Ближневосточный фронтир. Израильское поселенчество: история и современность - Велвл Чернин

Высокий уровень образования средних государственных религиозных учебных заведений ИСГ привлекает в них учащихся из пределов «зеленой черты», проживающих в условиях интерната или (если речь идет о поселениях, расположенных сравнительно близко к «зеленой черте») ежедневно приезжающих на занятия в школу в поселение. В то же время многие старшеклассники из Иудеи и Самарии, как светские, так и религиозные, обучаются в школах городов, расположенных внутри «зеленой черты», но неподалеку от нее (Иерусалим, Кфар-Саба, Нетания, Петах-Тиква, Беэр-Шева).

Ультраортодоксальные учебные заведения всех типов действуют в Имануэле, Бейтар-Илите и Модиин-Илите.

В Ариэле работает Университетский колледж Иудеи и Самарии (Михлала Университаит шель Иеѓуда ве-Шомрон), дающий своим выпускникам степень магистра по точным и техническим дисциплинам. Филиал этого колледжа действует в Кирьят-Арбе. В поселении Элькана работает педагогический колледж для религиозных девушек «Орот Исраэль». Значительная часть учащихся этих колледжей приезжает из пределов «зеленой черты» и даже из-за рубежа. В поселении Маале-Левона действует религиозное училище компьютерных техников, дающее своим выпускникам квалификацию младшего инженера (ѓандасаи).

Помимо этого, в поселениях Иудеи и Самарии действуют разнообразные учреждения полуформального образования (интернаты для трудных подростков, традиционные начальные религиозные школы (талмуд-торы) и др.).

В ряде поселений (Кирьят-Арба, Карней-Шомрон, Маале-Адумим и др.) действуют военные ешивы, работающие по особому договору с армией (ешиват-ѓесдер). Их учащиеся сочетают службу в частях израильской армии, чаще всего боевых, с изучением религиозных дисциплин. В последние годы все большей популярностью пользуются религиозные курсы для призывников (мехина кдам-цваит), учащиеся которых готовятся на протяжении года к службе в армии, изучая при этом религиозные дисциплины. Наибольшей популярностью пользуются такие курсы в поселениях Эли и Пдуэль. Большинство учащихся этих военно-религиозных учебных заведений приезжает из пределов «зеленой черты».

Этнокультурная специфика еврейских поселений Иудеи и Самарии

В поселениях Иудеи и Самарии проживают представители всех субэтнических групп евреев. Ни одно поселение не является номинально предназначенным для той или иной этнической общины. Вместе с тем можно говорить о преобладании в ряде поселений представителей тех или иных субэтнических групп, что связано с происхождением «поселенческого ядра» («гаръин»), основавшего то или иное поселение. Так, ряд поселений был основан йеменскими евреями (например, Кирьят-Нетафим и Кфар-Тапуах в Самарии), составляющими до сих пор значительный процент их жителей. В ряде населенных пунктов Иудеи и Самарии имеется высокая концентрация репатриантов из англоязычных стран, прежде всего из США, именуемых в Израиле «англосаксим» (например, Эфрата, квартал Неве-Ализа в Карней-Шомроне и др.). Поселение Элон-Море выделяется высокой долей репатриантов из Перу среди его жителей и т. д.

Статистика общинной принадлежности жителей поселений не ведется, однако в целом можно говорить о том, что процент ашкеназского населения в Иудее и Самарии заметно выше, чем в целом по Израилю.

За истекшие после основания поселений Иудеи и Самарии десятилетия в них сформировалась особая субкультура, не описанная до сих пор исследователями. Носителями ее является в первую очередь молодежь, выросшая в религиозно-сионистских поселениях. В то время как их светские и ультраортодоксальные сверстники в целом ориентируются в своих культурных предпочтениях прежде на стандарты существующие в соответствующих группах в пределах «зеленой черты», по отношению к которым светские и ультраортодоксальные поселенцы выступают в роли периферии, религиозно-сионистская (в последнее время более употребителен термин «национально-религиозная») молодежь поселений стала центральной и определяющей культурные предпочтения группой для всей релевантной группы в целом по Израилю. Этому способствовали следующие обстоятельства:

1. Религиозные сионисты, проживающие в поселениях

Иудеи и Самарии, составляют весьма значительную часть религиозных сионистов в целом по Израилю.

2. Поселенчество было на протяжении последних десятилетий одним из центральных идеалов молодежных национально-религиозных движений (прежде всего «Бней-Акива» и «Эзра»).

3. В отличие от районов «старого Израиля» (внутри «зеленой черты»), в Иудее и Самарии сформировались многочисленные и нередко достаточно крупные населенные пункты, в которых религиозные сионисты представляют доминирующую, а иногда и единственную группу населения, определяющую стиль жизни населенного пункта (а иногда и целого района) в целом.

