Орхидея с каплей крови - Наталия Николаевна Антонова

– Ещё раз простите, – улыбнулась Мирослава.

– Собственно не за что – я уже успела обо всём и обо всех рассказать Морису, – Клара Львовна одарила Миндаугаса таким ласковым взглядом, что Мирослава подумала с иронией: «Ну всё! И эта запала. А как же бедный Ларин?» Она мысленно закатила глаза и тут же успокоила себя: «Морис уйдёт, а Святослав Юрьевич останется».

Глава 14

Когда детективы оказались в машине, Морис спросил:

– Кто первый начнёт?

– Ты, – ответила Мирослава.

И Миндаугас рассказал ей всё, что ему удалось узнать от Тумановой.

– Это хорошо, что ты поинтересовался бывшей пассией Ларина.

– Вы думали, что она могла бы быть причастной к убийству Гурьяновой?

– Всерьёз я эту версию не рассматривала, – призналась Волгина, – но лучше не оставлять белых пятен.

– Вот и я так же подумал. А что у вас?

– Звонил Шура, – вздохнула Мирослава.

– С чего бы это? – удивился Морис.

– Они наконец-то удосужились отдать на экспертизу ключи.

– Неужели нашли отпечатки? – проговорил Миндаугас с недоверием.

– Нет, но ключи оказались не настоящими.

– То есть?!

– Дубликат.

– Как он мог попасть в квартиру Гурьяновой? И где настоящие ключи?

– Спроси что-нибудь полегче.

– Даже если предположить, что домработницу Гурьяновой убили из-за ключей, – медленно проговорил Морис, – то всё равно невозможно представить, что убийца оставил жертву в парке и отправился ночью изготавливать ключи, а потом вернулся и подложил убитой дубликат.

– Да уж, маловероятный вариант, – согласилась она.

– Я бы сказал, абсолютно невероятный.

– А если у убийцы уже был дубликат в то время, как он напал на домработницу?

– Каким же образом он незаметно для неё взял настоящие ключи? И главное, где и когда?

– Хотела бы я это знать.

– Шура говорил что-то про серию убийств домработниц? – спросил Морис.

– Говорил.

– У других тоже подлинные ключи были заменены дубликатами?

– Скорее всего, полиция не отдавала их на экспертизу.

– Так надо отдать теперь.

Мирослава кивнула и стала звонить Шуре.

– Освободилась, – пробубнил он, не слушая того, что она ему говорила.

Мирослава начала втолковывать следователю заново мысль о том, что нужно исследовать ключи всех погибших домработниц.

– Да уже проверили! – рассерженно воскликнул Наполеонов. – Вы что там, думаете, что в полиции полные идиоты работают?

– Ничего подобного мы не думали, – успокоила друга Мирослава, – просто ты всегда жаловался на занятость, вот мы и предположили, что у вас ещё руки до этого не дошли.

– Умеешь ты вывернуться так ловко, что к тебе не подкопаешься, – то ли похвалил, то ли осудил Наполеонов подругу и, сжалившись, сообщил: – Ключи у других домработниц не были заменены дубликатами.

– Спасибо, Шурочка! – искренне поблагодарила Мирослава.

– Спасибо на хлеб не намажешь, – проворчал следователь, – вы лучше работайте там!

– Мы стараемся, – заверила его Мирослава, едва удерживаясь от того, чтобы не рассмеяться, – ладно, Шурочка, пока.

– И вам не хворать, – буркнул следователь.

– Неистовствует? – спросил Морис.

– Как всегда, – кивнула Мирослава и проговорила: – Ты уже сам по нашему разговору догадался, что ключи других убитых женщин преступник дубликатами не заменял?

– Да, я понял. И как вы думаете, почему?

– Одно из двух: либо серию вообще затеял не маньяк, либо тот, кто убил Ирину Горшкову, скопировал почерк убийцы двух первых женщин.

