Спаситель мира - Андрей Анисимов

— Дворник, пес, о нас пронюхал. Сейчас они проверят снаружи, вломятся, а птички улетели, — усмехнулся Тимур.

— А как же Глаша? Она скоро вернется и попадет к ним в лапы, — испугалась за няню барышня.

— Сейчас ты ее предупредишь, — ответил он и полез за пазуху:

— Смотри мне в зрачки и, не отводя взгляда, говори. — Девушка заметила, как возлюбленный открыл кожаный мешочек и вынул сияющий гранями белый камень.

— На хрусталь не смотри. Смотри мне в глаза и говори.

— Что говорить? — не поняла Вера.

— Еще рано. Я скажу, когда будет нужно.

Девушка встретилась глазами с Тимуром. По ее спине поползли мурашки. Его темные зрачки расширились и заняли все радужные оболочки глаз. В их бездонной тьме замерцали два огонька. Это отражался огромный сияющий камень, который Тимур держал на ладонях.

— Говори: «Няня, не ходи домой», — прошептал он. Вера повторила и как бы услышала свой голос эхом. Ей казалось, что она беззвучно шевелит губами, а говорит кто-то другой.

— Еще раз скажи: «Няня, не ходи домой», — приказал Тимур.

Вера послушно выполнила приказ, но теперь не услышала эха, поэтому с отчаянием и мольбой крикнула:

— Няня, не ходи туда!

— Не кричи, нас обнаружат. — Тимур потряс ее за плечо, и его глаза стали обычными. — Нам пора, — еле слышно проговорил он, спрятал камень за пазуху и, дождавшись, когда все четверо скрылась в бараке, потянул Веру за собой.

Они бежали дворами. Молодой человек ловко перелезал заборы и подсаживал девушку. Она порвала о гвоздь платье и поцарапала ногу, но боли не ощутила.

Через два часа они пустырями выбрались из города и с тех пор находились в пути.

Спали урывками и двигались дальше.

— Куда мы идем? — спрашивала Вера.

— За границу, — отвечал Тимур.

Барышня Филлипова изучала в гимназии географию и знала, что Финляндия от Питера совсем близко, а они все шли и шли. Вера хотела понять, почему они идут так долго.

— Мы не можем спрятаться в Финляндии. Финны дружат с большевиками и нас выдадут, — объяснил Тимур, и больше она вопросов не задавала.

— Просыпайся, надо идти.

Вера открыла глаза. Она не заметила, как за воспоминаниями уснула. Солнце скрылось, на землю оседал холодный сырой туман. Вера поежилась и поднялась с травы. Сумерки сгущались, и вдали, в Ивангороде, зажигались огоньки.

Тимур зашагал по полю. Острые остатки сжатой соломы кололи девушке ноги, и она остановилась:

— Не могу здесь идти. Больно.

Тимур поднял Веру и усадил на плечи. Скоро он вынес ее к реке.

— Это Нарова, за ней Эстония. Нам туда, — произнес он, махнув в сторону другого берега, и вернул Веру на землю.

За светлой полосой воды в темной мгле мерцал одинокий огонек.

— Как же мы переберемся? Река широкая, а лодки нет, — вновь обретя почву под ногами, забеспокоилась Вера. — Садись и жди. — Тимур снял с себя бархатную куртку, постелил на влажную от тумана траву и усадил ее. Затем полез за пазуху и извлек кожаный мешочек с камнем и небольшой узелок. Развернув узелок, он расставил треугольником маленькие бронзовые фигурки и запалил веточку.

Розовое облако сначала накрыло фигурки, затем стало расплываться, и Вера увидела русого мужчину, сидящего за деревянным столом с двумя такими же русыми мальчишками и женщину с усталыми глазами, подающую сковородку со шкворчащим салом. Она даже унюхала аппетитный запах блюда и проглотила слюну. Мужчина уже поднял ложку, чтобы начать есть, но вдруг остановился и посмотрел на них.

— Как тебя зовут, рыбак? — спросил Тимур.

— Меня зовут Матти, но я сейчас ужинаю, и это не лучшее время для разговора, — ответил эстонец с сильным акцентом.

— Извини, Матти, но нам срочно нужна помощь. Ты получишь золотой червонец, если перевезешь нас на свой берег.

— А могу, курат, получить красноармейскую пулю, — безразличным тоном сообщил рыбак и поднялся.

Женщина что-то спросила его на своем языке и, получив ответ, уселась за стол рядом с сыновьями. Розовое облако постепенно рассеялось, и видение исчезло.

— Что это было? — испуганно прошептала Вера.

— Я поговорил с хозяином рыбацкого хутора. Сейчас он к нам приплывет.

— Ты колдун? — изумленно воскликнула она.

— Не кричи. По берегу могут патрулировать пограничные разъезды красноармейцев, — ответил возлюбленный и, сложив фигурки в узелок, убрал их обратно за пазуху. Туда же он спрятал и кожаный мешочек с камнем.

