Ричард Длинные Руки – Властелин Багровой Звезды Зла - Гай Орловский

Я уточнил с нажимом:

– Меня интересуют не армии всяких там королевств, разве не понятно? По картам увидим, в каком выход к морю, у какого нет, где текут могучие реки, какое страдает от засухи, где есть богатые залежи руд, где лучше разводить овец, а где только поля под пшеницу…

Они смотрели с недоумением, только у Альбрехта глаза вдруг расширились от внезапного понимания. Что он себе уяснил, я даже не пытаюсь понять, причудливы извивы человеческой мысли.

– Сэр Ричард, – сказал он и поднялся, привлекая к себе взгляды всего Тайного Совета, – с вашего позволения… мы вернемся к работе.

Я сделал вялое движение кистью руки.

– Идите. Как будто я вас на танцы пригласил…

Едва за последним закрылась дверь, принялся старательно вспоминать все, что знаю о багерах, грандбагерах и гросбагерах, хотя все отличаются только размерами, да еще тем, что грандбагеры ходят на большой высоте.

Судя по маршрутам багеров, хоть больших, хоть малых, для них никогда не существовало разделения на королевства или какие-то регионы со своими правилами. Города, как закон, образуются из селений на берегах рек. Или морей. Здесь же впечатление такое, что города избегают рек и водоемов, что более характерно для размещения промышленных предприятий.

Багеры возят, как и возили всегда, добываемый из сверхглубоких скважин металл с особыми свойствами. Хотя, скорее, там же, на месте, в подземных заводах он и вырабатывался, то ли просто из редких руд, то ли там сразу творились необходимые сплавы.

Но производства располагались друг от друга далековато, что не совсем рентабельно, хотя кто знает их экономику и логистику. Или в разных местах для разных целей… Теперь не определить, каждое появление Багровой Звезды вспахивало земную кору как гигантским плугом, перемещая верхние пласты вниз, а нижние поднимая вверх. Уцелели только заводы, упрятанные на километровые глубины, а то и ниже, что и сейчас продолжают добывать металл и поднимать его наверх, создавая уже целые горы слитков, но только некому их грузить на транспортные платформы.

Ладно, до слитков дойдет очередь… после двух-трех промышленных революций, а то и пяти.

Понятно, почему развилась магия, а не наука. Когда остатки человечества выбирались из руин, через некоторое время наверх пробивались механизмы Древних: багеры и грандбагеры, что тупо следовали своим программам транспортных перевозок.

Для людей это было чудесной магией, тысячи самых любознательных старались понять, как они работают и как ими управлять. Понятно, что работу таких механизмов можно было объяснить только магией, вот потому ею и начали заниматься усиленно, магия обещает при удаче в два счета овладеть всеми тайнами и стать самым сильным и богатым в мире.

– Справимся и без магии, – прошипел я тихо, – и уйдем дальше всякой магии.

Глава 8

Слухи расходятся быстро, то ли со скоростью лучших скакунов, то ли голубиной почтой, но во двор императорского дворца то ли дело въезжают роскошные кареты.

Альбрехт прав: пока одни все еще пребывают в тоске и отчаянии, а другие предаются разгулу, самые трезвые и расчетливые стремятся что-то ухватить в изменившейся ситуации.

Вельможи приезжают как в одиночку, так и с женами, те в какой-то мере будут служить защитой от жестокости завоевателя, а что удивило и безумно обрадовало наших рыцарей, в таких же роскошных каретах приезжают и женщины без всякого сопровождения, что немыслимо для целомудренного Севера.

Я сам не то что обратил на них внимание, конечно, обратил, хотя и напомнил себе, что это не женщины на Юге красивее, просто Солнечный Город – не просто город и даже не столица королевства, а столица огромной и существующей сотни, если не тысячи лет империи с уже устоявшимися традициями. И самые красивые женщины сюда стягивались все эти тысячи лет…

Все-таки, несмотря на все государственные заботы, как же приятно, что во дворце появились блистательные и роскошные женщины, настоящие украшения любого королевства.

Понятно, при бегстве в пещеры отбирали самых-самых, но даже не представляю, что за «самые», как говорит леди Мильсина Грегинсийская. Есть и такой вариант, что император оставил на погибель всех, в его ситуации нужнее землекопы и каменотесы.

Мои орлы сразу повели себя, скромно говоря, очень заинтересованно, а местные красавицы, которых император опрометчиво определил во второй сорт, оказались не просто податливы, а тут же активно начали проверять на податливость ошеломленных таким счастьем прибывших мужественных героев.

Хоть и не с первой ночи, но уже со второй-третьей часть моего командного состава ночевала в спальнях красоток, оказавшихся к тому же сплошь герцогинями, графинями и баронессами, обладательницами несметных по меркам скромного Севера состояний.

