Пианистка - Татьяна Александровна Бочарова

– Не дороже, чем везде, – пожала плечами сестра Вадима. – Зато гарантирую отличное качество. Не буду же я обманывать сослуживиц своего брата. Записать телефон? А то я от Вадика отдельно живу.

– Пишите, – решительно сказала Соня.

Женщина достала из сумочки блокнот и ручку.

– И мне напишите, – потребовала Галина.

– Тебе-то зачем? – удивилась Соня. – Ты ж спокон веков плетешь свою ракушку.

– Пригодится, – отрезала та. – Сеструху отведу, она у меня давно подстричься мечтает у хорошего мастера.

Карина вспомнила, что Леля в последнее время поговаривала о том, что хочет сделать каре: мол, достали длинные волосы, лезут вовсю, секутся, и корни болят от тугих хвостов на макушке.

– Мне тоже дайте телефон, – попросила она.

– Надумали? – Вадимова сестра улыбнулась, черкнула на листочке и протянула его Карине. – Вот, держите. Меня зовут Тамара. Можете звонить до двенадцати. Все, девчонки, бегу, а то времени в обрез.

Она умчалась из вагона. Галина спрятала бумажку с телефоном в косметичку и, хитро подмигнув, полезла в объемистую багажную сумку.

– Погуляем, девочки? – Она извлекла на свет божий бутылку, наполненную чем-то темным. – Сонька, гони стаканы!

Соня послушно полезла в авоську и вынула набор дорожных пластмассовых стопок.

– Разливаем! – торжественно объявила Галина и наполнила их. – За начало гастрольного сезона.

– Что это? – спросила Карина, с любопытством разглядывая ароматную, тягучую жидкость.

– Наливка из черноплодки. Бабка моя делает. Ты пробуй, не пожалеешь.

– Правда, мировая наливка, – подтвердила Соня, отпивая из стопки. – В голову шибает будь здоров.

– Мне вообще-то играть завтра, – с сомнением произнесла Карина.

– А нам вообще-то петь, – засмеялась Галина.

Поезд дернулся, и перрон за окнами медленно поплыл назад.

– Ой, девчата, – Соня мечтательно подняла глаза к потолку, – как ждала этой поездки, вы не представляете! Оторвусь теперь по полной программе, а то дома муж задолбал: ревнует к каждому столбу. Где была, почему задержалась на пять минут, что за мужик звонил!

Соня славилась на всю капеллу повышенным интересом к противоположному полу. И в оркестре, и в хоре у нее имелась тьма любовников. Непонятно было, как терпел такое поведение ее супруг, коренастый, плотный молчаливый мужик, работающий в какой-то охранной фирме и частенько встречающий супругу после репетиций.

– Вы ведь знаете, у меня натура такая, – добродушно проговорила Соня, – сверх-эмо-цио-нальная, – по складам произнесла она и весело рассмеялась.

Карина переглянулась с Сашей. Та молча сидела в углу у окошка и сдержанно улыбалась. В обществе раскованных подруг-певиц обе чувствовали себя неловко.

– Дай налью тебе еще, сверхэмоциональная ты моя. – Галина ласково потрепала Соню по беленьким кудряшкам и плеснула ей в стаканчик новую порцию. – Ну а ты чего? – Она с осуждением глянула на Каринину полную стопку. – Прямо монашка какая-то. Не курит, не пьет…

– Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет, – громко перебила Соня, в чью голову явно уже шибанула бабкина наливка.

– Тихо, – цыкнула на нее Галина и продолжила, обернувшись к Карине: – Я вот спросить хотела: мужик-то у тебя есть? Ты девушка видная, интересная, только какая-то замкнутая. Не понимаю таких, хоть убей! Мы вот они, все как на ладони. У Соньки – эмоции, у меня – Павлик. – Галина на секунду умолкла, опустив глаза.

С контрабасистом Павлом Шмелевым у нее уже пару месяцев крутился страстный роман. У обоих были семьи, они имели детей, тем не менее все в оркестре знали об их связи и в какой-то мере сочувствовали пылким любовникам. Про Шмелева было известно наверняка, что жену свою он не бросит и из дому не уйдет, хоть и увлекся Галиной сильно и всерьез – младшая дочка Павла была больна церебральным параличом.

Соня нежно обняла Галину за плечи.

– Гал, оставь Карину в покое. Не хочет она с нами обсуждать свое, личное, ну и фиг с ней! Это, знаешь ли, дело хозяйское. Пойдем лучше подымим. – Она достала из сумочки пачку сигарет.

– Ну пошли, что ли, – со вздохом согласилась Галина, поднялась и, не глядя на Карину, вышла из купе.

– Вот свиристелки, – покачала головой Саша. – Мало того что рот не закрывают, так еще и голос свой не жалеют, смолят как чумовые. Ну Галку-то я еще понимаю, жалко ее, втюрилась на старости лет на полном серьезе. А Сонечка – та еще шалава, прости господи. Со всеми перепуталась и по второму кругу пошла. А в гостиницах она что творит, тебе и не снилось!

– Там по сколько человек в номерах? – спросила Карина, пользуясь тем, что речь зашла о проживании на гастролях. Ее давно беспокоил этот вопрос, от него зависело, смогут ли они с Олегом видеться наедине.

– По-разному, – Саша неопределенно пожала плечами, – когда по два, когда по три. Иногда, но редко, и по четверо бывает. Смотря какая гостиница. Если будут двухместные номера, поселимся вместе?

– Давай, – с готовностью согласилась Карина. Ей совершенно не улыбалось делить комнату с Галиной и Соней.

Саша глянула в темное окно и встала.

– Спать пора, а не хочется. – Она потянулась, разминая затекшие мышцы. – Давай пройдемся по вагонам, ноты занесем Михалычу. Заодно развеемся немножко.

– С удовольствием.

Карина и сама хотела под предлогом доставки нот наведаться в соседний вагон, где ехал Олег. За то время, что они не виделись, она успела ужасно соскучиться.

Девушки покинули купе, прошли по длинному коридору и, миновав тамбур, оказались в вагоне оркестрантов. Дирижерское купе было плотно закрыто.

Саша тихонько постучала в дверь – ответа не последовало. Она дернула за ручку, но купе оказалось запертым.

– Все ясно, – Саша многозначительно улыбнулась, – там наша Любовь Константиновна с визитом. – На последнее слово она сделала особое ударение.

Карина невольно поразилась, насколько вокруг все просто: Соня откровенно объявляет, что едет в Суздаль гулять от мужа, Галина спокойно афиширует свои отношения с Павлом, а теперь и самому начальству бес в ребро ударил.

– Что будем делать с нотами? – спросила она у Саши.

– Подождем, – невозмутимо ответила та, – только отойдем подальше, вон туда, например. – Она указала рукой в середину вагона.

Карине не терпелось увидеть Олега, но в целях безопасности она решила не заглядывать к нему в купе, а дождаться, пока тот выйдет в коридор сам.

– Подождем, – согласилась Карина.

Они прошли вглубь вагона и остановились у одного из окон.

– Никогда не была в Суздале, – Карина попыталась всмотреться в темноту за стеклом, – интересно, что за город.

– Хороший город, – тихо проговорила Саша, – я оттуда родом.

– Серьезно? – удивилась Карина. – У тебя ж там, наверное, родственники есть?

– Мама. И брат. Скорее всего, я у них и ночевать буду, а номер возьму так, на всякий случай.

У Карины радостно екнуло сердце. Значит,