Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья - Мэрилин Хэмилтон

2. Пурпурный. На этом уровне довлеет группа (либо этническая, либо расширенная семья, либо то и другое). Группа совместно разделяет блага, объединяет ресурсы и живёт совместно.

3. Красный. На этом уровне наделённая силой элита (элиты), захватившая власть, конфискует блага. Все остальные играют вторичную роль.

4. Синий. На этом уровне праведники пожинают блага, которые они заслужили. Остальные зарабатывают на жизнь в соответствии с определёнными заслугами.

5. Оранжевый. На этом уровне те, кто преуспел в конкуренции, выигрывают блага. Все остальные с ними соревнуются.

6. Зелёный. На этом уровне все совместно разделяют со всеми процесс распределения благ.

7. Жёлтый. На этом уровне природные, функциональные потребности, наличествующие в жизненных условиях, определяют и распределяют энергию всевозможного рода.

8. Бирюзовый. На этом уровне коллективный индивидуализм сохраняет всю жизнь.

Как отмечено выше, труд жизни Ицхака Адизеса состоит в исследовании и поддержании качества жизненного цикла организаций. Выделив четыре базовые функции, обеспечивающие жизнь предприятия (производство, администрирование, предпринимательство, интеграция), Адизес выдвигает положение, что если эти функции не используются должным образом на каждой стадии развития организации, тогда в организации происходит разлад и она неспособна функционировать на оптимуме своих возможностей. Он полагает, что если люди в организации хотят оптимизировать свою производительность стадии расцвета, они должны объединить авторитет, власть и влияние для того, чтобы соответствующим образом организовать эти функции. С точки зрения сложных адаптивных систем можно сказать, что Адизес понимает, что адаптация требует соответствующих структур, чтобы обеспечить выживание, средовые взаимосвязи и равномерное наследование впоследствии. Будучи социальным холоном, организация сходна с диссипативной структурой, через которую проходят потоки ресурсов как в направлении индивидуальных холонов, так и их социальных структур – команд, подразделений, отделов, консорциумов и т. д.

Если отстраниться от организационного контекста и взглянуть на город как фрактал, то можно задаться вопросом:

● Каковы ключевые стадии развития города?

● Каким образом мы можем рассмотреть сходство организационных функций, необходимых городу на различных стадиях, с организационными функциями по Адизесу? Что они собой представляют и кто ответствен за них?

● Каковы (если таковые есть) естественные пределы развития города?

Ещё один способ проверить стадии роста Адизеса – это исследовать модель панархии Холлинга (см. выше) и разобраться, каким образом она может информировать подход Адизеса (и наоборот). Один возможный способ это сделать – заметить, что Холлинг выделил действия, необходимые для каждой структурной роли.

Роль 1. Эксплуатация (низкий потенциал, низкая взаимосвязанность). Это ключевая ответственность производства.

Роль 2. Диалог (высокий потенциал, высокая взаимосвязанность). Это ключевая ответственность производства, администрации (и интеграции).

Роль 3. Высвобождение (низкий потенциал, высокая взаимосвязанность). Это ключевая ответственность администрации.

Роль 4. Реорганизация (высокий потенциал, низкая взаимосвязанность). Это ключевая ответственность предпринимательства.

Как Адизес, так и Холлинг подобно Грейвзу полагают, что организации прогрессируют от менее сложных стадий развития к более сложным стадиям, а это (при условии благоприятных обстоятельств) в какой-то момент приводит к вертикальному переходу на следующий уровень операционной комплексности всей системы. Такие примеры, как Новый Орлеан, также демонстрируют, что подобные переломные моменты реальны и что, когда нарушается критически значимый минимум, может произойти и смещение вниз по шкале комплексности.

Поле города имеет наблюдаемые изменения состояний

В стремлении понять поведение любой живой системы мы с необходимостью приходим к теории изменения. Фундаментальные основания изменения уходят корнями в самоорганизующуюся природу Вселенной, то есть в то, что эмерджентно возникло со времени Большого взрыва. Как это меняется?

