Дом-Призрак (ЛП) - Файфер Хелен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вчера вечером он достал маленький подарок, завернутый в очень красивую бумагу. Я покраснела и сказала, что не хочу, чтобы он мне что-нибудь покупал, но он рассмеялся и настоял, чтобы я открыла подарок. Я развернула его и ахнула, увидев крошечную коробочку, потому что внутри оказалось золотое с бриллиантами кольцо леди Ханны, которое она всегда носила на безымянном пальце. Оно ярко сверкало в свете свечей, и я почувствовала, как по щекам потекли слезы. Эдвард вынул кольцо из коробочки, нежно взял меня за руку и надел на палец, улыбнувшись: оно сидело идеально. Я сказала, что никогда не смогу принять его, но Эдвард заглушил мои протесты страстным поцелуем. Он сказал, что его мать не хотела бы, чтобы кто-то еще в мире носил его, а потом попросил меня стать его женой. Мне кажется, что я плыву по воздуху. Я буду хозяйкой этого дома. Мои мечты о том, чтобы наполнить дом любовью и смехом детей, могут в скором времени осуществиться. Я сказала Эдварду, что надену кольцо только после завтрашнего чтения, и он согласился, что лучше подождать до тех пор.
Я вошла в библиотеку, где все уже ждали. Никто не кашлял, было так тихо. Эдвард вошел последним и занял свое место в передней части комнаты. Мистер Эрнест пошелестел бумагами, откашлялся и начал читать. То, что он говорил дальше, стало таким потрясением, что я чуть не упала в обморок, и Гарольду пришлось усадить меня на стул. Дом, земля и деньги должны быть разделены поровну между Эдвардом и мной. Кухарка ахнула так громко, что эхо разнеслось по комнате. Я настолько удивилась, что едва сдерживала желание спрятать лицо от стыда. Все глаза были устремлены на меня, и мне ничего так не хотелось, как выбежать из комнаты, спрятаться в своей крошечной спальне и закрыть за собой дверь.
Хуже всех был Эдвард. Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и его глаза показались мне самыми черными, какие я когда-либо видела. В них плескались водовороты гнева и ненависти, но потом он улыбнулся и поздравил меня. Он подошел, взял меня за руку и сказал всем, что сегодня действительно день Элис Хьюз, потому что мы собирались объявить о свадьбе, надел мне на палец бриллиантовое кольцо своей матери и поцеловал в губы на глазах у всех. Я пришла в ужас, потому что сейчас было не время и не место. Мои щеки запылали, комната поплыла, ноги подкосились, и тогда Эдвард подхватил меня на руки и понес в гостиную, велев всем оставить нас в покое. Я не открывала глаз, потому что понятия не имела, что ему сказать. Как это случилось? Как я из дочери экономки превратилась в хозяйку дома? Эдвард шепнул мне на ухо, что я не должна волноваться, и он обо всем позаботится. Его губы коснулись моей щеки, и он оставил меня в покое, а сам вернулся, чтобы рассказать всем о предстоящих изменениях.
1 августа 1888 года
В доме все стало совсем по-другому. Я была так занята, что совсем забыла о своем дневнике, и только когда искала что-то в своей спальне на чердаке, нашла его и легла на кровать, чтобы перечитать. Я принесла его в спальню и заперла в тумбочке у кровати, чтобы продолжать писать, когда у меня будет время. Так много всего произошло со времени моей последней записи. Мы с Эдвардом поженились в апреле, через год после того, как впервые занялись любовью. Это была небольшая церемония, потому что единственная семья, которая у меня есть, — это семья моих бывших сослуживцев.
За год я пережила столько смертей и трагедий, что порой это бывает невыносимо. Люди говорят, что смерть забирает троих, и я боюсь, что они не ошибаются. Сначала была моя мать, потом леди Ханна, а потом его светлость. Слава богу, что есть Эдвард. Хотя он проводит больше времени в Лондоне в медицинской школе, чем здесь, я знаю, что однажды он станет великим врачом. Он сказал, что сейчас работает над так называемым приемным покоем в больнице, куда бедные, несчастные люди могут прийти, чтобы получить лечение от любых болезней и недугов, даже если у них нет денег, чтобы заплатить. Во время нашего последнего телефонного разговора он сказал, что у него ежедневно открываются глаза и что он никогда не встречал столько пьющих женщин, которые продают свое тело мужчинам по цене дешевого джина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Я мечтаю, чтобы он вернулся домой, когда закончит учебу, и мы сможем открыть в городе заведение для лечения всех бедных людей, которым не так повезло, как нам. Эдвард обещал вскоре отвезти меня в Лондон, чтобы я познакомилась с его друзьями-врачами и осмотрела больницу, в которой он так много работает.
