Конфидент - Ксения Викторовна Мирошник

– Вы очень внимательно слушали, мисс Янг, – ответил он. – Я погубил мир магии, но я не сказал, что магия нужна была именно мне.

Мистер Холл ненадолго задумался, устремив свой взгляд, как мне казалось, в распахнутое окно. Очень сложно было воспринимать окружающий мир, который не видишь. Я могла опираться на память и собственные ощущения. С той стороны веяло прохладой, и если я правильно сориентировалась, то именно там было окно. Сейчас я могла видеть лицо мистера Холла. Лицо его стало печальным, глаза будто дымка заволокла, казалось, маг погрузился глубоко в прошлое.

– Простите меня за этот вопрос, мистер Холл, но я невольно услышала слова Бриона о его брате. Вы дружили? Что с ним случилось?

И снова некоторое время маг не отвечал мне. А я терпеливо ожидала, в общем-то, не особенно надеясь на ответ. Но внезапно мистер Холл развернулся, чуть помедлил, а потом присел на корточки рядом со мной.

– Экрен погиб, пытаясь исправить то, что я натворил, – сказал он, а затем прикрыл мои глаза рукой и забормотал заклинание.

Так я поняла, что разговор окончен. В моей голове еще осталась масса вопросов, но я их придержала. Сегодня мистер Холл и без того был небывало разговорчив. Я осторожно накрыла его руку своей, и он на мгновение затих.

– Мистер Холл, – тихо сказала я. – А нельзя что-нибудь сделать, чтобы отключить магию совсем? Ну, чтобы в Аладе я казалась нормальной. То есть, чтобы… Вы велели покинуть дом, и я подумываю навестить подругу, но есть трудности. Маргарет обязательно встревожится, если увидит неладное и забросает меня вопросами. Сейчас голоса ворвутся в мою голову, а поскольку управлять ими в достаточной мере у меня не получается, мое состояние не укроется от глаз подруги.

Мистер Холл медленно убрал руку, и я открыла глаза. Его лицо оказалось неожиданно близко, на миг я даже растерялась, а потом не удержалась и посмотрела в серые глаза мага. Сердце взволнованно затаилось, отстукивая все медленнее и медленнее.

– Попросим Сиенну приготовить зелье, подавляющее магию. Оно долго не прослужит, но на пару часов его должно хватить. Но предупреждаю, от него вам может стать дурно.

– Опять что-то магическое? – спросила я, продолжая тонуть в его глазах.

– Нет, – слабо улыбнулся маг. – На самом деле это варево скрутит любой желудок, на вкус просто отвратительно.

Я тоже не сдержала улыбки. На какой-то миг мы оба замолчали. Мистер Холл внимательно смотрел в мои глаза и это ужасно смущало и в то же время приятно волновало. Мое тело странным образом реагировало на близость с этим удивительным мужчиной. Оно дрожало, словно тонкий лепесток на ветру и будто само тянулось к нему. Прежде я не испытывала ничего подобного. С Робертом все было иначе. Он был первым, кто вызвал во мне интерес, кто привлек меня, кто заставил думать о нем день и ночь.

Роберт Бенсон красив, статен, элегантен, благороден. Хотя о последнем можно судить лишь по происхождению, как оказалось. Он умеет красиво говорить, быть учтивым и благодушным. Мистер Холл совсем другой. Даже его внешняя привлекательность иная, она кажется суровой, а порою немного надменной. Речь его грубее, он не пытается казаться лучше, чем есть, не старается понравиться, не льстит, не играет словами.

На этом мой опыт общения с мужчинами, помимо тех, с кем я связана родственными узами, заканчивался.

Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как Роберт обидел меня, но боль все еще не ушла. И злость на саму себя тоже не исчезла. Я наивно доверилась человеку, который первым согрел мое сердце, и мне показалось, что я самозабвенно полюбила его. Но куда сейчас делась эта любовь? В душе осталась лишь горечь и глубокое разочарование, а еще легкое презрение. И к себе самой в том числе. Я отдала Роберту не только сердце, но и тело, о чем сейчас ужасно жалела. Внезапно воспоминания о ночи, что мы провели вместе, вспыхнули с новой силой, несмотря на то, что я так долго старалась их подавлять. Я словно окаменела, стыд прожигал душу, и отчего-то стало совершенно невыносимо находиться рядом с мистером Холлом.

Но чтобы не выдать своих чувств, я просто сделала глубокий вдох и заставила себя отвести глаза. Мне нельзя находиться так близко к этому мужчине. Его запах, голос, а также взгляд рождали внутри то, чего я больше не желала, чего хотела бы избежать.

Волшебство момента тут же испарилось, стоило мне вынырнуть из глаз мистера Холла. Он прокашлялся, а потом спросил:

– Вы сказали – трудности. Есть что-то еще?

– Я не знаю, как это объяснить, но… я не могу покинуть ваш дом, – заламывая руки, попыталась я объяснить. – Несколько раз пробовала, но что-то неизбежно останавливает меня.

– Это всего лишь страх, мисс Янг, – сказал мистер Холл, поднимаясь на ноги. От так и недосказанного заклинания он пока отказался. – Вы пережили нечто настолько вас подавившее, что на первый план вышли страх и стыд. Здесь вы нашли новый мир, а старый будто стал чужим. Вы настолько погрузились в наши проблемы, что забыли о своих и так и оставили их нерешенными.

– Мои проблемы решить нельзя, мистер Холл, – грустно сказала я. – Исправить свои поступки я не могу, позор с имени тети и дяди не смою. Наше общество довольно жестоко и сейчас, пока меня нет рядом с ними, я отчаянно надеюсь, что им не приходится сгорать от стыда снова и снова.

– А вам не кажется, что вы слегка преувеличиваете свою вину? – заметил маг. – Да, вас обманул этот мерзавец, но вы не первая и не последняя.

– Вы просто не понимаете, – вздохнула я, пряча глаза. Как рассказать ему о том стыде, что засел внутри? Не могла же я поведать мистеру Холлу, что в своих отношениях с Робертом зашла слишком далеко. – У тети Харриет были определенные надежды на мой счет, я их не оправдала и уже не оправдаю.

– Надежды? – усмехнулся маг. – Но это ее надежды, а что насчет ваших? Вы же не товар, чтобы выгодно вас продавать.

– Вы несправедливы! – возмутилась я. – Моя семья никогда не относилась ко мне как к товару.

– Возможно, я выразился слишком грубо, – примирительно поднял руки мистер Холл, – но меня всегда поражала тяга людей к выгодным бракам. Это как обязанность, не более. Но люди, как и существа из моего мира, созданы для того, чтобы соединяться с теми, кого выберут их глупые сердца. Ради чего тогда жить? Влачить жалкое существование рядом с кем-то, кого тебе выбрали родители, это ведь не жизнь, а мучение.

– Иногда и собственный выбор оборачивается трагедией, поэтому брак во имя долга это не всегда плохо, – тихо сказала я.

– Долг? Кому и за что вы должны, мисс Янг? Тете с дядей за то, что приютили вас после смерти родителей? Но близкие люди