Таким образом, сформировался особый, свойственный именно поселенцам стиль одежды, моделей поведений, культурных предпочтений и ценностей. Именно эта культурная и поведенческая специфика позволяет среднему израильтянину определять, кто является, а кто не является, по его мнению, «поселенцем». При этом бытовом определении в категорию поселенцев обычно не включаются светские и ультраортодоксальные жители поселений Иудеи и Самарии, но зато включаются зачастую представители религиозно-сионистского населения (прежде всего молодежь), проживающие в пределах «зеленой черты». Так, ультраортодоксальные жители Бней-Брака, численно преобладающие в этом городе, склонны именовать «поселенцами» («митнахалим») сравнительно малочисленных религиозных сионистов, оставшихся в Бней-Браке после массового переезда религиозно-сионистской молодежи из этого города в поселения (в основном в Самарию) в 1980-х-1990-х гг.

В культурно-психологическом смысле субкультура поселений Иудеи и Самарии, сформировавшаяся в районах, где еврейские поселения располагаются вперемежку с арабскими, представляет собой культуру «пограничья» («фронтира»). Эта ее черта проявляется особенно ярко в поселениях, удаленных от «зеленой черты» и городских центров, – в центральной горной Самарии и в Хевронских горах. Одним из проявлений «поселенческой субкультуры пограничья» стало появление неформального молодежного течения, получившего прозвище «ноар ѓа-гваот» (буквально – «молодежь холмов»). «Молодежь холмов» играла и продолжает играть заметную роль в строительстве «незаконных форпостов» (маахазим) и в массовых акциях протеста, включая открытые столкновения с полицией и армией.

В последнее время «молодежь холмов» с ее субкультурой и ценностными установками стала серьезным фактором, с которым приходится считаться тем, кто принимает политические решения в Израиле. Анализ сложившейся ситуации дал левый политический комментатор тель-авивской газеты «Ѓаарец» Амос Ѓарэль в носящей крикливое название («Бросается в глаза слабость израильской армии») статье, посвященной массовым акциям возмездия против арабов со стороны поселенцев Центральной Самарии в связи с ранением 9-летнего еврейского ребенка террористом, проникшим в поселение Ицѓар 13 сентября 2008 г.:

Цепь тяжелых событий, к которым были причастны поселенцы Самарии в последние дни, не является случайным совпадением – столкновение с применением насилия с солдатами-резервистами в форпосте Яд-Яир ночью в среду и погром и стрельба в деревне Асира аль-Кабилия в ответ на ножевое ранение, нанесенное еврейскому ребенку на форпосте около Ицѓара в субботу утром, отражают тенденцию, дающую о себе знать уже два месяца. На Западном берегу заметно усиление насилия между поселенцами и палестинцами и между поселенцами и силами безопасности. Многочисленные инциденты происходят в поселениях, расположенных на вершинах горного хребта, отличающихся своим экстремизмом, от Шхема (Наблуса) на севере, через поселения, расположенные к северу от Рамаллы, – и до поселений Хевронских гор на юге.

На фоне этого насилия бросается в глаза слабость израильской армии. <…> После разрушения домов в Амоне в 2006 г. армия изменила свой подход и предпочитает теперь отправлять полицию и пограничные войска бороться с бесчинствующими поселенцами. Но полиция не всегда может прибыть на место событий, а когда армия все-таки прибывает, офицеры сверху дают понять (пусть и не всегда преднамеренно), что лучше не связываться с евреями… <…>

Нынешнему усилению насилия предшествовали длительные процессы – от «Размежевания», через события в Амоне и дальше. Все предположения о возможности преодоления раскола не оправдались. Правда, поселенческий истеблишмент снова заключил израильскую армию в свои медвежьи объятия, но значительная группа жителей – не только жителей «форпостов» и «молодежи холмов» – поклялась, что вторично Амона не падет. Совет поселений уже не имеет никакого сдерживающего влияния на них. Эти люди не простили государству деяний последних лет и сделали из них только один вывод: «Размежевание» и разрушение домов в Амоне удалось осуществить только потому, что поселенцы не проявили достаточно упорства и не применили достаточно насилия, чтобы сорвать эти планы. Чтобы не допустить повторения этих травмирующих картин, необходим баланс страха в отношениях с силами безопасности. Если в армии и полиции будут знать, что каждое выселение – пусть самого заброшенного жилого вагончика – имеет свою очевидную, совсем не дешевую цену, возможно, удастся удержать политическую и военную верхушку от новых столкновений. <…> Здесь сложилась подходящая почва для того, чтобы послать знаки предостережения правительству – и нынешнему, и тому, что придет за ним. Красные черты, которые были пересечены «Размежеванием», и, конечно, гнев в связи с его последствиями, устранили часть тормозов, которые в прошлом препятствовали применению насилия [78] .