На данной стадии эволюции мы знаем, что порядок и вправду возникает из хаоса, а Вселенная стабилизировала паттерны изменений, чтобы лито/гео/биосферы произвели живых существ, осознающих собственное сознание. Однако стабильность – это относительный термин, который может использоваться в качестве меры изменения. Стабильность может служить мерой качества взаимоотношений в контейнере, таком как сообщество или город. Нам нужно задаться вопросом: являются ли отношения между людьми и/или группами стабильными, нестабильными или хаотическими?

Выбор модели для проведения изменений в городе очень зависит от масштаба рассмотрения. Эффективность любой модели будет зависеть от того изменения, которое мы хотим наблюдать. Нам нужно определить степень гранулярности или разрешения, которое нам нужно, чтобы видеть изменение посреди различных элементов. В фундаментальном смысле в живой самоорганизующейся системе изменение должно проявляться в соотнесении с её выживанием, взаимоотношением со средовыми/жизненными условиями и потенциалом регенерировать жизнь. Отслеживание изменения требует следить за данными, которые значимы для всех этих элементов.

На планете Земля одно из наиболее фундаментальных условий жизни, влияющих на человеческое существование (и как следствие – существование города) – это погода. Постоянно изменяясь, она является зримым напоминанием о нашей чувствительности к её ключевым состояниям: стабильному, штормовому/нестабильному, турбулентному, ясному. Эти описания, с которыми мы настолько знакомы, что указываем на них в своей повседневной речи, оказываются полезными обобщениями состояний изменения любой системы.

Будучи комплексными адаптивными системами, люди в городах постоянно пытаются приспособить свои индивидуальные условия, чтобы выжить в условиях города. Подобную сложную адаптивность можно назвать «научением». Мы постоянно учимся тому, как адаптироваться и выживать во всевозможных жизненных условиях: стабильных, штормовых/нестабильных, турбулентных, ясных.

Результаты недавних исследований (Cummins, 1996a, 1996b; Cummins et al., 2004; Hamilton, 2007b; Wills, Hamilton & Islam, 2007a, 2007b) говорят о том, что наша чувствительность к адаптивности, вероятно, гомеостатична. Похоже, что нам доступно качественное (или даже количественное?) ощущение благополучия, к которому мы пытаемся приспособиться. Камминс создал десятибалльную шкалу для измерения ощущения благополучия – полученные им данные говорят о том, что наш балл гомеостатического соотнесения примерно 7 из 10.

Размышляя об интегральном городе, я полагаю, что все пытаются достичь этого коэффициента или условия в своей жизни в целом. Они также (зачастую бессознательно) стремятся транслировать это состояние благополучия в свою жизнь в форме «я, мы, оно и они», – то есть они переживают различные перспективы каждого из секторов своей реальности. Измерение благополучия в том виде, в каком, например, его предлагает Камминс (Cummins, 1996a, 1996b, 2004), будет мерой сонастройки с тем, что человек считает значимым в контексте своих жизненных условий. Исследователи, включая Камминса, Уиллса с соавторами и меня саму, предпринимали попытки показать, что измерение благополучия не только объективно и межобъективно, но и субъективно и межсубъективно.

Подходы семантического дифференцала и структурного дифференциала служат сходными инструментами для сбора качественных данных из любой местности. Дон Бек разработал опросники, в которых он просит респондентов оценить своё восприятие местных условий по шкалам противоположностей, которые позволяют собрать данные о местности посредством создания сложносоставной картины условий, которые классифицирую общие условия по категориям стабильных, штормовых/нестабильных, турбулентных и ясных состояний.

Есть ещё один способ наблюдения динамики изменения в городе – использовать модифицированную форму метода выявления сильных сторон («appreciative inquiry»; Hamilton, 2005), чтобы выяснить, что люди считают значимым в своих сообществах: каковы сильные стороны, трудности и возможности. В интегральном городе мы можем создать картографию этих ответов, основываясь на уровнях комплексности, и раскрыть напряжённости между каждым набором данных. Напряжённости указывают на зоны, которые наиболее подвержены изменениям по мере того, как люди приспосабливают свою жизнь к оптимальным условиям.

Заключение

Жизнь и смерть города тесно взаимосвязаны со всеми картами города. Очевидно, это отражает и распаковывает уровни развития на карте 1 и динамику городского изменения, отображённую на карте 4.