Бутлегеры - Олег Злотников

Родилась Фаина в небольшом казахском городке. Там же выросла и замуж вышла. Жили они с супругом, поживали, добра наживали и никому не мешали. Только злоба людская и зависть к их достатку многим спать мешали. А еще после развала СССР в городке этом развилась система притеснений по национальному признаку. Фаина с мужем хоть были татарами и мусульманами, а все равно считались русскими. Сначала мужа подвели на работе под сокращение, а потом и ее. Решили они перебраться в Россию. Деньги, слава аллаху, у них были, а после продажи в Казахстане квартиры, машины и дачи еще прибавились. Хватило на покупку коттеджа у нас городе и на обустройство на новом месте. Все бы ничего, да вот мужа перемены повергли в депрессию. Затосковал он и начал крепко закладывать за воротник. Пока Фаина крутилась, как белка в колесе, налаживая хозяйство и быт, мужик превратился в тихого алкоголика. Она его душевных переживаний не поняла и предложила развод. Муж разводиться не стал, только в один прекрасный день в отсутствие жены собрал чемодан, все личные деньги в доме и перебрался к другой женщине. Той, которая поняла. Фаина не стала плакать и рвать на себе волосы от горя, а еще пуще ударилась в работу. Ее деловая активность могла бы вызвать уважение, если бы не одно "но". Она слишком жадно любила деньги. Получать лицензию? Зачем выбрасывать на ветер кровно заработанные. Платить налоги? Хрен вам! Экономить она старалась на всем. На рабочих, на домработнице, которая мало того, что готовила еду и прибиралась в доме, так еще торговала в распивочной. Идея с кониной в качестве сырья для пельменей была из той же оперы. Фаина, не жалея ни сил, ни времени, моталась по деревням и скупала конину. За счет того, что в народе этот вид мяса не пользовался спросом, приобретала она его за копейки, что существенно снижало себестоимость пельменей. Экономия - хорошее качество, но когда она становится самоцелью, то неизбежно обрекает весь бизнес на неудачу. Топорно изготовленную фальсифицированную водку у Фаины отказывались брать на продажу даже самые непритязательные коммерсанты. Поэтому она вынуждена была ограничить рынок сбыта местным поселком и торговать водкой на розлив. Причем, для конкурентноспособности продукции пришлось снизить цену на нее до минимума. Пельмени по чужим сертификатам она пыталась сдавать в магазины города. Там брали, но вскоре после многочисленных нареканий покупателей, отказывались с ней работать. В общем, из-за жадности Фаина сначала создала себе трудности с реализацией, а потом - проблемы с законом.

Такого вопиюще незаконного предпринимательства в нашей практике еще не было. Скорая перспектива для Фаины оказаться на скамье подсудимых сомнений не вызывала. А пока, чтобы она спокойно смогла поразмыслить и понять, что с таким пофигизмом бизнес делать нельзя, а экономить на лицензиях и разрешениях - себе дороже, Бородянский отправил ее в камеру на трое суток.

Фаину увели в ИВС, а у нас троих, причастных к этому, спонтанно возникло желание расслабиться и посидеть за бутылочкой качественной водки. Неважно, кто первый внес данное предложение. Важно, что оно выражало общее настроение и было принято без процедурных проволочек.

После всех тех мерзопакостей, которых насмотрелись в хозяйстве Фаины, мы очень внимательно подошли к оценке качества выпивки и закуски. Водка и колбаса перед употреблением были подвергнуты нами тщательному визуальному и органолептическому исследованию. Да и потом, в процессе застолья не раз поминали задержанную.

- Ну, блин, надо же мне было с вами поехать. Я на кухню стараюсь не заходить, когда жена рыбу или птицу разделывает, а тут на такое безобразие нарвался! Теперь мне воспоминания о ее пельмешках надолго аппетит подпортят. Как бы вообще в вегетарианца не превратиться. Я раньше в магазине предпочитал брать домашние пельмени, а после сегодняшнего дня буду брать только фабричные! - заявил я.

- Не известно еще из чего их на мясокомбинате делают, - усмехнулся Вязов.

- Но не из конины же!

- А что ты имеешь против конины? - спросил Бородянский.

- Я против нее ничего не имею. Просто я ее не ем.

- А свинину? - снова задал вопрос Пашка.

- Свинину ем. И с большим удовольствием. Даже, можно сказать, люблю ее.

- Вот видишь. А мусульмане наоборот свинину не едят, а конину любят. Свинью они считают грязным животным. Кстати, не без оснований. А лошадь, напротив, очень чистое животное. Она, например, воду из грязной лужи пить не станет.

