Сад Вия - Наталья Способина

– Ну я пойду?

– Давай, – кивнул Глеб.

– А одна я летать смогу?

– Еще раз: никаких ограничений. Выбрасывай сомнения из головы и делай все, что хочешь. Ты здесь всесильна.

– Угу, – неуверенно протянула Ева и выбралась на улицу.

В то, что она всесильна, до конца не верилось. Да и как в такое можно поверить? Вот так просто: взять и взлететь? Ева попробовала взлететь, но ровным счетом ничего не произошло. Ее ноги, обутые в мягкие кожаные башмачки, так и стояли на утоптанной тропинке. Ева вглядывалась в них, думая, что это какой-то розыгрыш. Вероятно, вчера Глеб просто левитировал ее, а ей сказал, что это она сама. Потом она вспомнила, что на старших курсах РАВ вообще-то тоже учат летать. Значит, это возможно. Да, ее никто не учил, ей просто сказали «лети», но, если другие волшебники даже в ее менее волшебном мире могут летать, чем она хуже?

Подумав так, Ева подпрыгнула и на мгновение зависла в воздухе. Впрочем, тут же спустилась. К счастью, подпрыгнула она невысоко, поэтому приземлилась безболезненно. «Чем выше взлетишь, тем больнее падать», – прозвучал в голове бабушкин голос. Летать сразу расхотелось.

«Ограничений здесь нет», – сказал сегодня Глеб. Ева зажмурилась. Вот бы сейчас пригодился Женька с его безграничной верой в ее силы.

Резко выдохнув, Ева заставила себя выбросить все из головы, кроме мысли о том, что ей непременно нужно оказаться на острове, а для этого нужно как минимум взлететь, и почувствовала, как ноги отрываются от земли. Распахнув глаза, Ева поняла, что она поднялась сантиметров на семьдесят.

«Осторожно – упадешь!» – вновь послышался в сознании голос бабушки.

«У тебя все получится!» – Женька в ее голове говорил так уверенно, что Ева сцепила зубы и прошептала:

– Конечно, получится, Жаров! Так просто вы от меня не отделаетесь.

Не то чтобы друзья собирались от нее отделываться, но спорить с воображаемым Женькой оказалось гораздо полезнее для дела, чем слушать любимую с детства бабушку.

Этот полет ничем не отличался от вчерашнего. Ева летела так же легко и уверенно, и такая же эйфория наполняла все ее существо. Хотелось петь и смеяться. Чуть портило настроение то, что никто из друзей этого не видел. И Илья, и папа… А вот то, что ее полета не видит мама, было, пожалуй, к лучшему.

Опасаясь подниматься высоко, Ева летела над тропинками. В лесу такой способ передвижения был не слишком удобным, потому что то и дело приходилось то уворачиваться, то пригибаться. Но спуститься на землю и пойти пешком она боялась. Вдруг повторить трюк со взлетом больше не получится?

На удивление, внутренний компас, который неожиданно обнаружился в ней с утра, не дал сбоев и сейчас, выведя ее на берег моря. Здесь Ева зависла у самой кромки воды, не зная, куда направиться. Она помнила, что если лететь какое-то время направо параллельно берегу, а потом резко уйти в сторону горизонта, то окажешься в доме Горыни. Туда ее определенно не тянуло, поэтому Ева решила лететь налево.

Определившись с маршрутом, она столкнулась сразу с двумя проблемами. Во-первых, лететь над водой было гораздо страшнее, чем над землей, потому что, упади она – и можно считать, что Вий победил: Ева останется в его подземном царстве навечно. Только уже в виде постоянного жителя, такой же неживой, как сам Вий. А во-вторых, Ева зацепилась за формулировку «горизонт», и в голове обосновалось определение слова «горизонт» как место соединения земли и неба, и здесь мозг бунтовал, потому что неба в подземном мире быть не могло. Скорее всего, вторая проблема вытекала из первой: Ева просто боялась лететь над водой, но вместо запланированного полета ей срочно захотелось вернуться к Глебу и спросить, что думают местные жители о небе, которого здесь не существует. Она даже почти повернула в ту сторону, однако вовремя заставила себя остановиться и выбросила все из головы.

«Громова, хватит придуриваться. Ты же храбрая!» – прозвучал в голове Женькин голос.

