Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева

– Ага, – согласился Эркин, снова целуя её уже в ложбинку между грудями. – Какая ты сладкая, Женя.

– Так бы и съел, да? – смеялась Женя, прижимая к себе его голову. – Пойдём, поедим…

– Ты голодная? – сразу встревожился Эркин.

– Да ну тебя, – Женя даже рассердилась. – Ты что, шуток не понимаешь?

Эркин виновато вздохнул.

– Не всегда.

Женя успокаивающе погладила его по голове, и Эркин, поддаваясь этому ласковому нажиму, потёрся лицом о её грудь. Потом мягко отделился от неё и встал.

– Сейчас одеяло подниму.

– Ага, – согласилась Женя. – Уже очень поздно?

– Наверное, – пожал плечами Эркин, укрывая Женю и подныривая под одеяло со своей стороны. – Тебе удобно?

– Да, – Женя потянулась, проверяя, укрыл ли он спину, погладила по спине. – Спим, да?

– Да, – Эркин мягко потёрся о неё всем телом, укладывая её так, чтобы ей было удобно и легко обнимать его.

Женя уже спала, и время за полночь перевалило. Эркин снова потёрся о Женю и закрыл глаза. Удивительно, как всё хорошо получилось: и праздник настоящий, и профессор довольный уехал, и Андрей остался. Андрей – молодец, и продумал всё, и сделал по-задуманному…

Еле слышно стукнула входная дверь, и Эркин, не открывая глаз, улыбнулся: Андрей пришёл. Ну, теперь-то точно всё в порядке.

Перед школой Андрей всегда ночевал у Эркина. Как-то успокаивает. И портфель с тетрадями и книгами у него здесь.

Братнина квартира встретила его сонной тёплой тишиной. Он бесшумно разделся и, не зажигая света, чтобы даже щелчком выключателя не нарушить тишину, пробрался к себе. Вышло удачно: ни на что не налетел.

В его комнате уже ничего не напоминало о празднике, всё, как обычно. Даже – он распахнул дверцы шкафа и удовлетворённо кивнул – да, даже в шкафу все его вещи разложены и развешаны как раньше. Будто и не было… профессора.

Андрей быстро приготовил всё на завтра, постелил себе – бельё Женя тоже сменила – и пошёл в ванную.

Как всегда, чисто, убрано и еле заметно пахнет лосьоном Эркина. Андрей быстро, стараясь не шуметь, вымылся в душе и перед тем, как одеться, оглядел себя в зеркале. И чего профессор тогда психанул? Нормально всё, а вот поглядел бы на то, как оно той зимой было, так что? В обморок бы грохнулся? Не иначе! Андрей запахнул халат, подмигнул своему отражению и вышел из ванной, щёлкнув выключателем.

Не зажигая света, прошёл к себе, сбросил на стул халат и лёг. Блаженно потянулся под одеялом. До чего же хорошо. Всё хорошо! И на работе, и… и везде! Что хотел, то и сделал, получилось не совсем по-задуманному, а может и совсем не то, но здоровско вышло. Теперь всё, со всех сторон он прикрыт, не голым на ветру и не в шеренге. И им он… ну, если и не подмога, то никак не помеха, это уж точно. А Томка – ничего девчонка. Правда, вот так, по-скорому, не отходя от пульта, даже наушников не сняла, во даёт, не впервой, видно, ей так, но зато без претензий и последствий… Мысли путались, уплывали, и Андрей, не стараясь удержаться на кромке сна и бодрствования, позволил себе расслабиться и уснуть. Не о чем ему теперь беспокоиться.

Спал Андрей крепко и без снов, так что Эркину пришлось его потрясти и пообещать облить холодной водой, чтобы проснулся. Андрей наконец разлепил глаза и сел на диване.

– Чего, утро уже?

– В школу опоздаешь, – ответил Эркин, отодвигая штору.

Андрей шумно, с подвывом зевнул и окончательно проснулся.

– Понял, брат. Женя встала уже?

– Чай делает, – Эркин улыбнулся, прислушиваясь. – Пошла Алиску будить.

Андрей ещё раз зевнул и встал.

– Всё, готов.

Эркин кивнул и ушёл.

Обычное, уже будничное утро. Обычные и такие приятные своей обыденностью хлопоты. И вот всё убрано, собрано, готово, и Женя целует, выставляя за дверь, Эркина и Андрея.

– Сейчас и мы пойдём.

– Ага, – без особого энтузиазма согласилась с неизбежностью Алиса.

Женя рассмеялась, быстро заматывая платок и проверяя сумку и сумочку – всё ли на месте.

На улице уже заметно посветлело, но до дня ещё далеко. Андрей шумно, всей грудью вдохнул и выдохнул холодный воздух. Эркин покосился на него и улыбнулся.

– Доволен?

– Ещё бы, брат. Скажи, как всё здоровско получилось.

Эркин согласно кивнул. Кое-какие сомнения у него были, но он даже самому себе не признавался в них. Он ещё не понял, в чём дело, что мешает ему полностью согласиться с Андреем, а пока сам не понял, никому другому ни знать, ни догадываться не стоит. Это его проблема, ему и решать.

– Интересно, сколько нас будет?

– Тим, вроде, во вторую сегодня, – Андрей нахмурился, соображая. – чёрт, у него график непостоянный теперь. Олег… тоже в первую, точно. Остальные…

– А Манефа? – невинным тоном спросил Эркин.

Андрей самодовольно хохотнул.

– Там всё впереди.

– Смотри, не заиграйся.

– Не боись, всё будет в порядке, – ответил Андрей по-английски и весело заржал.

Рассмеялся и Эркин. Вообще-то ему этот охмурёж на спор не нравился, что-то здесь не то, но что… ну, Андрей и не в таких переделках бывал, разберётся как-нибудь. А если и что, так он рядом. Если понадобится, переключит на себя. Не самое сложное.

На ступеньках Культурного Центра с весьма независимым видом курил Артём. Увидев Морозов, он сдержанно, по-взрослому, кивнул.

– Привет, малец, – легко взбежал по ступенькам Эркин.

– Привет, – улыбнулся Андрей.

Втроём они разделись и пошли в класс. Уже на лестнице их нагнал Тим и быстро, но очень внимательно оглядел искоса. Эркин невольно насторожился, но ни вопросов, ни высказываний не последовало.

Когда прозвенел звонок, Андрей незаметно и облегчённо перевёл дыхание: Манефы не было. Эркину этот спор не нравится, ему самому тоже чего-то не по себе, но и отступать нельзя – засмеют. А так… отсрочка, время подумать и определиться.

Россия

Царьград

Возвращение домой всегда приятно. Великое дело – свой дом, а у неё их целых два. Нет, конечно, она правильно сделала, что не стала делать их дом общим. Всё-таки… мало ли что, мало ли как, надо иметь свой угол, своё гнездо.

Мария Петровна невольно улыбнулась. Поезд замедлял ход, плавно останавливаясь у перрона. В проходе уже толпились самые нетерпеливые, толкая друг друга сумками и чемоданами. А ей спешить незачем. Крот раньше десяти из библиотеки не вылезет, сам над собой смеётся, что у кого запой, а у него зачит, дорвался до книг, как пьяница до водки. Так что она успеет и у себя вещи разложить, и у него прибраться, а то мужчина есть мужчина, как