Берсерк - Вячеслав Кумин

Потому Кемпл послушно приник к стволу многовекового дерева, видевшего этот мир, когда сюда еще не прилетели люди, — в надежде, что все обойдется и у него еще появится шанс сбежать из плена.

Вертолет улетел, и отряд снова пошел вперед, понемногу начиная подниматься по склону. Это означало, что цель путешествия близка.

48

Шамиль Баджиев впервые вживую видел Первого, до этого он знал его по фотографиям или по видеороликам. Как и ожидалось, на фотографиях его несколько идеализировали. В жизни же он был несколько осунувшимся человеком лет шестидесяти.

Шамиль прибыл в лагерь на день раньше своей группы для скорейшего доклада. Первому нельзя было надолго оставаться на одном месте. Северники вели постоянную охоту на руководство повстанцев. «Берсерки» бороздили просторы планеты малыми группами в надежде напасть на след одного из них, но пока им этого не удавалось. Они обходились малым, уничтожая караваны с оружием или наводя авиацию на подобные лагеря. Потому приходилось быть настороже.

— Вы провели хорошую операцию.

— Спасибо, уважаемый.

— Вам удалось даже больше, чем мы рассчитывали. Наши враги теперь не смогут пользоваться нашими благами, нашими драгоценными ресурсами, которые должны принадлежать только народу бачченов.

Шамиль знал, о чем говорил Первый. Взрывы, которые устроили смертники, спустившись в шахту, нарушили внутреннюю структуру подземелий. И теперь добыча полезных ископаемых там стала невозможна в принципе. Шамиль хотел сказать, что и они не смогут добывать синюю соль, но благоразумно промолчал.

— Так, уничтожая одну выработку за другой, мы выгоним врагов с нашей земли.

— Спасибо, уважаемый, но должен сказать, что я оплошал на второй стадии операции.

— Я понимаю, не все можно предусмотреть. Видимо, не нужно требовать от бога слишком многого. Нам повезло в первый раз, и мы подумали, что будет везти все время, в этом была и моя ошибка. У тебя есть уточненные данные о потерях?

— Да, уважаемый. Шестьдесят четыре человека убитыми.

— А что у северников?

— Достоверно известно о ста пятидесяти погибших. Еще десятерых мы захватили в плен. Среди них тот, кому мы обязаны таким количеством жертв. Я приказал взять его с собой, несмотря на его плачевное состояние.

— Это правильно. Его должна настигнуть справедливая кара. Чтобы все видели, что никто не уходит от возмездия.

— Я так и подумал, уважаемый.

— Я обязательно отмечу тебя в своем отчете нашему верховному имеему как опытного и надежного командира, истинного воина Всевышнего.

И скажу по секрету, что через пару лет с такими характеристиками и отзывами ты сможешь стать моей правой рукой в борьбе с неверными.

— Спасибо, уважаемый, это большая честь для меня, о которой я и не смел даже мечтать.

— Ну что ты. Как говорят у северников: какой солдат не мечтает быть генералом? — Бин Лашен встал и, направляясь к своим апартаментам, сказал: — Потом покажешь мне того северника, который устроил вам переполох, я сам придумаю для него смерть. Я решил немного задержаться.

— Конечно, уважаемый.

Ночь прошла спокойно, и под утро прибыл оставленный Шамилем отряд с пленниками. Пленных солдат разместили в глубокой расщелине, из которой было проблематично выбраться без посторонней помощи. Пол ямы накрывал хлипкий веточный шалаш, не уберегавший от дождя, но спасавший от солнца.

— Уважаемый, — позвал Шамиль, войдя в палатку Бин Лашена.

— Что случилось?

— Вы просили показать вам пленников.

— Да, я помню. Что ж, пойдем смотреть.

Утром пленников привели в лагерь боевиков. От любопытных взглядов его надежно закрывал массивный козырек скалистой горы и густые кроны деревьев.

— Поаккуратней! — возмущенно выкрикнул один из солдат, когда их сбрасывали в яму.

— Адвоката позови, — предложил один из боевиков, и под смех своих товарищей продолжил: — Пусть он мне нотацию прочитает о правах человека.

— Сволочи…

Боевик ничего не сказал, вместо этого прибежали детишки с камнями в руках и стали кидать их в пленников.

— А ну, пошли отсюда, маленькие ублюдки! — выкрикнул Медведь. — А то вылезу и всех передушу!

Видимо, слова здоровяка подействовали на детей, и они убежали.

— Какие замечательные дети, все в своих родителей, — сказал Миха и добавил: — Такие же поганцы.

Кемпл осмотрел место их заключения. Голые, отвесные скальные стены не позволяли зацепиться даже пальцам, хотя если встать на плечи товарища, то можно было бы зацепиться за край ямы и, подтянувшись, выбраться из нее.

