Лабиринты любви - Розмари Роджерс

– Совершенно ничего не помню, – прошептала Сара. Нет. Этого не может быть! Она не способна на такое.

Девушка прижала к вискам похолодевшие влажные пальцы, мечтая проснуться и убедиться, что это был всего-навсего дурной сон.

– Пожалуй, тебе надо меньше пить, – безжалостно бросил Рикардо. – Карло знает о том, что его невеста алкоголичка, или ты, по обыкновению, утаила от него этот порок?

Кажется, теперь самое время объяснить, что он умыкнул не ту девушку. И посмотрим, кто будет смеяться последним!

Сара уже открыла рот, но слова не шли с языка. Она не осмелится. Дилайт права, он способен на все. Даже убить ее, чтобы исцелить раненую гордость.

– Ой, хватит доставать меня! – пробормотала она, потирая все еще горящие виски. – Совсем заколебал! Лучше найди мне пару таблеток аспирина и воды со льдом.

Он явно не привык ни за кем ухаживать – это сразу видно. Но пытаясь заставить ее замолчать, принес все, что она просила, а сам уселся за стол и начал долгие телефонные переговоры вполголоса. Как Сара ни напрягала слух, ничего не сумела разобрать. Она знала итальянский, но он говорил на каком-то непонятном диалекте.

Девушка закрыла глаза и привалилась к спинке дивана, стараясь собраться с мыслями. Господи, ну во что она опять вляпалась?

Аспирин помог, но спать хотелось по-прежнему. Сара покорно позволила увести себя в маленький юркий «Лир»,[12] слишком измученная, чтобы поинтересоваться, где они садились на дозаправку.

Стоило нажать рычаг, и кресло превращалось в кровать – как чудесно! Едва они поднялись в воздух и табло с требованием пристегнуть ремни погасло, какой-то молодой человек принес ей одеяло, помог улечься и тут же исчез. Рикардо в это время был погружен в чтение содержимого толстой папки, сосредоточенно сведя густые черные брови. Он, казалось, вообще забыл о ее существовании, однако вскоре, не поднимая глаз, проскрежетал:

– Если хочешь побыть одна, задерни занавеску. Когда понадобится вызвать Деймона, потяни за шнур или нажми кнопку. Устраивайся поудобнее – нам лететь еще часов восемь.

Сара молча задернула занавеску. Восемь часов! Он в самом деле везет ее в Италию, в «фамильный замок», так, кажется, это называется! Зато герцог по-прежнему принимает ее за Дилайт. Можно по крайней мере съежиться и тихо поплакать, не боясь выдать себя. Что он задумал сделать с ней?

С самого детства она всегда мечтала о великом приключении. Представляла себя принцессой или дочерью герцога, похищенной благородным пиратом или бандитом с большой дороги, который сам оказывается впоследствии герцогом, и все кончается свадьбой. Во всех своих фантазиях она то и дело была на волосок от гибели, но всегда выходила сухой из воды и умудрялась избежать насилия. Невинная жертва обычно усмиряла распутного героя-злодея, и он возводил ее на пьедестал. Страстные объятия, крупный план и затемнение. А что потом?

Сара неловко заерзала, пытаясь утихомирить разыгравшееся воображение. Главное – держаться до конца, памятуя: только от нее зависит судьба сестры и Карло. Теперь она превратилась в самую горячую их сторонницу и защитницу. Что за невыносимо властный, спесивый жлоб! С каким наслаждением она полюбуется на его физиономию, когда он узнает правду. Ах, какая жалость – приложить столько усилий, чтобы похитить не ту девушку!

Как ни странно, она, должно быть, заснула, несмотря на то что всю дорогу ее преследовали кошмары.

– Пожалуйста, пристегните ремни…

Постойте, кажется, она уже видела этот сон.

Все еще не очнувшаяся, Сара с благодарностью приняла помощь молодого человека, вновь вернувшего кресло в исходное положение и пристегнувшего ее ремень.

Занавеска была отдернута, и Сара заметила, что человек, которого она по-прежнему звала Рикардо, внимательно изучает ее из-под полуприкрытых тяжелых век. Она немедленно отвернулась, делая вид, что смотрит в иллюминатор. Еще немного, и они окажутся в Италии. В других обстоятельствах Сара была бы на седьмом небе.

Данте и Беатриче. Ромео и Джульетта. Фонтаны и свет… Вечная, загадочная страна, над которой не властно время. Ей всегда хотелось побывать в Италии, но отец и слышать ничего не желал. Каждый раз, когда она осаждала его просьбами, он начинал клясть коммунистов; впрочем, его предубеждение, возможно, основывалось на том, что мать покинула его ради Пьетро – верного сына итальянской компартии. Сара втайне обожала Пьетро, добродушного весельчака, который вечно таскал ее на плечах, изображая резвого скакуна. Дилайт тоже нравился Пьетро.

– Через несколько минут посадка. Потом нам придется пересесть в вертолет. Надеюсь, ты не закатишь истерику.

Опять этот надоедливый менторский тон! Сара, поневоле вернувшись к неприглядной действительности, пронзила герцога презрительным взглядом.

– Я никогда не закатываю истерик. Просто все эти перелеты меня задолбали. Как долго это продлится?

– Всего с полчаса. Карло описывал тебе наш дом? До него не так-то легко добраться, и дороги в ужасном состоянии. Однако кое-какие удобства имеются.

– Полагаю, там есть канализация и водопровод, – ехидно бросила Сара, преисполнившись злорадного удовлетворения при виде дернувшейся щеки герцога.

– Не такие уж мы отсталые дикари, даже на Сардинии. Уверен, тебе там понравится. Если захочешь поплавать, у нас два бассейна. И четыре теннисных корта, если вздумаешь попрактиковаться в отсутствие Карло. Насколько я успел заметить, ты не так уж плохо играешь.

«Не так уж плохо»! Да как он смеет говорить с ней таким снисходительным тоном?!

Сара наградила герцога фальшиво-любезной улыбкой.

– Теннис? Чудесно! Что может быть лучше. Надеюсь, мы как-нибудь сыграем? – И, окончательно войдя в роль, добавила: – Хоть бы Карло поскорее приехал! Как жестоко вы поступили, отослав его на край света!

Теперь, пожалуй, можно мило надуть губки. Только бы еще знать, как это делается! Сара бесстрашно встретила хмурый взгляд очередной, еще более ослепительной улыбкой.

– Похоже, вы решили всерьез проверить наши чувства. Но не волнуйтесь – мы с Карло любим друг друга, а я всегда мечтала иметь старшего брата!

Кажется, она перегнула палку. К счастью, ремень помешал Рикардо вскочить и наброситься на нее. Судя по выражению лица, у него просто чесались руки. Зачарованно наблюдая за ним, Сара заметила, что губы его побелели от ярости. Рикардо неспешно обвел ее оценивающим взглядом смоляных глаз и презрительно скривился.

– Значит, тебе недостает брата?

Почудился ли ей в его словах легкий сарказм, или это разыгравшееся воображение? Сара так и не поняла.

– У меня два сводных брата, от первого мужа мамы. Археологи или что-то в этом роде, такое же занудное. Я в общем-то почти не знакома с ними, так что это совершенно новое ощущение для меня. Жаль, что Карло не потрудился объяснить, как вы… внимательны и заботливы. И так печетесь обо мне! С вашей стороны ужасно мило попросить горничную дяди Тео упаковать мои вещи…