Минут через двадцать вдалеке послышался мерный всплеск весел. Еще через пять минут большая рыбацкая лодка зашуршала носом о песок.

— Пошли! — приказал Тимур и, подав Вере руку, повел ее к воде.

Эстонец подождал, когда они усядутся, затем молча отпихнулся веслом от прибрежного валуна.

Не успели они отплыть и десяти метров, как со стороны берега послышался конский топот и крики: «Стой!» Эстонец налег на весла. Тимур и Вера пытались разглядеть кричащих, но в сгустившейся темноте вырисовывались лишь контуры конников. Красноармейцы загнали коней по брюхо в реку, и темноту разорвали вспышки винтовочных выстрелов. Пули свистели рядом:

— Ложитесь, курат, на дно, — тихо потребовал Матти, продолжая невозмутимо грести.

— Сейчас они уберутся, — проговорил Тимур и не мигая посмотрел на берег.

Через мгновение там раздалось тревожное ржание коней и матерная ругань красноармейцев. Животные рвались от реки и сбрасывали седоков. Один плюхнулся в воду, другие, пытаясь удержаться, матерились и лупили коней кнутами. Лодка быстро миновала середину реки, и возня на .берегу стала стихать.

Вера никогда не слышала свиста пуль рядом со своей головкой, но совсем не испугалась. Она была так поражена чудесами Тимура, что все остальное ее мало трогало. Как ее друг смог договориться с человеком без телеграфа и телефона?

Она сама отчетливо видела этого светловолосого рыбака-эстонца с ежиком колючих усов на верхней губе. Эстонец в розовом облаке и их гребец, без сомнения, одно и то же лицо. Сознание Веры отказывалось принимать информацию из потустороннего мира, в котором ее любимый так вольготно себя чувствовал, и пребывало в смятении. Она покосилась на Тимура, но тот сидел как ни в чем не бывало и спокойно смотрел на стремительно приближавшийся к ним эстонский берег.

Пришвартовавшись к длинным мосткам из свежевыструганных досок, Матти привязал лодку и молча переждал, пока Тимур помогал Вере выбраться на причал.

На берегу сушились сети. Выложенная булыжниками дорожка вела к дому.

— Принимай, курат, гостей, — сказал Матти жене.

Женщина не поняла. Рыбак повторил ей на родном языке и уселся на свое место.

Вера огляделась и подумала, что жилище рыбака точь-в-точь такое, как она разглядела его в розовом видении. Даже запах из сковородки был ей уже знаком.

Узнала она и жену хозяина, и его сыновей, со слабо скрываемым любопытством разглядывающих пришельцев.

Тимур вынул из кармана царский червонец и выложил его на стол, рядом с миской хозяина.

— Это терпит, курат. Ужин не терпит, еда остыла. Надо есть.

Уговаривать Тимура и Веру не пришлось. Хозяйка на огромной пылающей плите быстро приготовила им яичницу с салом, и гости наконец насытились.

— Вам стелить одну постель, или будете спать раздельно? — спросил Матти, потягивая на десерт самодельное пиво.

— Мы муж и жена, — ответил Тимур. Вера покраснела и отвернулась.

— Утром я повезу рыбу в Нарву и могу прихватить вас. Но имейте в виду, у нас тоже есть пограничники, а документов, как я понимаю, у вас нет, — сказал Матти, провожая гостей в малюсенькую комнатушку за печью.

— Спасибо за все, — улыбнулся хозяину Тимур.

— За эти деньги я должен бросать сеть месяц. Поэтому можете не благодарить. Я, курат, хорошо заработал, — возразил рыбак и, поставив возле высокой железной кровати свечу, удалился.

Вера, продолжая смущаться, нерешительно остановилась у незнакомого ложа.

— Укладывайся и ни о чем не думай. Тебе надо выспаться, — ответил Тимур на вопросительный взгляд девушки.

Он быстро скинул с себя одежду, спрятал под подушку узелок с фигурками, мешочек с магическим хрусталем и забрался под одеяло.

Вера присела на краешек кровати, нерешительно сняла с себя кофточку и юбку. Оставшись в чулках и корсете, немного подумала, задула свечу и разделась догола. Укладываясь рядом с возлюбленным, она прижалась к нему и нашла его губы.

— Я тебя люблю. Ты волшебник, Тимур, — прошептала она и услышала мерное посапывание.

Молодой человек крепко спал.

Проснулась Вера от яркого света. Низкое осеннее солнце стояло напротив маленького оконца и било в глаза. Девушка сперва не поняла, где она, и с удивлением оглядела незнакомую комнатку. Тут было множество незнакомых вещей — прялка в уголке за комодом, корзины с шерстью в изголовье кровати, охотничье ружье на стене… Потом вспомнила вчерашние приключения и улыбнулась. Они за границей, и больше нечего бояться. Но вместе с памятью пришла и неловкость.