Войны за Бога. Насилие в Библии - Филипп Дженкинс

Колониальный опыт поселил в умах немецких военных и чиновников идею уничтожения рас и стал печальным наследием, переданным следующему поколению. В 1939 году Гитлер официально заявил о Vernichtung евреев Европы, а лагеря смерти, такие как Освенцим, назывались Vernichtungslager . Однако в частных разговорах немецкие лидеры, говоря о мерах против евреев, использовали термин Ausrottung . Так, в 1943 году Генрих Гиммлер, обращаясь к вождям эсэсовцев, обсуждал Ausrottung еврейского народа. Люди, подобные Гиммлеру, решительно отвергали христианство и презирали его доктрины, однако нужные им слова и понятия брали из Библии{228}.

И народ ответил: «Аминь»

В течение нескольких последних десятилетий христианство получило широкое распространение среди народов Африки и Азии, где такая вера есть новое явление и где многие верующие открывают для себя Библию впервые. Обычно, когда в таких молодых церквах люди слышат о злодействах Амалека и ханаанеев, они рады видеть в этих людях аллегории – символы злых импульсов, которые надо покорять и преодолевать.

Но некоторые современные христиане толкуют их иначе: они находят в этих отрывках оправдание для актов насилия против людей – против враждебных народов или сообществ. В накаленной политической обстановке нынешней Нигерии пасторы и пророки обращаются к таким библейским повествованиям, которые могут подтолкнуть людей на ужасные поступки. В 1999 году пророк пятидесятников, вокруг которого много споров, выступил против президента Нигерии, используя слишком знакомые слова. Бог повелел пророку передать людям такое заявление: «[Олусегун] Обасанджо не есть ваш мессия. Он есть царь Агаг, и топор пророка падет на его голову до 29 мая». Правительство отнеслось к этому пророчеству достаточно серьезно, поскольку убийства и нанесение увечий на политической почве встречались в истории Нигерии нередко, так что позднее пророк был арестован{229}.

Та же история царя Агага и его амалекитян звучала в контексте ужасающей трагедии 1994 года во время геноцида в Руанде. Народ хуту решил уничтожить своих соперников тутси, так что в итоге погибло примерно восемьсот тысяч представителей второго народа. Многие из самых решительных предводителей убийц черпали вдохновение из христианской традиции – среди них были и духовные лица, – и можно догадаться, к каким библейским текстам они обращались. Призывая свою паству к насильственным действиям, один пастор произнес проповедь на 1 Царств 15....

Он сравнивал тутси с амалекитянами и сказал, что Саул был отвергнут Богом, потому что не истребил всех амалекитян. Затем он сказал: «Если вы не искорените всех тутси, вы будете отвержены. Если вы не хотите, чтобы Бог вас отверг, завершите дело – убейте народ, отвергнутый Богом, не оставляйте в живых ни ребенка, ни женщины, ни старика». И народ ответил: «Аминь»{230}.

* * *

Акты насилия и геноцид происходят под влиянием множества разных факторов, и в каждом конкретном случае нельзя говорить, что такое-то кровопролитие – не говоря уже о таких событиях мирового масштаба, как холокост, – породили жестокие тексты Библии. Эти тексты остаются в Писании, но для многих читателей их нейтрализуют другие, куда более популярные отрывки, которые учат совершенно иному. Нельзя найти прямых причинно-следственных связей между каким-то текстом и каким-то событием истории. Тем не менее, когда предводители убийц хотели оправдать свое варварство, они обращались именно к рассказам о завоевании, где подобные акты совершались по воле Бога.

6. Амалекитянские кошмары

Противостояние Амалека свету Израиля неизбежная вещь, и здесь нет иного лекарства, кроме уничтожения, которое снимает величайшее препятствие с пути истории евреев.

Раввин Авраам Ицхак Кук

Всем известно, как христиане использовали Писание для оправдания насилия, и все знают, что так же поступают и мусульмане. Но мало кто знает о том, что подобное существовало в иудаизме, где некоторые люди использовали Писание для оправдания насилия и войны и иногда для того, чтобы призвать верных взять в руки оружие.