– Альбрехт, – буркнул я, – ты там… как-то это… ну посмотри, чтобы не потерять всех наших… Головы уже потеряли, вижу, но чтоб не потеряли и совесть…

Он ответил отстраненным голосом:

– Кто-то потеряет, кто-то нет. Большинство из тех, кто потерял, скоро переедят сладкого. Натуре восхочется соленого, горького, кислого, мощного грохота копыт и звона тяжелых мечей по доспехам врага или хотя бы противника…

– Надеюсь, – сказал я. – О службе не забывают?

– Забыть трудно, – ответил он.

– Что, – переспросил я в недоверии, – серьезно? Даже здесь?

Он пояснил с некоторым упреком:

– Наши крепче, чем вы думаете, сэр Ричард. Для нас здесь враги, с которыми велено пока зачем-то поддерживать мирные отношения. Но никто не верит, что такое надолго. Хотя, конечно, перевербовка идет мощная. Надо признаться, даже я впечатлен, а кое в чем и ввергнут…

Я сказал со вздохом:

– Держитесь, герцог. Нас капля в этом море. Легко растворимся, если осядем. Должны всегда быть в седле.

– Разве мы не пришли победителями?

Я сказал тяжело:

– Дело не в военной победе. Та нам обеспечена… так или иначе. А вот что дальше?.. Да, мы в состоянии захватить, как вы говорите, весь континент. Но что потом?.. Буду носиться с высунутым языком, подавляя мятежи всяких разных местных лордиков?

Он проговорил с иронией:

– Хорошо сказано… Подавляя мятежи всяких мелких лордиков… Как я понял, мой высший лорд имеет в виду всяких там императоров?

Я отмахнулся.

– Да при чем здесь титулы. Я вообще о ситуации.

– Разве не справимся? – спросил он.

– Не хочется быть держимордой, – сказал я с досадой. – Я же сам на бригантине поднимаю паруса, мне бы ломать и рушить, а не строить и возводить!..

– Нет уж, мой лорд, – сказал он. – Здесь мало кто скажет «Северяне захватили нашу империю», говорят «Император Севера Ричард захватил наши земли». А раз победа ваша, то и отвечать вам. А нас вешать нельзя, мы только выполняли приказы. Насиловали местных женщин, и то через силу, по вашему жестокому настоянию…

– Да, – сказал я, – то-то эти женщины и едут теперь сюда одна за другой.

– Дуры, – сказал он.

– Но красивые, – парировал я.

– Да, – согласился он. – Красивыми они умеют быть лучше наших.

К счастью, слуг и лакеев в дворце осталось больше, чем придворных, уйти некуда, потому сразу ринулись исполнять привычные обязанности, жадно прислушиваясь к разговорам и стараясь понять, как же вот так северные варвары оказались здесь, неужели в самом деле сумели одолеть эту страшную Багровую Звезду Смерти и теперь никто не погибнет?

Рыцари и разведчики Норберта после первого осмотра замка перевели дух и даже перестали насиловать женщин, хотя для придворных дам это, скорее, приключение, чем что-то обидное, будет о чем со смехом рассказать подругам, все-таки некоторая необычность, вылезающая за рамки привычной дворцовой жизни.

В течение первых двух-трех дней жизнь во дворце возобновилась, пусть пока и в минимальном объеме, а слуги и без приказа старательно таскают победителям лучшее вино из императорских погребов, холодное, освежающее в такую жару.

Вечерами синее небо красиво и страшно окрашивается в багровый цвет, словно наш Маркус заслонил всю западную часть неба, длинные темно-багровые тени падают на двор от далеких башен, веет прохладой, и даже самые настороженные забывают, что мы пришли в этот мир с мечом в руке.

Мои рыцари и простые воины, что уже не простые, а благородные рыцари, пусть даже и не привыкли к новому статусу, с изумлением смотрят на пританцовывающих, а то и просто как бы танцующих придворных.

Ужас от осознания, что все погибнут, сейчас во дворце исчез, все нарядные и разодетые, ухоженные, сытые и довольные, мужчины улыбаются и растанцовываются друг перед другом, дамам целуют ручки, а те щебечут, щебечут и щебечут без устали, ласковые и податливые, так бы и вдул всем, да они и сами для того и дразнят, бросают кокетливые взгляды и обмахиваются веерами, то так складывая их, то эдак, подавая тем самым самые разные знаки.

Сам дворец, как я уже сказал Альбрехту, сплошной увеличенный Версаль, выстроен для веселья и радости, все подобрано изумительно и тщательно: форма зданий, деревьев, статуй, фонтанов, ширина аллей, цветовая гамма декоративных деревьев, кустарников и роскошные клумбы роз…