— Даже и не думай об этом, — словно угадав его мысли, сказал боевик-охранник.

— А я и не думаю.

— Вот и не думай.

Миха отвернулся, не желая видеть самодовольную рожу охранника, и сел на землю. Кроме тех, что прибыли с ним, он заметил еще троих солдат в лохмотьях, в которые превратилась их форма.

— Долго вы здесь?

Солдат посмотрел на зарубки в стене и ответил:

— Рядовой Робсон, семьдесят восьмой десантный. Около шести месяцев, ефрейтор.

— Как все было?

— Стояли в засаде и в итоге сами в засаду попали.

— Знакомо. Что им нужно вообще?..

— А хрен их знает. Вкалываем тут, выполняем черную работу. Иногда кого-то забирают, и он, как правило, больше не возвращается, так уже трое исчезли. Говорят, что они устраивают что-то вроде гладиаторских боев между пленниками, а иногда выставляют против бородача.

— Уроды.

— Не то слово.

— Эй, ты!

Медведь тронул Миху за плечо.

— Тебя.

Кемпл поднял голову вверх. Рядом с охранником стояли еще два человека. Одного из них он узнал почти сразу и в порыве мстительности спросил:

— Привет, Шамиль, как сестра?

— Ей гораздо лучше. Она теперь в раю.

— Мне жаль…

Миха чуть повернулся ко второму гостю: жалости он не чувствовал. Тот выглядел смутно знакомым, но Кемпл точно помнил, что никогда его не видел.

— Это он, — сказал Шамиль, обратившись к своему собеседнику.

— Что ж, ты сражался как настоящий мужчина, — сказал старик в белой чалме. — Но ты убил слишком многих, чтобы жить дальше.

Сказав это, они ушли, оставив Кемпла не в самом лучшем настроении. Это был приговор.

49

Ожидание тянулось долго. Им принесли поесть, просто вывалив еду на землю, как каким-то животным.

— Жрите, неверные собаки, — хохотнул один из боевиков, и его поддержали пришедшие с ним. — Жрите, скоты.

— А вы, значит, верные собаки? — спросил Кемпл, которому уже было все равно.

— Поговори еще, — осклабился в улыбке бородач. — Недолго тебе осталось.

Выбрав лепешку почище, Миха стал ее жевать, но кусок не лез в горло, и пленник оставил это занятие.

— Слушай, Медведь, тебе не показался знакомым тот тип в чалме? А то он мне смутно знаком; так и елозит в башке, где же я его видел?

— Мне он тоже показался знакомым, но вот в связи с чем, не помню. Но, как видно, он здесь не последний человек.

— Ну и ладно, нам теперь уже все равно.

— Точно.

Старого охранника сменили на нового, с ним о чем-то поговорил Шамиль, а потом подошел к пленникам.

— Что нас ждет? — спросил Миха на правах знакомого и старшего по званию.

— Это ведомо только Всевышнему.

— Кончай баранки гнуть, ответь нормально.

— Ничего особенного, — пожал плечами Шамиль, — все будет как обычно. Попытаемся получить за вас выкуп; если же не получится, то попробуем вас обменять.

— Ты сам-то понял, что сказал? Вы убили всех, кого можно было обменять, про выкуп я даже не говорю, это просто смешно. Ну кто станет торговаться с вами за бывших зэков?

— Тогда вы повторите их участь. — Шамиль указал на трех пленников в тряпье.

— Служить вам развлечением?

— Они, но не ты.

— Это я уже понял.

— Поверь, мне жаль, что с тобой так поступят. В конце концов, не для этого я тебя спасал.

— Что ж, верю. Так что со мной сделают?

— Этого я сказать не могу.

— А вот теперь не верю.

— Твое право.

— Кто тот, что был рядом с тобой?

— Это я тоже не могу тебе сказать.

— Но ведь мы все умрем. Неужели ты не можешь сказать это уже практически живым мертвецам?

— Нет, не могу.

Говорить было больше не о чем, и Шамиль ушел.

— Я вспомнил этого в чалме, — вдруг сказал рядовой Робсон.

— Да? — удивился Миха. — И кто же он?

— Некий Бин Лашен, более известный миру как Первый.

— Точно! — подтвердил Медведь, стукнув себя по лбу. — Нам же его фотографии показывали и рассказывали, что это один из главарей этих бандитов.

— Нам много чьи фотографии показывали, всех не упомнишь, да мы и не собирались запоминать, — сказал Кемпл, тоже вспомнив бородача. — Тем более что эта информация нам уже ничем не поможет. Вот если был бы маяк…