Влюбиться в дьявола - Элизабет Хойт

— Да будет вам известно, — отчеканил Рено, — я собираюсь сопровождать мисс Корнинг на бал, который устраивает моя тетя.

— Что за чепуха! — вскричал ее дядя. — Она поедет на бал только со мной, и ни с кем другим.

Рено вопросительно поднял брови:

— Я не был уверен, что вы будете на балу.

Сент-Обену было послано приглашение еще на прошлой неделе, но он хранил молчание. Рено решил, что старый джентльмен не собирается на бал, но, по-видимому, ошибался.

— Конечно, буду. Неужели вы полагаете, что я позволю такому хлыщу, как вы, занять место возле моей племянницы?

Высокий и широкоплечий Рено подошел вплотную к рассердившемуся старику, одним своим видом напугав его до смерти.

— Как только я опять стану законным графом, вы не представляете, с каким наслаждением я собственноручно вышвырну вас из своего дома.

Сент-Обен побагровел, даже почернел, словно перед апоплексическим ударом.

— Графом? Нет, вы никогда не станете графом, сэр!

— Уже назначена дата, когда парламентская комиссия будет разбирать мое дело. — Рено ухмыльнулся прямо в лицо Сент-Обену. Кровь отхлынула от лица старика, и он из багрово-красного стал бледным как полотно.

Губы Сент-Обена злобно искривились.

— Стоит членам комиссии лишь взглянуть на вас, как они сразу вам откажут. Весь Лондон знает, что вы душевнобольной. Поглядите на себя — татуировка и…

В голове Рено что-то щелкнуло. Потеряв контроль над собой, он схватил несчастного старика за горло и прижал к стене. Лицо не совсем законного графа приобрело синюшный оттенок. Но вдруг потускневшие глаза Сент-Обена блеснули, и он устремил взгляд куда-то за спину Рено. В тот же момент чьи-то кулачки забарабанили по плечам и спине Хоупа.

— Отпустите! Немедленно отпустите его! — кричала, колотя его, мисс Корнинг.

Рено опомнился и выпустил несчастного Сент-Обена. В ту же секунду мисс Корнинг подлетела к нему:

— Дядя Реджи, с вами все в порядке?

— Да, — чуть слышно выдохнул он. Обернувшись, Беатриса с гневом обрушилась на Рено:

— Как вы смеете так грубо обращаться со слабым стариком?!

Рено безмолвно поднял обе руки вверх, делая вид, что сдается. Молчаливое признание вины было лучше любых многословных оправданий. Тем более что, взглянув на мисс Корнинг, он почти потерял дар речи от восхищения. На ней было светло-коричневое платье с бронзовым отливом, на фоне которого ее чудесная кожа выглядела атласной. Декольте было довольно глубоким, оно открывало и подчеркивало мягкую упругость ее груди.

— Гм… — Воздух застрял в его горле, и он откашлялся. Вид у мисс Корнинг был чертовски соблазнительный, а гнев лишь усиливал ее очарование.

— Какое вы имели право поднимать руку на дядю Реджи? Он ведь болен.

— Беатриса! — запротестовал смущенный Сент-Обен.

— Но ведь это правда, зачем скрывать. — Беатриса стояла перед Рено с упертыми в бока руками и выглядела очень воинственно. — У дяди Реджи всего месяц назад был апоплексический удар, и он еще не совсем поправился. Вы могли запросто убить его. Обещайте, что больше до него даже пальцем не дотронетесь.

Дядя Реджи замахал руками, возражая и пытаясь объяснить, что не нуждается ни в каком заступничестве. — Лорд Хоуп, — подойдя вплотную и глядя в глаза, обратилась к нему Беатриса, — обещайте мне, что больше такое никогда не повторится.

Рено взял ее руку и поднес к губам. Прежде чем поцеловать, он тихо произнес:

— Как вам будет угодно.

Беатриса зарделась от смущения и резко отдернула руку. Но тут в разговор вмешался дядя Реджи — в нем опять вспыхнул воинственный пыл.

— Беатриса, вы, конечно, не позволите, чтобы на бал вас сопровождал этот грубиян?

Она вздрогнула и, чуть помедлив, ответила:

— Не хочу вас огорчать, дядя Реджи, но я уже дала согласие.

— Дорогая, почему вы не сказали мне раньше, что вам хочется быть на этом чертовом балу? Ради вас я готов поехать куда угодно.

— Дядя Реджи, какой вы милый! — Она ласково погладила его по руке. — Вы всегда были так внимательны ко мне. Кто как не вы сопровождал меня при каждом выезде в свет? Но дело в том, что лорд Хоуп просил меня. Кроме того, мне самой хочется поехать на бал вместе с ним.

Сент-Обен грубо оттолкнул ее руку:

— Неужели это ваше окончательное решение? Вы вправе выбирать, но знайте, сейчас вопрос стоит так: кто вам дороже — он или я?

Мисс Корнинг опустила руку и открыто посмотрела в дядины глаза. Рено вдруг понял, что под ее вежливыми мягкими манерами скрывается на редкость твердый характер.

— Вы правы, когда-нибудь мне придется сделать выбор. Но я не думаю, что сегодня надо так жестко ставить вопрос.

— Все ясно. Зачем лукавить, дорогая? Вы еще вспомните об этом. — Дядя Реджи для большего эффекта поднял вверх палец. — Как быстро вы успели забыть о том, кто девятнадцать лет неустанно заботился о вас! Если бы я знал, что, став взрослой, вы отплатите мне такой черной неблагодарностью, я поступил бы с вами…

— Довольно, — резко прервал его Рено.

— Остановитесь. — Мисс Корнинг положила свою руку на руку Рено, как бы удерживая его от резкостей, но в отличие от дяди Рено не оттолкнул, а нежно прижал ее руку к груди.

Сент-Обен оценил подчеркнутость жеста, и кривая улыбка исказила его лицо. Он круто повернулся и быстрым шагом вышел из холла.

— Зачем вы позволяете разговаривать с вами подобным тоном? — упрекнул Беатрису Рено.

— Он вправе говорить со мной так, как ему заблагорассудится. — Она отвернулась, но он успел заметить, что в ее глазах блеснули слезы. — Он сказал правду: именно он девятнадцать лет с любовью воспитывал меня, а я сейчас, пусть даже невольно, обидела его.

Рено крепко взял ее под руку и повел к карете, давно поджидавшей их на улице.

— Но мне все равно не по душе то, как он ведет себя с вами. А где ваша накидка?

— Я велела горничной положить ее в карету, но не пытайтесь сбить меня с толку. Прошу вас, не считайте своим долгом защищать меня от дяди.

Он остановился возле дверцы кареты и повернул ее лицом к себе.

— Если я решу защищать вас от дяди или от кого-нибудь еще, то, черт побери, мне не нужно на это ваше согласие, мадам.

— Боже мой, насколько порой примитивны мужчины! Послушайте, вы посадите меня в карету или будете разглагольствовать до тех пор, пока я не замерзну?

Не говоря больше ни слова, чтобы не выглядеть глупым в ее глазах, Рено открыл дверцу. Они сели в карету, и лошади тут же рванулись с места.

Он взглянул на ее наряд и не смог удержаться от комплимента:

— Вам очень идет это платье.

В награду он получил пленительную улыбку.