Мастер охоты на единорога - Анна Малышева

Последние слова девушка проговорила тоном и даже голосом своей матери, многозначительно сузив глаза, вдруг приобретшие презрительное выражение. Александра присела на край диванчика, потрогала лежавшую в изголовье подушку, прикрытую стопкой постельного белья. Анеля, поняв ее движение, направилась к двери:

– Отдыхайте, а когда вода нагреется, я к вам в дверь постучу. Да, вы же еще нашу кухню не видели! Может, хотите чаю? Я вам дам всю посуду…

– Ничего не нужно, спасибо… – ответила Александра. – Я прилягу, может, засну. Устала.

Когда за девушкой закрылась дверь, Александра, сбросив мокасины, улеглась на диванчик. Он был таким узким и жестким, что ей невольно вспомнилась студенческая юность в Питере, Академия художеств, прошлое, ничто в котором, кажется, не предвещало нынешнего дня. «Дороги, которые мы выбираем…» – устало думала она, закрыв глаза, слушая, как за открытой форточкой шумит на ночном влажном ветру листва огромного дуба. Казалось, в палисаднике лепечет, шепчется на незнакомом языке сотня крошечных невидимых существ. «Стоя в начале пути, никогда не можешь предугадать, куда тебя заведет эта дорога. Все шло к тому, чтобы я сделалась художником, но я им не стала. Реставрирую бездушно, ради куска хлеба. Заниматься антиквариатом мне нравилось только вначале, меня учили этому делу удивительные люди, что-то они видели во мне, верили в меня… И почти все уже мертвы. Больше не у кого спросить совета, а как он нужен сейчас!»

Слова, сказанные на прощанье Татьяной, не выходили у нее из головы. Конечно, та была взвинчена тем, что случилось, была склонна все драматизировать… Но Александра должна была признать: она впуталась в очень скверную историю. «По крайней мере, одного человека уже убили. И кто знает, что с девушкой… И кого это по-настоящему волнует? Кого, кроме меня?»

Вымотавшись за прошедшие два дня, она уснула, съежившись на своем жестком ложе, подсунув под щеку подушку и укрывшись до подбородка одеялом, лежавшим в ногах. Сквозь сон ей послышалось, как стучалась в дверь Анеля, но этот осторожный скребущий звук не помешал провалиться в глубокий, черный сон, милосердно лишенный сновидений.

Устала она сильнее, чем думала. Когда Александра открыла глаза утром следующего дня, в комнате было светло – занавеску на ночь никто не задернул. Солнечный свет, сочившийся сквозь вырезную, жесткую листву старого дуба, пятнами падал на скомканную постель, на лицо и шею женщины. Солнце стояло уже высоко.

В сумке, стоявшей рядом с диванчиком на стуле, звонил телефон. «Наверняка Павел! Мы же вчера не созванивались!» Спросонья Александра не сразу справилась с молнией на кармане, а когда схватила наконец телефон, он замолчал. Номер был незнакомый. Александра попробовала перезвонить, но убедилась, что аппарат звонившего ей абонента уже выключен. Пока она обдумывала этот эпизод, в общем, пустячный, но отчего-то оставивший неприятный осадок, телефон зазвонил снова. На этот раз звонили с домашнего номера Татьяны.

– Это ты была только что? – поинтересовалась Александра.

– Только что – это когда? – удивленно ответила подруга.

– Да ерунда, какой-то звонок сорвался. Я даже боюсь спрашивать, как у тебя дела…

– Дела… Странные! – помедлив, ответила та. – Не знаю, что думать…

Вернувшись на рассвете в Минск, Татьяна, несмотря на бессонную ночь в поезде, все утро посвятила выслеживанию любовника, с целью выяснить отношения. Владислава пришлось именно выслеживать: его мобильный телефон не отвечал, на работу, по случаю воскресенья, позвонить было невозможно, домашнего телефона Татьяна никогда не знала.

– И не стремилась узнать! – добавила она. – К сожалению, я не похожа на других женщин, которые выворачивают мужчинам карманы, читают их смс-ки, смотрят фотографии в мобильном. Такие ко всему подготовлены, не то что я, доверчивая клуша…

Татьяна поехала домой к Владиславу. Она решила не отступать даже в том случае, если ей откроет разъяренная жена, вооруженная пистолетом.

– Адрес я знала, мы ведь высылали по нему серебряный сервиз, который он когда-то у нас купил. Я переписала его себе, из накладной. Надежд было мало, но… Его машина стояла во дворе.

Дом был элитный, двор охраняемый, но охрана проверяла только машины. Татьяна беспрепятственно вошла во двор, нашла подъезд с нужной квартирой и набрала номер на домофоне. Через минуту откликнулся знакомый голос.

