Маршал Италии Мессе: война на Русском фронте 1941-1942 - Александр Аркадьевич Тихомиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, что командование Группы армий «Б» определило, как «отступление дивизии „Сфорцеска“ остановить любой ценой», не являлось результатом упадка духа, а только лишь отражало изменение линии фронта, вызванное неблагоприятной тактической обстановкой, объективно не связанной с храбростью войск.
Принятое решение зависело от следующих факторов:
1. открытый правый фланг был разделен, на нем развивалась первая атака, там были размещены резервы;
2. абсолютное отсутствие совместных тактических действий с частями левого фланга XVII немецкого корпуса; в противоположность этому – эпическая атака полка «Савойя Кавалерия», проведенная 24: августа и сумевшая предотвратить угрозу для флангов;
3. сильное истощение дивизии «Челере» после битвы в излучине у Серафимовича; она была просто обескровлена, действуя в интересах XVII немецкого корпуса;
4. слабая активность бомбардировочной авиации, из-за чего возник кризис на флангах и в тылу 6-й армии;
5. нехватка горючего, что не позволяло на фронте маневрировать артиллерией и своевременно выдвинуть вперед танковый батальон и части альпийских стрелков.
Завершая эту тему, хочу сказать, что мы держались без немцев и, возможно, вопреки поведению немцев. После восьми дней битвы на фронте мы отступили, потеряв территорию максимально не более пятнадцати километров в глубину. Это послужило основанием для легкомысленных, необоснованных и эгоистичных определений, сформулированных в одной неудачной фразе, поэтому я обращаюсь с просьбой формально убрать ее из приказа, являющегося официальным документом. Даже германский офицер связи, майор Фелмер, передал его мне с тяжелой душой, спонтанно объясняя, что обращал внимание штаба Группы армий на совершенную психологическую ошибку, имеющую ярко выраженный политический аспект. Речь идет о защите чести моих войск. Возможно, есть недоверие к моим личным действиям, как командира. Но в свое время была дана ясная оценка, сделанная высшими германскими эшелонами по итогам деятельности К. С. И. Р. более чем за одиннадцать месяцев кампании в России.
В мои задачи, как командира, входила, прежде всего, забота о национальных интересах Италии и Итальянского Верховного командования. Переход войск к другому союзному командованию в острый критический момент принижает наш военный престиж, особенно ярко показывая превосходство германских генералов.
Конечно, Ваше Превосходительство, сейчас важна победа. Это стало нашей единственной мыслью и нашей единственной целью за предыдущие четырнадцать месяцев боев и продолжается сегодня. Но не думаю, что ради победы должна быть унижена национальная гордость войск и их командиров. Как раз взаимное уважение за кровь, обильно пролитую ради совместной победы, способствует ее быстрому достижению. Генерал МЕССЕ».
Менее чем через 24 часа, штаб Группы армий «Б» отменил свой приказ, и дивизия «Сфорцеска» вместе с другими подразделениями вернулась в распоряжение XXXV армейского корпуса. Ночью, 27 августа, по линии связи штаба 8-й армии мне поступило объяснение:
«27 августа в 23:05 от командующего группы армий „Б“ получен следующий телекс № Ia 2684/42: на доклад по телексу от Вашего Превосходительства от 25 августа уведомляю, что решение о переходе соединений из XXXV итальянского армейского корпуса в подчинение XVII армейскому корпусу было принято нами на основании абсолютно объективных данных для создания более тесной линии соединения двух армий во время атакующих действий неприятеля. Фраза „остановить отступление итальянской дивизии „Сфорцеска“ соответствуют германской военной терминологии и, следовательно, не допускает никакого принижения боевого духа и военных способностей итальянских войск. Ее следует понижать только лишь, как передачу в распоряжение XVII армейского корпуса сил, оставшихся у дивизии „Сфорцеска“, с целью препятствовать дальнейшему продвижению противника на южном направлении. Фрейхерр фон ВЕЙХС“.
Документ сопровождался краткой запиской от командования 8-й армии, содержащей дополнительную пометку о том, что начальник штаба Группы армий „Б“ в разговоре с генералом Малагутти дал мне высокую оценку: „Мы не испытываем никакого чувства недоверия к командиру XXXV корпуса генералу Мессе. Он в полной мере показал свои способности во время испытаний, пройденных в России“.
Я не могу сказать, что остался удовлетворен такими туманными объяснениями, где чувствуется мало искренности и много фальши. До сих пор меня мучает та фраза в официальном документе – „остановить любой ценой отступление дивизии „Сфорцеска“, так как она ущемляет честь итальянской армии, итальянского оружия, а, значит, и мою!»[56]
И ещё Мессе приводит примеры, как нарушение элементарного взаимодействия между итальянскими и немецкими войсками приводили к неоправданным потерям. Командующий корпуса пишет, что в конце августа 1942 г. было спланировано контрнаступление с целью вытеснить русских за Дон: «Наступление планировалось провести в секторе линии фронта, соприкасающемся с левым флангом XVII немецкого корпуса.
Командующий Группы армий „Б“ одобрил мое предложение, правда, без конкретизации согласованных действий между двумя участвующими армейскими корпусами. Русские понимали важность захваченных ими позиций для дальнейшей борьбы за спасение Сталинграда. Неудавшаяся попытка наступления на фронте XXXV корпуса заставила их искать другие пути в тыл 6-й армии. Свое внимание они перенесли в сектор у Серафимовича, что стало повторным испытанием оперативного взаимодействия между двумя армейскими корпусами: XVII немецким и XXXV итальянским. Командование XVII корпуса старалось использовать свои силы только для обороны собственного сектора, не выделяя их для совместных контрнаступательных действий на территории смежных участков, где находились итальянские войска.
Вследствие этого я был вынужден ограничивать цели операции, чтобы обеспечить надежное соединение флангов своих двух дивизий и не повторить ситуации, произошедшей в августе. Предварительно мы создали прочную связь по линии: высота 228,0 – северная окраина Котовского – высота 206,3 – высота 217,4. Контратаку доверили итальянским частям: батальонам „Вестоне“ и „Валь Кьезе“ из 6-го полка альпийских стрелков, подразделению танков L6/40[57] и подразделению огнеметчиков. Наши действия немцы обещали поддержать подразделением бомбардировочной авиации и подразделением танков, так как у меня этот вид оружия практически полностью отсутствовал, за исключением LXVII танкового батальона, оснащенного 5-тонными танками. Также, по договоренности, на левом фланге мы рассчитывали на помощь 79-й немецкой дивизии для атаки на Калмыковский, чтобы отвлечь часть неприятельских сил.
Дату и время начала операции я согласовал с командованием XVII корпуса: 1 сентября 1942 года в 5:30.
Батальон „Вестоне“ сразу добился результатов, захватив территорию восточнее высоты 195,8, куда позднее вышли подразделения батальона „Валь Кьезе“ с северо-западного направления. Чуть позже немцы сообщили, что заняли высоту 206,3 и населенный пункт Калмыковский и что их танки идут вперед на Котовский. На основании этих новостей, учитывая оперативно-тактическое сотрудничество, батальон „Вестоне“ решил продвигаться дальше
