Смерть Артура - Джон Толкин

Главный слог – самый громкий (под основным ударением), самый высокий по тону и самый значимый – в каждой краткой строке должен начинаться с одного и того же согласного звука или с любого гласного (то есть с отсутствия согласного):

Так, in battle slaughtered as books tell us (не пало в побоище, как поведали книги)

или glory seeking great men of old (к славе стремясь, в старину воины)

или ancient authors since from the east hither (и сказители древние, с тех пор, как с востока)

В последнем примере в первой краткой строке присутствуют две начальные рифмы или «скрепы». Так бывает часто, но не обязательно. Во второй краткой строке двух быть не может. Первый значимый слог, и только он, должен быть носителем ударения или рифмы. Отсюда – немаловажное следствие: фразу всегда нужно строить так, чтобы самое значимое слово во второй краткой строке шло первым. Тем самым конец древнеанглийской строки оказывается и более слабым, и менее громким, и менее весомым; а затем в начале следующей строки пружина снова сжимается.

Очень часто в начале новой строки повторяется в более энергичной форме или с некоторыми вариациями финал предшествующей строки:

as books tell us // ancient authors (как поведали книги // и сказители древние)

from the sea landed // over the broad billows (по океану приплыли // по вольным волнам)

Так что вся древнеанглийская поэзия богата на параллелизмы и словесные вариации.

Но, безусловно, древнеанглийский стих – это далеко не одни только звуковые модели. Это еще и лексика, и стиль. Он «поэтичен». Уже в самых ранних сохранившихся письменных образчиках древнеанглийского стиха мы обнаруживаем богатейший поэтический словарь: тогда, как и сейчас, эти слова в большинстве своем являлись архаизмами – устаревшими лексемами и древними формами, которые вышли из употребления в повседневной речи в некоторых своих значениях или полностью, но сохранились в поэтической традиции.

Кеннинги. Поэтические обороты-«загадки», иногда называемые кеннингами (это исландское слово означает «описания») – характерная черта древнеанглийского стихосложения, особенно в произведениях, отличающихся большей сложностью, и одно из его основных поэтических средств. Так, поэт может сказать ban-hus «дом костей», подразумевая «тело», и при этом заставляя вас (пусть и на краткий миг) вообразить себе дом, его деревянный каркас, и балки, и пространство между ними, заполненное и залепленное глиной на старый лад, – и осознать сходство между этим домом и скелетом и плотью. Поэт может сказать beado-leoma «пламя битвы», подразумевая «меч» – сверкающий клинок, что выхвачен из ножен и яркой вспышкой сверкнул под солнцем; и аналогично merehengest «скакун моря», подразумевая «корабль»; ganotesbwd «купальня олуши», подразумевая «море». Древнеанглийский поэт любил яркие картины, но особенно ценил в них внезапность, резкость и сжатость. Сравнений он не разъяснял. Для того чтобы понять все оттенки смысла в его словах и образах, требовались внимательность и сообразительность.

В стихотворении «Битва при Брунабурге», вписанном в «Хронику», поэт говорит о «wlance wigsmipas», сокрушивших валлийцев – буквально это «великолепные кузнецы войны». Если угодно, вы можете сказать, что «кузнец войны» – это «всего лишь поэтический кеннинг» для «воина»; так оно и есть, если исходить только из соображений логики и синтаксиса. Но он был создан и использовался как обозначение для «воина» и вместе с тем для того, чтобы создать звуковой образ и зрительный образ битвы. Мы этого не замечаем, поскольку никто из нас не видел и не слышал битву, в которой сражались бы стальным или железным оружием, и мало кому доводилось своими глазами видеть кузнеца, кующего по старинке железо на наковальне. Лязг и звон подобной битвы разносился бы очень далеко – как если бы множество людей били молотами по металлическим пруткам или рубили окованные железом бочки; или – для тех, кому доводилось слышать такие звуки (а в те времена доводилось всем и каждому), – как будто кузнец выковывает лемех плуга или кольчужные кольца; и не один кузнец, но сотни – и все состязаются друг с другом. А на близком расстоянии мерное движение вверх-вниз мечей и секир наводило бы на мысль о кузнецах, размахивающих молотами.

Уделить еще больше времени технике древнеанглийской поэзии я не могу. Но вы, конечно же, уже поняли, насколько она интересна. Попытка переводить ее – недурное упражнение, когда учишься лучшему пониманию слов, – а наши современники в этом плане сделались вопиюще небрежны; хотя на самом-то деле перевод невозможен. Наш язык стал быстр и прыток (в слогах), но при всей его гибкости и живости он небогат на звуки, а смысл его слишком часто размыт и невнятен. Язык наших праотцев, особенно в поэзии, звучал неспешно, не слишком бегло, зато звучно, и отличался чрезвычайной плотностью и насыщенностью – по крайней мере в устах хорошего поэта.

