимента очаровательны.

На лице ее мелькнула улыбка. Достала из сумки книгу, стала читать. Случайно ногой коснулась его ноги, и Шаров почувствовал, как по телу его пробежала приятная волна. Он несколько раз незаметно посмотрел на нее, и каждый раз взгляд непроизвольно задерживался на ее груди. Он почувствовал, что начинает возбуждаться. Отодвинулся, достал из своего рюкзака «Историю фортификационного искусства», но читать не смог. Мысли постоянно прыгали — то к коттеджу Галаева, который казался абсолютно неприступным, то к симпатичной соседке. Паша всегда был неравнодушен к женской груди, она просто сводила его с ума.

Несколько раз он порывался завести со спутницей разговор, но боялся показаться назойливым. Когда автобус сделал пятиминутную остановку в Одинцове и пассажиры стали выходить размяться, он снова склонился к ее уху:

— Пойду пройдусь. Воды куплю. Вам что-нибудь принести из буфета?

— Спасибо. Мне ничего не надо, — не отрываясь от книги, ответила она.

Шаров вышел. И тут же вернулся с красивой коробкой конфет.

— Это вам, — положив конфеты ей на колени, сказал он.

Подняв голову, девушка посмотрела протестующе.

— Пожалуйста, без слов, — он прервал ее попытку возразить. — Мне просто хочется сделать вам что-нибудь приятное.

— Спасибо. — Она улыбнулась.

— Вы не против, если мы познакомимся? Как говаривал мой лучший друг Павел Васильевич, человек я хороший. А величают меня, кстати, как раз Павлом Васильевичем. Но лучше просто Пашей.

Она засмеялась:

— Выходит, ваш лучший друг — вы сами?

— Выходит, так. А вас как зовут?

— Марина.

— Прекрасное имя! Оно гармонирует с вашей красотой. Вы позволите, Мариночка, я отлучусь на секунду?

Павел добежал до киоска, в котором забыл купить минеральной воды. А пить хотелось сильно.

Вернувшись в автобус, он услышал громкое ржание. Четверо подвыпивших парней, окружив Марину, приставали к ней. Шаров в какое-то мгновение сделал шаг назад, лихорадочно соображая, что делать. Если он вмешается, не миновать драки. Но он вовсе не хотел «светиться» в милицейских сводках. А с другой стороны, девушка ему очень понравилась.

Один из парней, довольно плотного телосложения, сидел рядом с Мариной и пытался ее обнять. Та, гневно блестя глазами, изо всех сил отталкивала приставалу.

— Стас! Чего она брыкается? — хохоча, спросил рыжий длинноволосый верзила. — Ты пощупай, что у нее за пазухой?..

Пожилые люди в салоне возмущались хамским поведением наглой компании, но в открытое противостояние вступать не решались. Один из стариков не выдержал, стал хамов стыдить. Рыжий схватил его рукой за седую бороду.

— Отвянь, папаша, пока цел.

Паша решил, что отсиживаться за спиной стариков ему не к лицу.

— Хорош, парни. Заканчивай цирк!

Компания разом повернулась в его сторону, опешив от такой наглости. Паша выглядел внушительно, но интеллигентность его подводила. Тем более он был один.

Белобрысый, сидевший рядом с Мариной, процедил сквозь зубы:

— Иди-ка краем, братан.

— Извини, дорогой, но идти мне некуда. Это мое место. А девушка — моя жена.

— Надо же, какую красотку подцепил, — бросил рыжий.

— Я жду, — спокойно сказал Шаров. Белобрысый парень встал. Ростом он был чуть выше Павла. И ничуть не уступал в габаритах.

— Может, это и не твоя баба вовсе!

— Паспорт показать?

— Ага!

Удара вроде бы и не было. Но блондин, держась руками за пах, выпучил глаза и хватал воздух раскрытым ртом. Рыжий замахнулся, но от встречного удара схватился за горло, надрывисто кашляя, отлетел на другое сиденье и упал на давешнего бородатого старика. Народ зашумел. Старик, отпихнув рыжего, огрел его вручную вырезанной суковатой палкой, которая стояла у него рядом с сиденьем. На парней со всех сторон посыпался град ударов. Прикрывая голову руками от авосек пенсионерок, парни завопили, чтобы водитель остановил автобус, и ретировались.

— Спасибо, сынок. — Седобородый поклонился Шарову.

— Не за что, отец. Я что? Это вы все молодцы. — И Павел сел на свое законное место. — А признавайтесь-ка, Марина, зачем вы едете в столицу?..

Девушка чмокнула рыцаря в щеку.

— А где вы научились так драться?

По дороге они успели все выяснить. Марина оказалась студенткой пятого курса Первого медицинского института. Возвращалась в город к начинающимся занятиям, проведав на каникулах родителей, живущих в области. А потомственный нефтяник, будучи еще студентом, серьезно увлекался единоборствами и даже выступал на первенстве Москвы по самбо… А еще они договорились созвониться и встретиться.

Потом он спрашивал сам себя: когда, когда же именно он понял, что девушка ему крепко понравилась? Да еще настолько, что он начал задумываться о возможности совместной с ней жизни. Такого у него не было даже с Ариадной…

— Вон видишь много маленьких звездочек? — с мягким придыханием спрашивала его десятиклассница, которая астрономию в школе из-за занятости тренировками даже не раскрывала. — Это что?

— Соедини их мысленно тонкими линиями. Это — Волосы Вероники. Муж Вероники — Тоант, вернувшись из долгого похода, поверил клеветникам. В припадке ревности он отрезал прекрасные волосы жены и выбросил их. Но боги знали о невинности Вероники и вознесли ее волосы на небо. Чтобы все видели… Хорошо, правда?