В жизни он ни разу не говорил ей ничего подобного. Ну и что? Зато в воображении здорово поддержал. Решительно сжав кулаки, Ева посмотрела на бескрайнюю водную гладь, освещенную множеством шаров, и полетела прочь от берега.

Стоило ей оказаться над водой, как в голове панически замельтешили тревожные вопросы. Выключается ли здесь освещение? Есть ли ограничения по времени у полета? Водятся ли в этом море хищные рыбы и, вообще, глубокое ли оно? Если закричать, придет ли кто-то на помощь?

Впору было повернуть назад, но Ева этого не сделала, потому что чувствовала: она должна быть сильной и обязательно выбраться из подземного царства.

Глава 17. Спящий красавец

Часов у нее не было, поэтому оценить, сколько времени она скользила над водой, Ева не могла. В какой-то момент ей даже стало казаться, что прошло уже девять дней и девять ночей. Ведь в мире, где нет солнца, день от ночи отличить нельзя. Потом ее накрыло страхом: а что, если сутки здесь отличаются от тех, что наверху? Вдруг она пробыла здесь уже больше девяти дней?

Единственное, что хоть немного притупляло панику, это четкое понимание того, что она движется к острову, пусть пока его и не видит. Ева не знала, как это работает, просто чувствовала, что летит в верном направлении. Периодически она вызывала в воображении показанный Иридой остров, не забыв упрятать воспоминание в рамку. И тогда чувство, что цель совсем рядом, становилось почти невыносимым. Ей даже казалось, что в такие минуты она летела быстрее.

Вскоре вдалеке появилась темная точка, и Ева зависла над зеркальной гладью в раздумьях. В том, что это остров, она не сомневалась, но теперь, добравшись до него, поняла, что, возможно, уже выполнила свою миссию: узнала, где находится место, к которому, по мнению Ириды, опасно приближаться. Мысль была успокаивающей, потому что приближаться к потенциально опасному месту было глупо. Ну правда. Она же не Жаров, в конце концов.

Так думала Ева, а точка у горизонта становилась все больше и больше, и, значит, расстояние между нею и островом сокращалось. Ева вроде бы не собиралась, не хотела, но почему-то летела именно туда. Сначала она даже подумала, что это какое-то охранное колдовство: раз – и заманили незадачливого нарушителя, а оттуда уже заберут на расправу. Она даже попробовала отлететь подальше, чтобы удостовериться, получится ли. Получилось. Выходит, приближалась к острову она по своей воле. И тут снова вспомнились слова Никиты, сказанные им, кажется, вечность назад, о том, что волшебнику помогает подсознание. Подсознательно Ева хотела приблизиться к таинственному месту, и ее тело понимало это буквально: оно летело в выбранную сторону.

Вблизи остров оказался неожиданно маленьким, и большая его часть была занята совершенно черной скалой, напоминавшей ту, с которой сбегал водопад у замка Кощея. Вершина скалы утопала в темно-серых облаках, отчего весь остров выглядел недружелюбно. И все-таки Ева рискнула приблизиться к берегу, а потом и вовсе опуститься на землю. Здесь было тихо: не пели птицы, не трещали сверчки в траве. Да и самой травы не было – под ногами шуршали камни.

– Эй, – негромко сказала Ева и замерла в ожидании ответа, но никто не отозвался.

Она оглядела пустой берег, чувствуя, как сердце колотится с сумасшедшей скоростью. Мысль о том, что она всесильна, никак не помогала. В ответ на вопрос, опасно ли здесь, Ирида пожала плечами. Это могло означать что угодно.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – спросила Ева, и снова никто ей не ответил.

Скала, совершенно черная и гладкая, как мрамор, уходила высоко вверх, теряясь в тумане. Никаких знаков и надписей на ней Ева не увидела. С другой стороны, Никита однажды сказал, что охранный морок действует на всех.

Вздохнув, Ева решила обойти скалу и посмотреть на нее с обратной стороны. Рассудив, что если будет держаться поближе к воде и постоянно оглядываться, то сможет успеть взлететь, заметив опасность, она медленно двинулась по берегу.

Здравый смысл пытался сказать, что она дура, которая летала второй раз в жизни, поэтому верить в то, что она от кого-то таким образом сможет