К этой лекции прилагаются четыре фрагмента из собственных «аллитерационных» сочинений моего отца. Первый – это «Зима приходит в Нарготронд» в третьей версии, почти в точности совпадающий с тем, что приведен в «Лэ Белерианда», 1985, (стр. 129). Второй – это эпизод из аллитерационного «Лэ о детях Хурина (там же, строки 1554–1570), с множеством мелких отличий (гораздо более проработанный вариант приведен в „Лэ Белерианда“», (стр. 129–130).

Что примечательно, третий и четвертый отрывки взяты из «Гибели Артура». Первый из них, записанный чернилами, включает в себя строки с первой по десятую из третьей песни («К свирепой силе от сна к на юге…»), отличающиеся только пунктуацией. Позже отец добавил карандашом еще четыре строки, до «Тьма сгущалась» (которую отметил буквой «D»), и приписал напротив фрагмента: «Описательный стиль».

Второй отрывок из «Гибели Артура» включает в себя строки 183–211 из первой песни и в точности соответствует тексту, приведенному в данной книге, за исключением того, что опущена строка «и мечами бесчестными черных изменников» (I. 200), а в строке 207 «под месяцем ясным» заменено на «в мире смертном». Характерно, что напротив каждой строки отец вписал соответствующие буквы, обозначающие типы ритмических схем с чередованием сильных и слабых позиций («вершин» и «спадов») в каждой краткой строке (см. выше).

Говорит Артур:

B C Now for Launcelot I long sorely«Днесь по Ланселоту лью я слезы:B B and we miss now most the mighty swordsНужда у нас ныне в надежных мечахC A of Ban's kindred. Best meseemethРода Банова. Разумным мнитсяE A swift word to send, service cravingПослать поскорее к ним, прося о службеB C to their lord of old. To this leagued treasonПовелителю прежнему. На предательский сговорB A we must power oppose, proud returningМы воинство выдвинем, вернемся гордоB A with matchless might Mordred to humble.С мощью немалой – Мордреда усмирять».A A Gawain answered grave and slowly:Говорит Гавейн, грозно и веско:A C Best meseemeth that Ban's kindred«Быть в Бенвике Бановым родичам+A C abide in Benwick and this black treasonДумаю, должно, не содействуя болееA B favour no further. Yet I fear the worse:Предательству подлому. Предвижу худое:B C thou wilt find thy friends as foes meet thee.Врагами вступят в войну друзья твои.B C If Launcelot hath loyal purposeКоли Ланселот – ленникверный,+A B let him prove repentance, his pride foregoing,Пусть раскаянья ради отринет гордыню,C C uncalled coming when his king needeth.Незваным нагрянет при нужде к королю.+A A But fainer with fewer faithful-heartedНо скорее с сотней сердец верныхC B would I dare danger, than with doubtful swordsГрозу я встречу, чем гербами бесславнымиB C our muster swell. Why more need we?Нашу мощь умножу. Много ли надо нам?B B Though thou legions levy through the lands of Earth,Собери хоть сонмы по странам мираA C fay or mortal, from the Forest 's marginСмертных ли, эльфов ли – от сводов Леса+A A to the Isle of Avalon, armies countless,До острова Авалон огромные рати -A A never and nowhere knights more puissant,Нигде не найдется надежней рыцарей,A C nobler chivalry of renown fairer,Бойцов благороднее, в битве прославленных;A B mightier manhood upon mortal earthМужи, столь могучие, в мире смертномB C shall be gathered again till graves open.Не сойдутся снова, пока склепы не вскроются.+A B Here free, unfaded, is the flower of timeЗдесь не вянет на воле времени цвет,+A B that men shall remember through the mist of yearsЧто помнить потомкам сквозь полог годов,B C as a golden summer in the grey winter.Как златое лето средь лютой зимы».

Как можно видеть, краткие строки, соответствующие типу D, в этом отрывке не представлены, а тип Е представлен лишь единожды. Значок «+А» используется здесь для обозначения приставки-спада или «анакрузы» перед первой вершиной в кратких строках А-типа. В строках 202 «Though thou legions levy» («Собери хоть сонмы») и 211 «as a golden summer» («как златое лето»), отмеченных как B, слова «levy» и «summer» представляют собою «преломленные вершины», где вместо долгого ударного слога наличествует краткий ударный слог и следующий за ним слабый слог.