Игра в безумие - Джулиан Саймон

— Да, тут будет работы. Все протухло. Больше света, пожалуйста. Почему покойников всегда находят ночью? Так, что же с нами случилось, мисс? Ничего хорошего, как я вижу.

Открыв папку, достал пинцет, несколько пластиковых пакетов, тщательно собрал с тела девушки какие-то обрывки и положил их в пакет.

Через полчаса докладывал Полингу и Хэзлтону:

— Вы, наверно, ожидаете от меня чуда. Время для чудес прошло слишком много, но не в этом проблема. Понимаете, не проблема построить разумные гипотезы. Фактов же придется подождать до вскрытия. Согласны?

Они согласились.

— Ну ладно. Девушка была хорошо развита физически, в хорошей форме. Рост примерно метр пятьдесят восемь, возраст — около двадцати. Причина смерти: удушение. Какой-то шнур, провод — повторяю, пока это только догадки. Заметны следы физического насилия, резаные раны по всему телу и лицу. Жуткие следы укусов на груди и на горле.

— Дракула, — сказал Хэзлтон.

— Что?

— Ничего. Продолжайте.

— И еще изнасилование, жестокое, грубое. Возможно, каким-то орудием. Похоже, руки у нее были связаны. Но не ранения стали причиной смерти, ее задушили. После страшных истязаний. Очень весело.

— Как вы полагаете, там был один человек или двое?

— Двое или трое, вы хотите сказать? — беззаботно переспросил Аттерли. — Ведь прежде всего там была жертва. А сколько еще? Этого не скажу, может, целая рота; покажет следствие, может быть.

— Когда ее убили?

— Полагаю, вы же не хотите узнать точно день и час? От шести недель до двух месяцев. Это приблизительно, не забывайте, но увидите, я не ошибся. Сходится? Судя по вашему виду, да.

— Сходится, — подтвердил Хэзлтон. Дюпон исчезла вечером двадцать седьмого мая, а сейчас было двадцать пятое июля.

— Вы, конечно, знаете, что убили ее не здесь. Тут она не больше трех дней. Но вот этого вы не знаете. В волосах, на теле и на мешке, которым она была прикрыта, всюду какие-то мелкие частички. Лаборатория установит, что это, но мне кажется, это несхватившийся бетон.

— Вы хотите сказать, что ее замуровали в бетон и снова выкопали?

— Сознаюсь, эта мысль мелькнула и у меня. Ну а теперь, друзья мои, я намерен отправиться в постель и насладиться честно заслуженным сном. Скажу вам больше, когда заполучу эту даму на стол, то не ожидайте сенсаций. Мне кажется, все основное я вам уже сказал.

После Аттерли обстановка сразу переменилась, как при свертывании цирка-шапито. Труп унесли, прожектора убрали, импровизированную палатку свернули. Машины уехали. Остались только ограждения вокруг места, где нашли труп, и одинокая патрульная машина с двумя агентами, чтобы отгонять любопытных.

Полинг и Хэзлтон уходили последними. Пригласить ли Вэйна на допрос или подождать, пока получат заключение экспертизы?

— Не хочется заниматься этим ночью, но есть смысл забрать его сейчас, — сказал Полинг. — Если отвез труп в машине, должны были остаться следы.

— А завтра он уезжает на какие-то курсы в Хемпшир.

Отправив Плендера за Вэйном, вернулись в Роули. Через двадцать минут сержант сообщил, что в доме никто не отвечает и машины Вэйна в гараже нет.

— Птичка улетела, — заметил Полинг. — Все ясно. Пошли ловить.

Хэзлтон кивнул. Похоже, на этот раз нюх его подвел.

До постели он добрался около четырех утра. В половине девятого задребезжал телефон. Голос Плендера, веселый и свежий (конечно, после выходного), сообщил:

— Нашли еще одну, сэр.

Старший инспектор еще не проснулся:

— Кого, кого?

— Еще один труп. В пруду на Бэчстед Фарм. Памелу Уилберфорс.

Глава XXVI

ПРОБЛЕМЫ МОЖНО РЕШАТЬ И ТАК

Утро понедельника, десять тридцать. Поль Вэйн ехал по широкой дубовой аллее к обширной сельской усадьбе примерно восемнадцатого века, со множеством пристроек, изменивших облик дома до неузнаваемости. Какой-то парень забрал его багаж и указал дорогу к гаражам за домом. Двери ему открыл улыбающийся джентльмен в грубошерстном твиде.

— Я Джей Барнс Лоуренс. Прошу называть меня просто Джей. А вы…?

— Поль Вэйн.

— Очень приятно, Поль.

Через облицованный деревом холл его провели в уютную гостиную, где беседовали двое мужчин.

— Это Поль Вэйн. Поль, познакомьтесь, Питер Медли и Джеффри Стартвент-Эванс.

