Моя Европа - Робин Локкарт

В час ночи гости засобирались уходить, но Ян заставил их подождать. Он приготовил сюрприз: горячие сосиски с хреном и французской горчицей. Сосиски подали в двух огромных серебряных супницах с кипящей водой. Мы вооружились вилками, накалывали на них по паре сосисок и ели их с большим удовольствием. Впервые за много лет я видел Яна таким весёлым и добродушным.

Когда гости разошлись, мы с Яном до трёх утра проговорили обо всём на свете кроме политики. Вечеринка прошла замечательно, но впереди нас ждал напряжённый день. В воскресенье Яну предстояло выступить на большом словацком митинге, проводившемся под открытым небом и посвящённом памяти партизан Южной Богемии, отдавших свои жизни в борьбе с нацистами. Как заметил Ян, это будет почти коммунистическая манифестация, а Мних, где его намечено провести, расположен в восьмидесяти милях от Праги (Мних (Mnich), по-немецки Мюних (Мюнхен) - это всё одинаковые слова, видимо, популярные в центральной Европе http://en.wikipedia.org/wiki/Mnich_%28Pelh%C5%99imov_District%29 Прим ред.

Воскресным утором в начале десятого мы с Яном выехали из Черниного Дворца, заехали в отель за Марсией Девенпорт и направились в Мних. Над Прагой сгустились тучи, и накрапывал дождик. Даже словаки чувствуют себя разбитыми после выпивки: Ян выглядел уставшим, помрачневшим и хранил молчание.

Я знал, что он специально не готовил речь к предстоящему выступлению. Накануне, вернувшись из Лани перед самой вечеринкой, на письменном столе Яна ждала небольшая посылка. В ней оказалась Библия с примечаниями его отца. Томаш Масарик передал её Шамалу (Šámal), своему Канцлеру, возглавлявшему в годы Первой Мировой войны чешское подпольное движение. (Шамал-Шамиль, это всё названия одного порядка. Очевидно, что еврейское имя. http://cs.wikipedia.org/wiki/P%C5%99emysl_%C5%A0%C3%A1mal Прим. ред.)

Во время Второй Мировой войны нацисты арестовали Шамала и замучили до смерти в Берлине. Главным образом, благодаря стараниям Яна, его пепел был найден и привезён в Прагу всего за несколько дней до моего прибытия. В благодарность мадам Шамал прислала Библию Яну. Он раскрыл её наугад, прочитал несколько строк и вдруг вскочил: «Это станет моей речью завтра!».

По мере того, как мы отъезжали от Праги, небо всё больше прояснялось. А когда мы доехали до Табора (прим., город в Богемии) дождь совсем прекратился. В этом старинном гуситском городе (Образован в 1420 году иудействующей сектой гуситов-адамитов. Прим. ред). Партизанский комитет устроил для нас роскошный обед. Главным распорядителем был крупный, можно сказать полный мужчина с холёными руками. Его тёмный костюм выглядел так, будто был сшит на Савиль Роу (прим., Savile Row – улица в Лондоне, где расположены модные ателье http://en.wikipedia.org/wiki/Savile_Row ). Он был чрезвычайно любезен. Я очень удивился, когда Ян прошептал мне, что этот человек являлся коммунистом, типичным представителем откормленной буржуазии, вступившим в ряды партии из карьеристских соображений.

Во время обеда я разговорился с настоящим коммунистом, молодым мужчиной, который три года провёл в нацистском концентрационном лагере. Я спросил его, как к нему там относились. Вместо ответа он показал свои зубы. Они все оказались вставными, большинство коронок были сделаны из золота. Джентльмены из Гестапо повыбивали ему все зубы.

После обеда нас рассадили по машинам и повезли на митинг. Солнце уже сияло вовсю, и, въехав в маленькую деревушку Мних, мы уже издалека увидели собравшихся на манифестацию людей. Место поражало своей помпезностью. Памятник, который предстояло открыть, был обернут чёрной материей и располагался на небольшом холме. На огромной поляне, заросшей травой, собралось более 20 тысяч человек: крестьяне в национальных костюмах, ветераны Первой Мировой войны, солдаты, офицеры и военные оркестры, дипломатические представительства Советского Союза, Польши, Югославии и Болгарии. Коммунисты составляли большинство. Только Марсия Девенпорт и я оказались не словаками среди этой массы народа.

Справа от памятника установили длинную скамью для вдов и матерей погибших. С левой стороны располагалась деревянная трибуна для выступлений. С земляного возвышения, где установили памятник, открывался потрясающий вид на поля и волнистые холмы, поросшие лесом. Вдали голубой грядой поднимались горы.

Мы заняли отведённые нам места во втором ряду, позади словацких послов. Ян заметно нервничал, ему не сиделось на месте, и он постоянно просил у меня закурить. Его выступление планировалось ближе к концу митинга, поэтому у меня оказалось достаточно времени, чтобы увидеть и услышать различных коммунистических докладчиков.

Заметной фигурой был Рудольф Сланский, – Генеральный Секретарь Чехословацкой Коммунистической партии.