– Он был так встревожен, на таком взводе! Крикнул: «Да! Да!» так, что у меня ухо заложило. А когда узнал, что это я, долго молчал. Потом открыл, соизволил…

Татьяна, как она призналась, поднималась в квартиру с замирающим сердцем. Правда, на встречу с ревнивой супругой она уже не рассчитывала – раз Владислав впустил ее в дом, значит, такой угрозы не существовало.

– Мне даже стало жаль, что ее нет… Хотелось посмотреть ей в глаза и чтобы она тоже посмотрела в мои… Посмотрела на человека, которому чуть не сделала дыру в голове!

– Так ее не было дома? – не выдержала Александра.

– Он был совсем один. И… он был пьян!

По словам Татьяны, Владислав вовсе не был подвержен этому пороку, так распространенному среди его соратников по бизнесу, употребляющих алкоголь (пусть и дорогой) по поводу и без повода. Это была одна из его черт, которая нравилась женщине.

– Ну, бокал вина… Ну, шампанское там, без всякой охоты – это все, что он при мне себе позволял. А тут… Он еле на ногах стоял, когда мне дверь открыл!

В гостиной, куда прошла Татьяна, на столе стояла наполовину пустая бутылка коньяка. Повсюду валялись скомканные, смятые вещи – женские, детские…

– Было такое впечатление, будто вихрь прошел… Влад плелся за мной и только мычал. Я боялась, что он совсем не способен говорить, но он выпил еще полстакана – страшно было смотреть! – и как будто пришел в себя. Оказывается, он когда-то сильно пил, потом лечился, долгие годы не прикасался к крепкому алкоголю… И вот – сорвался. От него ушла жена!

– Так… – протянула Александра.

– Ушла и забрала детей, само собой! Уехала к своим родителям, а это, представь, не ближний свет – в Томск!

– То есть она вернулась из Пинска и сразу улетела в Томск?

В трубке повисла пауза. Потом послышался короткий смешок.

– Она не была вчера в Пинске. Сразу после нашего с ней разговора, когда она взяла его телефон, Нина устроила Владу скандал, ничего не желала слушать, собрала детей, кинула вещи в чемодан и уехала в аэропорт. Самолет улетел через несколько часов. Сейчас она уже у родителей, в Томске.

– Так… – повторила Александра, садясь на диванчике и спуская ноги на пол. Она уснула одетой, и теперь во всем теле, как и в мыслях, было ощущение измятости. – Значит, в тебя стреляла не она? Так может, Нина кого-то наняла?

– Она вообще не знала, что я в Пинске, – припечатала Татьяна. – Влад ей об этом не говорил!

– Ты ему веришь?

– На этот раз – да… – со вздохом ответила подруга. – Она ничего не захотела слушать, он просто не успел сказать ни про какой Пинск. Да и к чему ей была эта информация… Она уехала – и точка.

Влад был настолько пьян, по ее словам, что иногда начинал плакать. Речь у него была вполне связная, но настолько эмоциональная, что он сам себя перебивал.

– Я не узнавала его! Совсем другой человек, не тот, с которым я так долго встречалась… И знаешь, мне даже не было его жалко. Противно было, стыдно, что связалась с ним… Так раскиснуть, потерять облик…

– Но вчера, когда ты говорила с ним, он был трезв?

– Вчера – да. Но потом он созвонился с Ниной, и она заявила ему, что ни за что не вернется, подает на развод, на алименты и прочее… В общем, Влад считает, что у нее уже у самой кто-то был и она только ждала удобного повода, чтобы удрать.

– Ну и дела… – протянула потрясенная Александра. – Значит, Нина тут совсем ни при чем?! Тогда кто в тебя стрелял? Почему?!

– Понятия не имею. У меня нет таких врагов. Есть завистники, конечно, у кого их не имеется… По работе бывают стычки… Но чтобы поехать за мной в Пинск, следить от музея, довести до подъезда и стрелять в голову – а ты видела, где была пуля?! На такие подвиги из моего окружения никто не способен.

– Значит, это случайность?

– Получается – да… – вздохнула Татьяна, как показалось подруге – не без сожаления. – Конечно, трудно в это поверить, уж слишком все совпало. Накануне мы говорили по телефону, она бы как раз успела приехать. Ну и что, что она меня не видела никогда – знала, что в Пинске, что пишу этюды в музее, увидела, как оттуда выходит женщина подходящего возраста, с этюдником, с папкой… Довела до подъезда и пальнула. Вот примерно так я думала, но оказалось, ничего подобного… Я так и этак прикидывала – она не могла в меня стрелять и не успела бы никого нанять, даже если бы он сказал ей про Пинск. Да и потом, когда женщина уходит от мужа и так спокойно, осознанно подает на развод – она уже не нанимает киллера стрелять в любовницу. Ей нужна не тюрьма, ей нужны деньги.