Медли был высок, с грубым лицом и глубоко посаженными глазами. Стартвент-Эванс держал себя так, словно пытался соблюдать дистанцию от собеседников и вообще всею вокруг.

— Вы приехали очень рано, — заметил Лоуренс.

— Я выехал вчера вечером и переночевал в деревенской гостинице.

Лоуренс всплеснул руками.

— Жаль, что я не знал. Вы вполне могли ночевать здесь, как Питер и Джеффри. Правда, они приехали издалека.

— Из Лидса, — Медли произнес это так, словно речь шла про Владивосток.

— А Джеффри из Свенси. Хотели успеть к самому началу, как и вы. Скоро будут и остальные, на этот раз небольшая группа, всего восемь человек. Вы курите, Поль?

Портсигар раскрылся, как капкан.

— Нет, спасибо.

— Я повторю вам то же, что и остальным. Здесь вы останетесь на две недели. В комнатах есть расписание — когда тут завтрак, обед и ужин, и мы хотели бы, чтобы вы его придерживались. В остальном первую неделю можете заниматься чем угодно. Знакомьтесь друг с другом, дискутируйте о любых проблемах, служебных и личных, занимайтесь любыми играми — здесь есть теннисные корты, хотя погода их не пощадила, и еще очень неплохой спортзал — можете играть, гулять, делать все, что захотите.

— Меня интересует церковная архитектура, — замогильным голосом заявил Медли.

— Полагаю, геттингенский собор славится своими интерьерами. До конца недели акклиматизируетесь и привыкнете друг к другу. На следующей неделе вас разделят на две группы по четыре человека — собственно, разделитесь вы сами, увидите, — и займетесь практической деятельностью — деловыми играми. Теперь не время говорить о них подробнее. Добавлю только одно. Курс основан на старом религиозном тезисе: «Познай самого себя». И реализуй еще один: «Познай ближнего своего».

Потом Поля Вэйна отвели в светлую теплую комнату окнами на гаражи и парк за домом. Он взглянул на свое отражение в зеркале. Под глазами глубокие темные круги, лицо поцарапано. Подышав в ладони, принюхался. Показалось, что от него несет перегаром.

— Мне придется последить за собой, — сказал он, сам не зная, что имеет в виду.

На улице все так же шел мелкий дождь.

Утро понедельника, десять пятнадцать. Шел мелкий дождь. Открыв ворота Бэчстед Фарм, тело Памелы Уилберфорс внесли в дом. Доктор Аттерли, в тот день еще жизнерадостнее настроенный, чем накануне, провел предварительный осмотр. Девушку, по-видимому, убили вечером в пятницу или в субботу рано утром. Была удушена шнуром, как остальные, изрезана, как остальные, подвергалась сексуальному насилию, как все они… Но следы укусов на горле и груди на этот раз отсутствовали. Подробные выводы — после вскрытия.

— Не заваливайте меня работой, — хохотал Аттерли по дороге домой. — Подождите с очередным трупом хотя бы сутки, будьте так добры.

Следователи заняли под штаб-квартиру комнату в ратуше Саттон Виллис. Там Хэзлтон и утомленный Полинг занимались множеством мелочей, связанных с расследованием, кроме всего прочего, вызвав отца Памелы на опознание тела дочери и Дика Сервиса на опознание Анны-Мари. Телефонограммы Рэя Гордона еще успели к утренним выпускам газет, которые разукрасились заголовками типа «Неизвестная девушка найдена мертвой в лесу» или «Маньяк из Роули убивает снова». Из Лондона нахлынули толпы газетчиков, привлеченных находкой очередного трупа. Возбужденно толкаясь у Бэчстед Фарм, они гудели как пчелы, роящиеся вокруг царицы.

Полингу казалось, он не выдержит, а возможность появления в любую минуту сэра Фелтона никак не улучшала настроения. Для репортеров он сделал заявление, что в ближайшее время будут произведены аресты. В результате все журналисты разместились в деревенском пабе, который хозяин открыл в половине одиннадцатого и собрал такую выручку, о какой и мечтать не мог.

Понедельник, десять тридцать. Стоя перед дверью «Плюща», Плендер возился с замком. За ним переминался Патерсон. Плендер еще не успел просмотреть документы и разобраться со странным своим ощущением, что он что-то упустил. Второй ключ подошел к замку, и оба они вошли в холл.

У пустого дома своя атмосфера, и, еще не позвав Вэйна по имени, Плендер знал, что в доме никого нет. Методично обыскав дом сверху донизу, они не нашли ничего интересного, пока не спустились в подвал. Бетонный пол в углу был взломан, в нем зияла дыра. Несомненно, на этом месте лежало тело Анны-Мари Дюпон.

Света в подвале не хватало. Патерсон по приказу Плендера включил фонарь. Бетон вокруг дыры был светлее и не того качества, что весь пол.