(Чешский криптоеврей. Настоящая фамилия Зальцман. http://www.pseudology.org/Veizman/Slansky_Rudolph.htm Генсек компартии Чехословакии, ориентировавшийся на СШАнглию. Растрелян в 1952 году. http://en.wikipedia.org/wiki/Rudolf_Sl%C3%A1nsk%C3%BD - Компартия Чехословакии под руководством Сланского (настоящая фамилия Зальцман http://www.pseudology.org/Veizman/Slansky_Rudolph.htm) вооружала только что появишееся на карте сионистское фашисткое государство Израиль советским стрелковым оружием и танками. Следы этого вооружения до сих пор видны в находящихся на вооружении Израиля автоматов "Галил" http://world.guns.ru/assault/as23-r.htm - модифицированный Калашников, и "Узи" - модифицированный чехословацкий автомат CZ23 http://www.waronline.org/IDF/Articles/uzi.htm . Зальцман-Сланский настолько рьяно вооружал Израиль, что в дело вмешался Сталин. Сланский и кагал были расстреляны, но Сталину саму это стоило жизни. Пресловутое "дело врачей", которое обычно выставляется как причина развязки для Сталина - это мелочь. Сталин был физически устранён в результате расстрела Сланского и его сионисткой компартии из-за продолжающегося ими вооружения Израиля советским оружием и не без помощи тайных советских сионистов в Политбюро и ЦК КПСС; а также в результате безуспешно ведшейся американской коалицией войны в Корее. Расстрел Сланского, и продолжающееся сопротивление США в Корее обрекли Сталина на неминуемую смерть, но тайная причина за всем этим - сопротивление нарождающемуся Израилю. Прим. ред.).

Теперь, как и Клементис, выгнанный, снятый со всех постов, объявленный предателем и, конечно, западным шпионом, он либо находится в тюрьме, либо его уже нет в живых. В тот день нас представили друг другу за несколько минут до его выступления. Осанистый, с вьющимися светлыми волосами и горящими глазами, с взглядом аскета-фанатика, он поразил меня как человек, чьи помыслы и убеждения были непоколебимы. Я нисколько не сомневаюсь, что все обвинения против него – сфабрикованная ложь. В то время, однако, Сланский являлся серьёзным конкурентом Готвальду, а при коммунистической диктатуре не может быть двух «главных начальников».

Поднявшись на трибуну, Сланский застыл как изваяние и зычным голосом поприветствовал огромную аудиторию. При первом упоминании в его речи Югославии, послышались бурные аплодисменты, и часть собравшихся начала скандировать: «Тито! Тито! Тито!». Точно так же фашисты маршировали, печатая шаг под непрекращающиеся возгласы: «Дуче! Дуче!». Водоворот коммунистических кумиров нёсся с необычайной скоростью. (И все они были опять же криптоевреями. Это была соревнование различных общественных социальных формаций для управления криптоалиенов гоями. Прим. ред.) Когда в Югославия к власти пришли коммунисты, и Тито мгновенно стал любимцем коммунистических богов. Чисто внешне только в Чехословакии ещё сохранилась демократия.

Речь Сланского выслушали в основном в полной тишине. Громкие аплодисменты достались ему в самом конце, когда он по традиции воскликнул: «Да здравствует Президент Бенеш!». Подобно другим выступавшим коммунистам, Сланский сделал грубую политическую ошибку, произнеся неистовую политическую речь перед скорбящими людьми, собравшихся почтить память погибших.

Это дало преимущество Яну Масрику, который, войдя на трибуну, сразу успокоился и обрёл уверенность. Он начал медленно. Сказал, что он – министр без партии. Конечно, некоторые могли бы возразить, что он – выше партии. Он заверил всех, что находился значительно ниже партии. На этих словах люди засмеялись, и послышались аплодисменты. Затем смех перешёл в слёзы, когда Ян заговорил о двух тысячах патриотах Южной Богемии, отдавших жизни за свою страну. Он говорил простыми словами, и эти слова шли от самого сердца.

На скамье вдов и матерей две пожилые женщины непрерывно тихо плакали. Молодые крестьянские девушки в ярких национальных костюмах разноцветным кольцом окружили трибуну. Я засмотрелся на одну красивую девушку, которая не отрывала восхищённых глаз от Яна. На её лице светилась вера.

Затем Ян Масарик заговорил о проявлении славянского единства. (Еврей http://www.time.com/time/covers/0,16641,19440327,00.html говорит о славянском единстве - какая прелесть! http://en.wikipedia.org/wiki/Jan_Masaryk Прим пер.) Он дал этому явлению высокую оценку. Каждый раз, когда вспыхивали войны, славянским народом приходилось дорого за них расплачиваться. Это не должно больше повториться. Ян пояснил, что такое славянское братство: оно предназначено для добра, а не для зла. Основополагающим камнем этого братства является любовь. В нём нет места ни воинственности, ни ненависти. (К избранному племени. Прим. ред.) Затем Ян процитировал главу из Библии Шамала (Šámal's Bible) о сострадании и смирении. Он рассуждал о братстве между людьми и целыми народами и привёл сюжет из Библии, когда один человек принёс в жертву свою жизнь во имя жизни других людей. Эмоционально закончив свою речь призывом: «К работе!», Ян опустился на своё место.