Черное Солнце - Ребекка Роанхорс

назад. Перед глазами вспыхнули искры, и он откатился в сторону. Новый удар в висок – словно для большей убедительности, и он откатился еще дальше.

– Ты, гребаный мерзавец! – задыхаясь, выпалила она. Голос ее доносился снизу, словно она и сама лежала на спине. Дыхание было тяжелым, слова – злыми, но голос звучал радостно. – Что ты сделал?!

– Я не хотел, чтобы ты разбила мою карту, – выдохнул он, лежа рядом с ней, с трудом выдавливая слова из-за адреналина, бегущего по телу.

– Мой долбаный глаз, – всхлипнула она, с трудом поднимаясь на ноги. – Ты пытался выбить мне долбаный глаз.

– У меня не получилось?

– Пошел ты!

И она поковыляла к двери, зовя целителя. Он же засмеялся, чувствуя, что не может остановиться. Нанести ответный удар, остановить ее было очень приятно – тем более что ему не нравилось, что разбивают вещи, которые он любил.

– Мерзавец, – беззвучно повторил он, наслаждаясь звучанием этого слова, пробуя его окровавленными губами на вкус. Если, защищая своих ворон, он станет мерзавцем, он готов на это.

* * *

Он понятия не имел, сколько он пролежал на полу до того, как она вернулась. В глубине души он был удивлен, что она вообще пришла: он почти убедил себя, что уже покончил с наставниками, что они ему больше не нужны, но он узнал ее шаги, стук ее посоха и тихонько и облегченно вздохнул, радуясь, что она его не оставила.

– Зеркало? – спросила она откуда-то сверху и справа. Он ожидал, что она будет сердиться на него, но она говорила спокойно и даже заинтересованно. – Где ты этому научился?

– Я… – Он вспомнил свою ладонь, лежащую на зеркале, образ матери и знание, что он может призвать тьму, дабы она помогла ему. – Что именно случилось?

– Ты бросил в меня тень, Сын Ворона. – Он услышал почтение в ее голосе. – Ты выпустил поток тьмы прямо мне в лицо. Меня словно ослепили.

– Ослепили… – обронил он, и в голосе проскользнул сарказм. – Я очень в этом сомневаюсь.

Она разразилась лающим смехом и, подойдя ближе, пнула его по руке – легонько, но достаточно, чтоб привлечь внимание.

– Я помогу тебе, давай руку.

Он протянул ладонь, и она двумя руками вцепилась в нее, помогая встать.

– Как твой глаз? – с любопытством, но без раскаяния спросил он.

– Целитель сказал, повреждение не серьезное, но болит, как семь преисподен. – В ее голосе прозвучала легкая нотка восхищения. – Просто знай, что если бы я действительно хотела тебя убить, то до того как ты напал, ты бы уже десять раз был мертв.

– Это ты так говоришь.

– Повторим?

– Нет, – подавился он смешком. – У меня челюсть болит, и я прикусил язык. – Он нахмурился – озарение внезапно пришло в его затуманенный мозг. – Так вот зачем ты здесь? Научить меня драться?

– О, то есть ты не совсем безмозглый. Да. Драться. Пааде тренировал твой мозг. Я буду тренировать твое тело, но я ничего не знаю об этой магии теней. Это дерьмо Повеге. Среди нас – именно он мистик.

– Мой третий наставник, – протянул он, запоминая это имя. На миг задумался и спросил: – И когда Повеге придет?

– Не знаю. Это не мое дело, но, – она наклонилась и, подняв что-то, прижала к его груди: – Вот это – мое.

Он обхватил это «что-то» руками. Это был посох. Или копье. Или просто очень длинный кусок…

– Это кость? – Он провел рукой по гладкой поверхности. Пористой, легко поддающейся, если прижать ее большим пальцем. Это не дерево. В этом он был уверен.

– Кость, – согласилась Иди. – Оружие настоящего мастера из дев-копейщиц, добытое на ледяных полях к северу от Хукайи и усиленное магией крови. Это мое, поэтому ты его не получишь, но я научу тебя пользоваться им, как оружием и как шестом для помощи слепому. А потом ты сможешь сделать собственное.

Она подняла что-то еще и коснулась его руки. Он взял – это была его ворона, та самая, которую он кинул в нее, все еще целая.

– Начнем?

Глава 14

Город Това

325 год Солнца

(18 дней до Конвергенции)

«Воистину, Кланы, Созданные Небесами, – лучшие из лучших в Тове. Изящные и величественные, их члены напоминают мне Семь наших Правителей из Семи Домов. Я поинтересовался, не пожелает ли мой хозяин из Созданных Небесами посетить Кьюколу, и мне сообщили, что они уже живут в центре вселенной и не нуждаются в том, чтобы путешествовать за его пределы. Я нашел, что такой ответ дан слабо информированным человеком, но оставил свои мысли при себе».

Отчет по заказу Семи Лордов —Торговцев Кьюколы,составленный Ютиком,путешественником из Бараха

К удивлению Наранпы, матроны всех Созданных Небесами кланов, в том числе и дочь Ятлизы, согласились встретиться в небесной башне. Наранпа ожидала, что по крайней мере Беркуты будут возражать, потому что Нуума всегда была себе на уме, но все прислали ответ, что прибудут за час до заката.

Она договорилась, что встреча состоится в обсерватории на вершине башни, в том же месте, где собирался Конклав. Стены круглой комнаты были выложены священной мозаикой, которая показывала подписание Договора Хукайи и возведение в чин Жреца Солнца. На южной стене расположились ягуары Кьюколы, сокрушенные и с кровью, текущей изо рта, носа, глаз и ушей, – ярко-красная плитка изображала кровь. На востоке была выложена рыбоженщина из тиков, с головой, отделенной от тела, – почти такая же окровавленная, как и ягуар. Копье Хукайи было изображено проще всего – длинное костяное копье разбито на осколки и брошено на землю. И в завершение на востоке единственный нетронутый городской тотем – солнце Товы. Оно возносилось, поднималось, чтобы отдохнуть на огромном золотом троне, а у подножия трона лежали тотемы всех четырех кланов – вороны, орлы, крылатые змеи и водомерки.

В центре комнаты на каменном постаменте расположился барабан и священный пучок кедровых веток, что день назад использовались во время шествия как напоминание о владычестве жречества. Созданные Небесами могут быть гражданской властью в городе, но они не сравнятся с небесным авторитетом, которым башня управляла всем материком Меридианом.

Наранпа заняла свое место на скамье на востоке. Она принесла еще четыре запасных деревянных сиденья – простые табуреты, предназначавшиеся для посвященных, дополнительное, довольно прозрачное напоминание, кто здесь настоящая власть, – и расположила их в форме веера, расходящегося от нее полукругом. Вначале она вообще думала предложить матронам сесть на пол, но решила, что это может быть расценено как оскорбление, а она еще недостаточно восстановила мандат предыдущих жрецов солнца, чтобы так рисковать. Данное предложение – сесть на табуреты – и так было на грани приличия, но оно хотя бы могло расцениваться как приемлемый вариант.

Теперь не оставалось ничего, кроме как ждать.

Она наблюдала, как свет движется по дальней стене, отсчитывая время, по мере того как день приближался к вечеру. Когда же солнце