В истории иудеи и христиане, наследники общей библейской традиции, отличались в своем понимании кровавых текстов Писания. Христиане видели в рассказах о покорении Ханаана и победе над амалекитянами оправдание имперским завоеваниям, а иудеи воспринимали Амалека как самое полное воплощение зла, как вечного врага, с которым следует сражаться всегда. Это дуализм, поскольку за ним стоит представление о сражении сил добра с силами зла. Эта доктрина использовалась в еврейской истории для объяснения погромов и гонений, она придавала космический смысл страданию людей. Обычно Амалек воспринимался (и воспринимается сейчас) как духовный враг, но иногда под битвой с Амалеком понимали насильственные действия в реальном мире, включая акты экстремизма и самосуда. Сегодня такую традицию поддерживают некоторые сообщества, институты и движения.

Конечно, подобные тенденции встречаются лишь у малой части евреев, живущих в Израиле или в других странах, большинство евреев удивилось бы, столкнувшись с такими идеями, и осудило бы их. Тем не менее некоторые еврейские экстремисты культивируют идеологию, которая оправдывает насилие, опираясь на подлинные священные тесты. В современном государстве Израиль подобные тексты – скажем, проклятие в адрес амалекитян или история Финееса – подливают топливо в огонь политических споров, а такие тексты, как Книга Чисел и Книга Иисуса Навина, прямо связаны здесь с повседневной политикой. Для любого человека, даже не для еврея, если сегодня его назовут амалекитянином или союзником Амалека, это будет тяжким оскорблением, которое может иметь самые трагические последствия.

Священная война

Идея войны, священной или простой, обычно предполагает наличие государства, а на протяжении большей части двух последних тысячелетий государства евреев не существовало. Тем не менее иудейские представления о священной войне сохранились и после падения старого царства и переселения в Вавилон. В 160 году до н. э. семья Маккавеев возглавила националистическое восстание против языческих оккупантов – воинов эллинистической империи. Когда Иуда Маккавей взял город Каспин, его воины «произвели бесчисленные убийства», так что близлежащее озеро казалось наполненным кровью; восхищенный доблестью Иуды повествователь сравнивает эту победу со взятием Иерихона во дни Иисуса Навина. Династия Маккавеев (Хасмонеев) была у власти со 140 по 37 год до н. э., и некоторые ее представители действовали как религиозные вожди, так что даже насильственно обращали в иудаизм окрестные народы. Хотя в итоге это царство не устояло перед натиском римлян, это боевое благочестие никуда не делось и в какой-то момент породило великое восстание против Рима в 66 году н. э{231}.

На протяжении долгих лет оккупации религиозные авторы продолжали мечтать о священной войне, которая закончится изгнанием языческих захватчиков. Среди свитков, найденных в Кумране, есть так называемый Свиток войны, где говорится о жестокой священной войне сынов света против киттим , языческих оккупантов. Эта битва, что не удивительно, напоминает библейские войны YHWH, хотя в несколько осовремененной версии, поскольку нужно было учитывать тогдашние тактики римлян{232}. Ощущение того, что народу грозит исчезновение, сделало популярными произведения апокалиптического жанра, где красочно описывалась последняя космическая битва между силами добра и зла. Подобные тексты, которые получили широкое распространение на протяжении двух последующих столетий, свободно использовали библейскую традицию войны по законам херема , а это повлияло и на христианскую апокалиптику{233}.

Традиция херема продолжала оказывать влияние на реальную политику в тех случаях, когда после массовых восстаний на какое-то краткое время снова возникало еврейское государство. Во время великих восстаний против Рима евреи стремились уничтожить всех язычников, живущих на Святой земле, или изгнать их. В VII веке под действием того же импульса началась масштабная война против христианского населения Палестины, сопровождавшаяся массовыми убийствами{234}. Хотя мы не можем утверждать, что за этим событием стояли особые религиозные мотивы, возможно, здесь последний раз в истории вооруженные евреи попытались осуществить на практике правила войны из Второзакония. Позднее херем (или запрет) стал в иудаизме религиозной санкцией, запретом, который по своей силе аналогичен отлучению в Католической церкви. Смелый мыслитель XVII века Барух Спиноза был подвержен бескровному херему такого рода.

Идея священной войны оказывала сильное влияние на некоторых евреев в эпоху Второго храма, и отдельные акции самосуда, связанные с именем Финееса, стали встречаться все чаще в то время, когда евреями правили эллинистическая и затем Римская империи. В Книге Сираха (созданной во II веке до н. э.) Финеес – «третий по славе» после Моисея и Аарона. Когда Маттафия, отец Иуды Маккавея, перебил чужеземных царских чиновников и поднял всенародное восстание, Книга Маккавеев сравнивает его с Финеесом. Тот же Финеес был образцом для фанатичных членов антиримского движения зелотов под названием Канаим {235}.