Королевский тигр - Ирина Владимировна Смирнова

– Все же умерла? Какая неприятность… – За этой фразой на самом деле не пряталось никаких переживаний. Даже жалости. Абсолютное равнодушие и в голосе, и в глазах. – Что ж, вы попытались, но смерть не обманешь. Тех, кого коснулась мертвая магия, уже не спасти. Я собирался помочь девочке уйти быстро, – вот тут Шият немного оживился, оценивая, какое впечатление на меня производят его слова, – отпустив ее, когда мы отъедем подальше. Однако вы решили попытаться ее спасти. Благое, но бесполезное дело.

Я вздрогнула. Во мне бурлило желание возразить, выплеснуть возмущение, высказаться о недопустимости подобных циничных рассуждений. Сандж, наверное, подозревал, что его господин захочет помочь уйти тяжело раненной девушке, поэтому и пытался забрать ее с собой.

– Привыкайте… – Это слово прозвучало резко, с раздражением, словно говорили маленькому ребенку, впервые потерявшему домашнего любимца и доставшему всех родных своими слезами. – Ради вас часто будут гибнуть другие.

– К такому сложно привыкнуть.

Нет, глубоко в душе я была согласна с Шиятсахиром. Есть те, кого защищают, и те, кто защищает. Последние гибнут чаще. Первым приходится с этим смиряться. Но мне еще очень далеко до подобной циничной покорности судьбе. У меня все еще щемит сердце и комок в горле, хотя погибла лишь звериная часть Мариши.

А может, причина именно в этом? Возможно, над человеческой половиной я бы так не убивалась? Мы никогда не были близки с моей телохранительницей…

Однако стоило мне на мгновение представить, что умерла не только маленькая тигрица, но и сама девушка, как на душе стало еще тоскливее. Нет, Мариша не виновата, что ее первый бой с порождениями магии чуть не стал последним. Она храбро сражалась и, надеюсь, выжила, пусть и потеряв часть себя.

На Санджа я старалась не смотреть, хотя мельком отметила, как он напрягся и побледнел, услышав о смерти девушки. На его лице застыла маска безразличия, а пальцы сжались в кулаки…

Очень хотелось обнадежить мужчину, но я решила подождать, пока эту радостную новость ему сообщит Виджая или сама Мариша.

Глава 28

– Вы нашли виновника этих двух нападений?

Конечно, это тоже не слишком приятная тема для беседы, но приятнее, чем предыдущая. Особенно если маг, уже дважды насылавший на нас свое мертвое воинство, понесет наказание.

– Да, мне удалось определить, кто именно из моих врагов так развлекается.

Судя по злорадной усмешке, Шиятсахир предвкушал, как накажет этого шутника, и я улыбнулась, радуясь вместе с будущим мужем и испытывая за него гордость.

Пусть мы с ним во многом очень разные и взгляды на многое у нас отличаются. Вот только легко осуждать кого-то, будучи иностранкой…

К тому же отношение богатых к бедным одинаковое во всех странах. Конечно, мы не называем нашу дворню полулюдьми, но многие аристократы порой относятся к ним, если уж честно, намного хуже, чем тот же Шият к Санджу. И навязанные браки среди них не редкость.

Я знала, что оборотни не голодают, всегда одеты по погоде, а то, что им приходится иногда сражаться, защищая своих хозяев, так это их долг. Работа, к которой их готовят с детства. Гвардейцы сражаются за королей и страну, крестьяне работают в полях, моряки плавают на кораблях…

Да, никто прямо в глаза солдату не скажет, что он недочеловек, но разве команда: «Стой смирно, когда с тобой офицер разговаривает!» – не несет в себе тот же смысл, пусть и завуалированный?

Мне случалось слышать подобное, и не раз, пока я была маленькой и могла незаметно бегать по всему дворцу, саду, прятаться у забора, ограждающего гвардейские казармы… Да, я сама старалась вести себя чуть иначе, быть добрее и вежливее со служанками. Но от этого конюх или садовник не становились равны придворному кавалеру! А швея, какая бы опытная и умелая она ни была, никогда не сравняется с придворной дамой.

В Нефхарде фамильяры – особый вид слуг, полулюди-полузвери. Я вижу в них людей, пусть и ниже меня по положению, потому что мне так привычнее. Но есть ли у меня право осуждать тех, кто привык воспринимать их чуть иначе? Ведь оборотни действительно состоят из двух половин – человеческой и звериной. Просто… просто эти половины, по сути, есть целое. Целый человек и целый зверь. И если задуматься, то… фамильяры не полулюди. Они люди, усиленные внутренним зверем.

Из задумчивости меня вывел хрипловатый родной голос.

– Ваше величество, позвольте вашей тени на время вас покинуть?

Сандж, опустившись на одно колено перед Шиятом, склонил голову, глядя в землю. Но небрежный кивок своего хозяина он как-то сумел заметить.

Быстрое «Благодарю!» – и вот уже тигр устремился к черному входу. Я даже успела разглядеть причину, из-за которой Сандж решил отлучиться. В дверях его ждала девочка-подросток из комнаты Мариши. Возможно, она прибежала, чтобы сообщить ему радостную весть.

– Вы покараете его?

Мои мысли уже вернулись к врагу, обнаруженному моим женихом.

– Если вы пожелаете. Только придумайте, за что, – усмехнулся Шиятсахир, глядя вслед Санджу.

Помотав головой и улыбнувшись, я положила ладонь на колено мужчине, зная, что он очень любит подобные знаки внимания.

– Простите, ваше величество, слишком глубоко задумалась. Вы же уничтожите мага, посмевшего напасть на меня и испортившего сегодня такой чудесный пикник?

Мне очень хотелось утолить жажду мести, к тому же такой настырный враг достоин смерти. Иначе он вновь попытается напасть, и пострадает еще кто-нибудь… Сандж, например!

– Обязательно, моя леди. – Шият поднес мою руку к губам, не отводя при этом взгляда от моего лица. – Не переживайте, я сотру его с лица земли! – пообещал он. А прочтя в моем взгляде одобрение, с довольной улыбкой предложил: – Прогуляемся?

Мне нравился дворцовый сад, так что я с радостью согласилась. Бесцельно прохаживаясь по тропинкам, мы продолжили нашу беседу о старинной любовной лирике, так неудачно прерванную на самом интересном месте.

– Я поражен в самое сердце! – с улыбкой признался Шиятсахир. – Очень мало кого сейчас интересует творчество поэтов настолько глубокой древности.

Мы уже перешагнули рубеж в семь столетий, добравшись до стихов тех, кто изъяснялся на мертвых ныне языках. Страны исчезли, люди умерли, а творения гениев сохранились и до сих пор восхищают некоторые умы.

– Да, мне тоже редко удается найти собеседника, способного не только выслушивать мои дифирамбы, но и узнавать, кто автор цитируемых мною строк. Тем более продолжить декламировать с того самого места, где я остановилась.

Прогулка затянулась до самого ужина, и, как ни странно, за несколько часов я не