У кухарки появилась новая помощница, потому что Милли бесследно исчезла, когда Эдвард в последний раз был дома. Она не оставила записки и не дала понять, что хочет уйти, так что это стало для всех нас большим потрясением. Милли была в доме, когда мы пожелали друг другу спокойной ночи, а утром мы обнаружили, что она пропала. Это очень странно, но кухарка непреклонно уверенна, что в этом деле замешан молодой человек, и считает, что Милли могла сбежать. Я надеюсь на это, потому что это кажется гораздо более романтичным шагом, чем мой страх, что с ней случилось что-то ужасное.
Эдвард продолжает настаивать на том, чтобы мы взяли новую экономку, но я много раз говорила ему, что в этом нет необходимости и что я вполне способна управлять этим домом, не полагаясь на постороннюю помощь. Мне наверно стоит сказать ему, что просто не хочу, чтобы кто-то заменил мою мать, но, похоже, сейчас не самое подходящее время.
После нашей свадьбы Альфи ушел в армию. Я знаю, что для него это было слишком, и что он не мог видеть Эдварда моим мужем. Как бы я хотела, чтобы он жил сейчас здесь, потому что я так скучаю по нему, а Эдвард редко появляется дома, чтобы составить мне компанию.
В последний раз, когда Эдвард приезжал домой, он пребывал не в лучшем настроении; был очень тихим и довольно угрюмым. Он вернулся в Лондон в ужасном настроении, и я не имею ни малейшего представления, почему. Понимаю, он столько пережил за такое короткое время и очень скучает по родителям. Его любовные ласки были настолько грубыми и непохожими на него, что он оставил мне синяки на запястьях и следы укусов на груди, что было очень болезненно. На следующеё утро после того, как он увидел следы, которые оставил, он извинился, плача и умоляя меня о прощении. Я простила его, потому что не хочу на него сердиться. Я так его люблю.
28 августа 1888 года
Эдвард уехал в Лондон сегодня после ужасной ссоры. Он вернулся домой два дня назад, чтобы сделать мне сюрприз. Он принес мне самый красивый букет белых лилий, моих любимых цветов, и жемчужное ожерелье с изящной бриллиантовой застежкой. Отнес меня в постель, где мы провели два дня, занимаясь любовью и разговаривая. Он был в таком хорошем настроении, что я подумала, что сейчас самое время упомянуть о моей тоске по ребенку; я не думала ни о чем, кроме его последнего визита домой, и ждала подходящего момента, чтобы сказать ему.
Но он взорвался от ярости, когда я упомянула о ребенке. Швырнул вазу в стену и сорвал одну из любимых картин леди Ханны. Затем выскочил из гостиной и спустился в подвал. Гарольд сказал мне, что он взял с собой графин виски и стакан. Я хотела пойти к нему, но решила оставить в покое, пока он не успокоится. Я думала, что он будет рад стать отцом. Как я могла так ошибиться? Куда подевался мой очаровательный Эдвард? Вместо него снова появился черноглазый, подлый и обидчивый Эдвард двухлетней давности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Когда он, наконец, вернулся ко мне, то был настолько пьян, что едва мог говорить. Его кулаки не сильно пострадали, хотя он сильно ударил меня по лицу, настолько, что у меня заплыл глаз, и я убежала и провела ночь в своей старой спальне, молясь, чтобы он не пришел искать меня.
Он не пришел поговорить со мной перед отъездом, но я надеюсь, что, когда он вернется в Лондон и подумает о своем ужасном поведении, он напишет и извинится за свою вспышку. Конечно, он должен понимать, что, если мы станем родителями, это сделает нашу жизнь полной.