Сосредоточение России. Битва за русский мир - Наталия Нарочницкая

Балтика и Черноморский регион – военно-стратегические рубежи, от которых зависит наше будущее. С Черного моря уходить нельзя. Все, что творится вокруг Грузии, имеет одну цель: вытеснение России как главного военно-стратегического субъекта региона. Кому была бы нужна Грузия без абхазского побережья и батумского порта, без ворот на Кавказ – Осетии? Надо четко представлять, куда направлен вектор давления на Россию. Частью нового мирового проекта является реорганизация всего Балкано-Черноморо-Каспийского региона, с удалением от России Грузии, Азербайджана и изоляцией Армении, в том числе и с помощью так называемой геоэкономики. Это создание масштабных экономических, в основном энергетических проектов, которые обеспечат геополитическую переориентацию на новые центры целых регионов с их многовековой устойчивой принадлежностью к российскому ареалу влияния.

– Украинские власти от этого влияния очень хотят избавиться…

– При распаде СССР я прямо говорила, что нам выгодна федерализация Украины. Это соответствует разному историческому мировоззрению, цивилизационной разнице между униатством Галиции и остальной Украиной. Галиция вообще не делила судьбу с православной Украиной на протяжении 600 лет. Но беда в том, что сейчас «оранжевые» своим идеологическим влиянием одурманили уже центральную Украину. Если семь лет назад это влияние фиксировалось в Западной Украине и либеральной киевской элите, то сейчас это уже и в Черниговской, Сумской областях, где довольно популярна Тимошенко.

Украина – самая большая головная боль. Бжезинский с присущей ему откровенностью как-то сказал, что со всеми остальными республиками без Украины Россия – не великая держава, а без всего остального, но с Украиной она остается великой. Есть позиции, критические для исторического будущего нашей страны. Это тема, где весь веер наших возможностей должен быть использован – от силы до умной политики, влияния, работы на интеллектуальном уровне, с гражданским обществом и т. д.

– С Киевом мы сегодня ведем переговоры только по газу. Вопросы русского языка, вмешательства украинских властей в дела церкви отошли на второй план.

– Митрополит Кирилл специально встречался с Ющенко, потому что там налицо целенаправленная политика и давление на раскол, на вытеснение Украинской православной церкви Московского патриархата. То, как принимали Ющенко в Москве, отражает и мелкую кружевную работу, связанную с перегруппировкой сил и интересов внутри самой «оранжевой коалиции». Но это не лишает нас возможности играть по-крупному.

Мы обязаны нажимать по русскому языку. Это естественно для России притом, какую политику Киев проводит в отношении трети населения страны. Где соблюдение прав человека? Где обязательства по подписанной Хартии региональных языков?

Вообще украинская национальная идея все еще мечется, не выйдет никак из комплекса неполноценности, вытравливая все родственное русскому. Огромный интеллектуальный потенциал тратится на поиск отличий между русскими и украинцами. Отожествление «украинства» с «антимосковитством» делает этот комплекс вечным комплексом неполноценности, комплексом «младшего брата». Так он никогда не выйдет из стадии самоутверждения.

– Что происходит в Крыму?

– События здесь развиваются по косовскому сценарию. На Курултае в 1992 году экстремистское крыло крымских татар провозгласило, что «крымско-татарский народ – единственный народ, имеющий право на самоопределение в Крыму», а остальные – пришельцы. Сегодня и косовские албанцы сочиняют историю о том, что Косово – их исконная земля, а сербы – пришлый народ. Пока взрыв в Крыму еще можно предотвратить, но для этого нужна сильная воля и дальновидность украинских властей. Однако те больше заняты дерусификацией.

– Насколько уместно сравнивать Абхазию, Южную Осетию и Приднестровье с Косовом?

– Юридические основания для несогласия с противоправно навязанной им судьбой у непризнанных республик очевидны и соответствуют международному праву. И потому не нуждаются в прецеденте. Так, Грузинская ССР грубо нарушила закон 1991 года о выходе из СССР, не предоставив автономиям права высказаться на отдельных референдумах по поводу своего будущего. И конфликт по вопросу будущего существовал в этой советской республике еще до оформления какой бы то ни было независимости. На это закрыли глаза, а потом объявили конфликт сепаратистским, как будто он возник на территории тысячу лет законно существовавшего государства. Абхазия и Южная Осетия вправе считать свой конфликт с Тбилиси частью юридически незавершенного процесса выхода из СССР.

