Певец Преданий - Миллер Лау

— Итак, ты потратила кучу сил и времени, притащив меня сюда, — и лишь затем, чтобы ваш самый большой начальник самолично отпустил меня домой?

Фереби не ответила.

— Кто такая Буря? Твоя любимая лошадь?

Девушка по-прежнему молчала. Ее лицо было мрачным и подавленным. Дойдя до двери своей комнаты, Фереби обернулась к Рако:

— Я рада, что тебя это так забавляет, йект. Мои друзья мертвы. Мой учитель погиб. Да, можешь отправляться домой завтра с утречка и сказать феинам, чтобы порадовались несчастью, которое шореты сами на себя наслали. Спокойной ночи.

Она вошла в комнату и с грохотом захлопнула дверь. Рако ожидал услышать оттуда горькие рыдания, но нет, Фереби Везул была не такова. Рако глянул на стражников подле двери и беспечно пожал плечами. Мысленно же охотник обругал себя; приходилось признать, что он оказался глупой, бессердечной сволочью.

— Ох уж эти женщины!.. — буркнул Рако и шмыгнул в свою комнату.

Здесь он подошел к смежной стене и прислушался. Из покоев Фереби не доносилось ни звука. Рако тихонько постучал.

— Прости меня, Фереби Везул…

Ответа не последовало, и он улегся в постель, очень недовольный собой. Постель была холодной и неудобной, но Рако очень вымотался за прошедший день и моментально провалился в сон, даже не успев зажечь лампу.

Рако проснулся среди ночи от какого-то странного звука. Инстинкт воина заставил его подскочить и потянуться за мечом. Вот только меча при Рако не было, и вдобавок, попытавшись принять сидячее положение, он больно стукнулся головой об узорчатое украшение изголовья кровати.

— Ой!

Звук, раздавшийся вслед за этим, был уже вполне узнаваем: фырканье и тихий смешок. Возле кровати стояла Фереби Везул. Вокруг ее тела было обернуто тяжелое одеяло.

— Только не думай ничего такого, йект. Я не могла заснуть, вот и все. — Она хихикнула, видно, снова вспомнив неуклюжее пробуждение Рако. — Вот и решила, что ты — какая-никакая, а все же компания.

Не дожидаясь ответа, Фереби уселась на кровать. Из-под одеяла виднелись ее белые, точно фарфоровые ступни. Рако внезапно почувствовал непреодолимое желание прикоснуться к ее ноге, чтобы узнать, холодная она или теплая. Он заставил себя отвести взгляд.

— Не уверен, что это хорошая идея, Фереби Везул. Ты — в моей комнате посреди ночи. Люди могут подумать…

— Чепуха. Никто не узнает. Я просто хочу немного расслабиться. О… — Фереби внезапно залилась краской. Это выглядело весьма и весьма мило.

— Что такое?

— О!..

— Да в чем дело?

— Ты ведь не думаешь, что я собираюсь тебя соблазнить?

— М-м… Нет.

— Врешь! Именно это ты и подумал! Как бы не так. Ты не в моем вкусе. Я предпочитаю мужчин своего вида.

— Да? А как же Фелндар? Типичный представитель вида свиней.

Фереби быстро улыбнулась, чтобы затем пристыжено отвернуться. Рако с удивлением посмотрел на эту новую Фереби — мягкую и беззащитную, которую можно уязвить самыми простыми словами. Он невольно задумался: которая из ее ипостасей нравится ему больше?..

— Фелндар не так уж и плох, — пробормотала Фереби. — То есть был не так уж и плох.

— Да? А что ты на это скажешь? — Рако откинул одеяло и показал ей огромный багровый кровоподтек на боку.

— Боги! — выдохнула она. — Кто тебя так? Шарды?

— Нет, — усмехнулся Рако. — Это случилось немного раньше. Фелндару не понравилось то, что я ему сказал.

— Ох. Да, я не очень-то хорошо его знала. Просто все считали, что мы поженимся — ну, до того, как я получила военное звание. В любом случае он меня недолюбливал. — Фереби чуть заметно поморщилась. — А еще Фелндар ужасно разозлился, когда меня назначили офицером — пусть даже я ездила верхом и дралась лучше него. Ладно, не стоит дурно говорить о мертвых.

— Да. — Рако решил перевести разговор на более веселую тему. — Лучше расскажи о своей лошади, о Буре. Должно быть, она очень дорога твоему сердцу, если ты спросила о ней прежде, чем об отце.

Фереби рассмеялась.

— Буря — вовсе не лошадь. Это мамонт. Белый мамонт.

— Ого! — поразился Рако. Ему доводилось слышать о шоретских мамонтах, но он никогда их не видел. Мамонты не участвовали в битве при Дурганти, и Рако знал, что их стойла — если так можно выразиться — находятся в Кармале Сью, поскольку тамошний мягкий климат лучше подходит для этих животных. Никто из феинов не видел мамонтов уже несколько лет, и предполагали, что их поголовье сильно уменьшилось. — Белый мамонт? Должно быть, это что-то необыкновенное.

— Да. — Фереби зевнула. — Ее рождение было предсказано жрицами. У нас с ней особая связь. Я видела Бурю в ту ночь, когда она родилась. Если хочешь, приходи как-нибудь в Кармалу Сью, и я тебя с ней познакомлю.

В глубине души они оба знали, что вряд ли это когда-нибудь произойдет, но сейчас Рако согласно кивнул. Он снова забрался под одеяло и устроился поудобнее. Фереби улеглась рядом. По-прежнему шел дождь, и оба молча слушали шуршание дождевых струй, стекающих по деревянным ставням и водостокам.

— Ты спишь, Фереби? — спросил Рако. Она не ответила, и Рако решил, что девушка действительно задремала. Он снова взглянул на ее ступни, которые, казалось, светились в сумраке комнаты. Не в силах более бороться со своим странным желанием, Рако привстал и потрогал их; они были холодны как мрамор. И тогда Рако принялся осторожно растирать их ладонями. В этой ласке не было ничего сексуального; он всего лишь хотел согреть Фереби. Ее дыхание было ровным и размеренным, и поначалу она не отреагировала на его движение. Лишь когда Рако улегся рядом и начал проваливаться в сон, она тихонько проговорила: — Рако, прости, что называла тебя йектом.

Верный своему слову Йиска выбрал для Эффи самого старого и спокойного коня. Тем не менее она забиралась в седло с большой неохотой. Когда же Эффи посмотрела на остальных, ей сделалось еще горше. Все, кроме нее, казались опытными наездниками. Она задумалась: когда же Талискер выучился ездить верхом, живя в Эдинбурге? Правда, затем Эффи напомнила себе, что он провел долгие годы в Сутре. А вдруг никакой Сутры в действительности не существовало, и Талискер лишь обманывает себя? Тогда он, как и Эффи, никогда прежде не сидел в седле. Однако Талискер пребывал в святой уверенности, что он — великолепный наездник. И как бы там ни было, на коне он действительно держался вполне уверенно и выглядел довольным.

Эффи и комфорт редко бывали друг с другом на короткой ноге. Несмотря на сильный холод, девушка обильно потела; пот немедленно леденел под ветром и холодил кожу. Эффи чувствовала тошноту, что — странное дело — было необычно для нее. Если не считать того несчастливого случая, когда Эффи и Йиска впервые встретились, она редко чувствовала тошноту. Она частенько вызывала ее сама, но это совсем другое дело. «Контроль над организмом», — как говаривала Эффи сама себе. Теперь же контроль оказался утрачен, и не исключено, что виной тому был сироп таволги. Эффи с ужасом понимала, что у нее, возможно, отказывает печень.