Морис кивнул:

– Значит, всё-таки убийца зашёл в квартиру, воспользовавшись ключами, и ими же закрыл за собой дверь. Получается, что Влад Шафардин ничего не путает и не скрывает.

– Получается именно так, – согласилась Мирослава, – Влад нашёл Жанну в запертой квартире, то есть убийца должен был и открыть, и закрыть квартиру.

– Просто человек-невидимка какой-то, ему удалось прийти и уйти незамеченным.

– Ты забыл о курьере.

– Нет, я не забыл о нём. Но ведь неясно, кого именно видел парень. Может, это всё-таки был бомж.

– Тоже верно, – была вынуждена согласиться Мирослава. Но сама она была уверена, что это был убийца. Только пока никак не могла даже предположить, кому могла помешать Жанна настолько, что её убили. В то, что это существо было оборотнем, как шутил Шура, она, конечно, не верила. Это был человек. Но откуда на нём одежда из волчьей шкуры? Ведь такое сейчас и впрямь почти никто не носит. Охотник-любитель? В этом она сомневалась.

Мобильный Мирославы снова ожил. Номер был знакомым. Звонка от этого человека она не ожидала, но тем не менее ответила сразу:

– Да.

– Это Инна Соболева, – проговорил взволнованный женский голос.

– Да, я узнала вас, Инна.

– Вы сказали, что если я что-то вспомню, то мне следует сразу же позвонить вам.

– Да, примерно это я говорила вам. Вы что-то вспомнили?

– Только то, что до Максимовича Жанна полтора года встречалась с Гринько.

– С Гринько?

– Да, с Филиппом Гринько. И они очень плохо расстались. Правда, это было давно.

– Как давно?

– Около пяти лет назад или немного меньше.

– Полное имя Гринько вы знаете?

– Да, конечно, Филипп Юрьевич Гринько.

– Чем он занимается?

– Работает в риелторской компании.

– То есть он не танцует?

– Нет, – почему-то мрачно усмехнулась Инна.

– Может быть, я подъеду к вам, и вы мне подробнее расскажете про этого Гринько?

– Я сейчас как раз собираюсь выезжать, – проговорила Инна нерешительно.

– Так…

– Вы можете минут через двадцать – двадцать пять подъехать к «Старой мельнице»?

– К кофейне?

– Да.

– Могу.

– У меня там встреча с Игорем. Я вас познакомлю. И о Гринько расскажу.

– Хорошо, мы подъедем.

– Мы? – насторожилась Соболева.

– Да, я и мой помощник.

Возникла пауза, потом Инна нерешительно спросила:

– Вы говорите о следователе?

– Ну что вы, – рассмеялась Мирослава, – я имела в виду сотрудника своего агентства.

– С ним приезжайте, – разрешила Соболева.

«Умеет Шура доставать людей», – в который раз подумала Мирослава и произнесла в трубку:

– Тогда до встречи.

– До встречи.

– Морис, разворачивайся!

– Не понял.

– Мы едем к «Старой мельнице». С нами хочет встретиться Инна Соболева. У неё для нас информация.

– Теперь понял.

– И выбери маршрут покороче.

– Постараюсь.

За то время, что Морис работал в детективном агентстве, он успел неплохо изучить и Старый, и Новый город, и спальные районы, выстроенные за семьдесят лет советской власти, в которых «сталинки», «хрущёвки», девятиэтажки брежневских времён и более поздние двенадцати– и шестнадцатиэтажные дома пытались мирно уживаться вместе. Хотя это им не всегда удавалось, старожилы не любили новостройки и всячески препятствовали их возведению. И нередко им удавалось отстоять кусочки дворов, скверов, парков и не пустить на свою территорию чужаков.

Зато новостройки легко захватывали площади, освободившиеся от разрушенных фабрик и заводов. Новые районы также возводились за территорией разросшегося города.

Морис знал, что Мирослава питает слабость к старым спальным районам. Она сама выросла в одном из них.