- У каждого народа свои привычки. Ежели бы Фаина казахов своими пельменями потчевала - это одно, а русских не надо, у них кухня имеет свои традиции. Не зря Кутузов обещал заставить французов конину жрать, имея в виду, что в этом есть нечто унизительное.

Мне показалось, что Бородянского я переспорил, но тут вмешался Вязов:

- Знаешь, Игорь, конину я ел и ничего унизительного в ней не заметил. Как-то по молодости я ездил отдыхать в Казахстан на турбазу и попал там на какой-то местный праздник. Главное блюдо на ковре (столы отсутствовали) было бешбармак из конины. Посреди комнаты стоял большой казан, в нем по краям большие куски вареного теста, а в середине не менее большие куски вареной конины. Кушать это блюдо положено руками, а добрый хозяин еще берет, прямо скажем, не очень чистыми пальчиками из середины самые жирные куски мяса и подкладывает их поближе дорогим гостям. Признаю, что перед тем, как попробовать, пришлось преодолеть некий внутренний барьер. Но зато потом оказалось, что бешбармак из конины - отличный закусон. Под него водочки можно принять немеряно.

- Да ну вас, конеедов, - махнул рукой я. - Давайте лучше выпьем.

Домой я пришел довольно поздно. Жена уже легла в постель и при моем появлении сонливо буркнула:

- Если будешь ужинать, свари себе пельмени.

- Не хочу пельменей! - отрезал я.

- Чего так, - удивилась жена.

- Да так, кое-что вспомнил.

Сон у жены уступил место любопытству. Она включила ночник и уставилась на меня:

- Что вспомнил?

Рассказывать ей страшные истории на ночь не хотелось, и я брякнул первое, что пришло на ум:

- Юмореску одну вспомнил. Идет джентльмен по улице, вдруг ему на цилиндр падает пельмень. Он поднимает глаза вверх и видит в окне третьего этажа симпатичную леди. Она, извиняясь, говорит: "Простите, сэр. Я варю пельмени, а они, заразы, такие скользкие!" Джентльмен приподнимает головной убор и учтиво говорит: "Какое счастье мадам, что вы не варили лошадь, иначе мой цилиндр пострадал бы сильнее.

Жена английского юмора не оценила. Подозрительно взглянула на меня и процедила:

- Опять напился!

Потом выключила ночник и отвернулась к стене.

ВИЗИТЕР И ВИЗИТЕРША

Чего греха таить, действительно милиция часто футболит заявления граждан. Но дело тут не в том, что такая игра нравится тем же операм ОБЭП или они полные бездельники, увиливающие от работы. Перспективное заявление, в котором усматриваются реальные признаки состава преступления, никто пинать в другое подразделение не станет. Но таких "заяв", в лучшем случае, из десяти одно. А поскольку остальные девять представляют собой банальную жалобу на бессовестного должника и содержат лишь гражданско-правовые отношения, то все они для опера ОБЭП бесперспективны. А потому превращаются для него в подобие общественной нагрузки, которую лучше переложить на плечи соседа. Вот и начинается футбол. Сначала происходит быстрая перепасовка заявления от одного райотдела к другому. Благо, партнера для паса найти нетрудно. Основания для переадресовки заявления по территориальности можно отыскать почти всегда. Обычно пострадавшая фирма расположена в одном районе города, фирма-должник зарегистрирована в другом, а фактически находится в третьем, передача денег или товара осуществлялась в четвертом. Красивую распасовку, присущую московскому "Спартаку", переброска заявления из одного райотдела в другой совсем не напоминает. Это, скорее, нудное тренировочное упражнение "квадрат", в котором четыре опера, шлифуя технику, перепасовывают материалы друг другу, а между ними беспомощно мечется заявитель.

Конечно же, это нехорошо. Некрасиво. И заявителя жалко. Только оперов тоже можно понять и пожалеть. Их сотня на полуторамиллионный город. При нынешнем повсеместном бардаке они все равно физически могут разобраться с тысячами конфликтных ситуаций, ежемесячно возникающих между субъектами предпринимательской деятельности, а им при этом нужно заниматься и своей основной работой - выявлять преступления. В датском королевстве не все ладно, а у нас - все не ладно.

Вернувшись от секретаря и получив от него пачку заявлений, я уселся за стол и начал раскладывать из них пасьянс. "Так, это можно отправить туда, это нужно запулить сюда, м-да, а это прошло полный круг и остановилось на мне. Кто последний, тот и папа. Придется им заниматься самому". В этот момент мое занятие прервал телефонный звонок Петровича. Он просил найти Вязова и вместе с ним зайти к нему в кабинет. Едва я положил трубку, как на пороге возник Виталий, тоже вернувшийся от секретаря с кипой материалов.