Но не стоит никогда ссылаться на «право наций на самоопределение» – оно в международном праве не трактуется как право на отделение. К тому же, тогда мы не можем поддержать абхазов и осетин без того, чтобы не дать аргумент Чечне или Ингушетии. Надо говорить о несоблюдении прав автономий при выходе Грузии из СССР.

– Шекспировский вопрос: быть или не быть? Признавать самопровозглашенные республики на Кавказе или нет?

– На сегодняшний день нам нужно их охранять и гарантировать им неприкосновенность, не давать в обиду. Это не значит, что немедленно сейчас их надо всех признавать. Но теоретически нельзя отказываться от возможности их признания. Главное – иметь четкую стратегию. Да и сдавать тех, кто за 15 лет доказал свою историческую приверженность России, просто аморально. Это не прихоть элит, которые меняются, а воля народов, доказавших верность России.

– Чего нам стоит ждать от США при новом американском президенте?

– При любом итоге американских выборов нас ждут нелегкие времена. США торопятся, понимая, что Россия крепнет, и тенденция к ее самостоятельности будет только нарастать. Однополярный мир не состоялся как самовоспроизводящаяся система. В США кончается эпоха сильного доллара как стабильной резервной валюты. Так что у них остаются в основном только военные рычаги, они будут активно пользоваться воинственной риторикой, возбуждать и провоцировать конфликты в разных частях мира, порождать «управляемый хаос». И все будут нуждаться в США, которым ничего не стоит потратить пару миллиардов долларов, отправив в горячую точку солдат, пушки, ружья, бомбы…

Хиллари Клинтон и демократы традиционно делают упор больше на правозащитную проблематику, на подвластные Америке международные структуры. Для них глобализация – это «глобальное управление». Заметьте, многие важные темы, прежде всего «правозащитная проблематика», переносятся намеренно и без всякого морального или юридического основания на «арбитраж» и «суд» многосторонних и неправительственных механизмов. В этой области у Демократической партии США достаточно механизмов и НПО, которые они финансируют и которыми управляют. Последнее правление республиканцев – это откровенный империализм в духе Теодора Рузвельта. Разве не похожи афганская и иракская кампании Буша– младшего на захват Филиппин, Кубы?

Мы видим действительно свежего политика – Обаму. Но надо понимать, что американские выборы в большой степени являются шоу. Главное в нем не содержательная сторона выступлений, а создаваемый образ, способность понравиться, зацепить подсознание избирателя. Над этим работают армии технологов. Если перевести все речи кандидатов на бумагу, окажется, что там нет особых мыслей. Я, кстати, вовсе не уверена, что Барак Обама для России обязательно лучше, даже если считать, что у него есть шансы на победу.

Многие аналитики полагают, что Америка еще не созрела до президентской революции. Если Буш импонировал консерватизмом и традиционными ценностями, то Обама играет на грани смешения порока и добродетели. Там и аборты, и эвтаназия, и однополые браки – все это может посыпаться. Я не уверена, что Америка может проголосовать за мусульманина. Впрочем, элита решит до выборов, выпускать его или нет.

Что касается кандидата от республиканцев, Маккейн принадлежит к хорошо известной «ястребиной стае», которая откровенно формулирует, что гегемонии США угрожает любой крупный независимый центр силы в мире. К ним относят и Россию, и уже Китай. Это классическая англосаксонская политика. Еще лорд Пальмерстон, указывавший, что у Британии нет постоянных друзей, но есть только постоянные интересы, говорил: «Мы всегда будем препятствовать обретению какой-нибудь континентальной европейской державой преимущественного влияния. Если это Франция, мы будем с Германией, если Германия – значит, с Францией против Германии». С Маккейном все ясно и предсказуемо.

– Сильное государство невозможно без сильной экономики. Сумеет ли выстоять Россия в условиях прогнозируемого мирового финансового кризиса?