Поздняя оттепель (СИ) - Мария Захарова

Зоя, которая всегда поправляла дочь, если та что-то произносила неправильно, в этот раз на оговорку внимания не обратила, а продолжила отчитывать:

— Тогда почему я вижу тебя здесь? Почему ты не играешь там, где я сказала?

— Прости, мамочка. Я больше не буду, — бросив на Костика виноватый взгляд, девочка поплелась к выходу, и мужчина не выдержал.

— Ну что ты сегодня такая грозная? — спросил у хмурой Зои. — Я сам ей разрешил.

Услышав, что за нее заступаются, Тася еще более замедлила шаг, видимо в надежде, что уходить не придется.

— Зато я не разрешала, Кость. Тася, я жду! — вконец разочарованному ребенку, и лишь когда девочка покинула гостиную, потеплела. — Как ты себя чувствуешь? — присев на краешек дивана.

— Не подходи ко мне, злая женщина. Я тебя боюсь. — Костик решил отшутиться, но Зоя приняла его слова всерьез.

— Кость, если ты и дальше будешь ей во всем потакать, она совсем слушаться перестанет. Тогда что? — резонно заметила женщина, окинув его укоряющим взором. — Я и так не самая строгая мать на свете, как ты мог заметить. — Будто оправдываясь.

Константину вдруг стало смешно.

— Ну не скажи, не скажи… — решил подзадорить он и заслужил шутливый шлепок по руке.

— Спелись, да?

— А-то! Ты вон какая устрашающая сегодня. Будем вместе оборону держать, — подмигивая.

— Какие… — Зоя посмеялась и вернулась к тому, с чего начинала. — Так как самочувствие? Температуру давно мерил?

Виновато скривившись, Костик глянул на градусник.

— Держи, — поняв все без слов, Зоя протянула ему термометр. — А потом поешь, я куриный суп сварила. Вкусный. И таблетки выпей. Вернусь, проверю, — добавила для острастки и, проследив за тем, чтобы больной начал выполнять указания, вышла из комнаты.

— Я нашла его! Нашла! — фонтанирующая радостью Эмиля ворвалась в кабинет сына, где Костик, зарывшись в бумаги, пытался разобраться с накопившимися за время его отсутствия делами.

— Что нашла? — Так сходу — без уточнения сообразить, о чем речь, не получилось.

— Дом, Кость! Дом!

Стремительно преодолев разделяющее их пространство, Эля склонилась к ноутбуку.

— Вот… Смотри…

Пальцы заметались по клавиатуре, набирая нужный адрес. Экран мигнул и выдал новое изображение — объявление о продаже с подробным описанием и подборкой фотографий. Мать затаила дыхание, вонзив в сына невидимые щупальца собственного нетерпения.

Константин вздохнул: "Ох уж этот дом! Пока не купит — не успокоится!" — и, отодвинув бумаги на край стола, принялся изучать фотоснимки.

— Ну как тебе? Как раз то, что нам нужно, правда? — не выдержав, Эля решила поторопить сына с выводами.

Прямо-таки детский азарт!

Костик мысленно улыбнулся:

— Ну не знаю… А тебе не кажется, что это далековато? — чтобы поддразнить.

Мать восприняла его слова всерьез.

— Нет, не кажется, — ответила категорично. — Ты просто придираешься. Как всегда, — с долей обиды.

— Ладно, хорошо. Убедила. Но зачем тебе восемь жилых комнат? — теперь без шуток.

— Как зачем? Да ты посчитай! — Эмиля принялась загибать пальцы для наглядности. — Мы с Димой, дед, Ромка с Аленой, ты, комнаты для детей — они же не всегда будет маленькими. Ну и для гостей… Мало ли, Лариса с Василием приедут, или ты захочешь кого-нибудь пригласить, — продемонстрировала результат подсчетов. — Популярно?

— Популярнее некуда, — согласился Константин. — Но, мам, ты же понимаешь, ни я, ни Ромка не будем с вами постоянно жить.

— Понимаю, но я должна вас куда-то размещать, когда приедете, разве нет? — с вызовом.

— Наверное — поняв, что спорить бесполезно, Костик прекратил искать изъяны и откинулся на спинку кресла. — Когда выезжаем на просмотр?

— Прямо сейчас! — Наскоро чмокнув сына в щеку, Эля кинулась к выходу. — Ты пока собирайся, а я за Ларисой.

— Мнение младшего уже не в цене? — спросил вдогонку и даже удостоился ответа, на что, собственно, не рассчитывал.

— В цене. Но вы, мальчики, как дети. Чуть температура поднялась, с постели не поднимешь, — усмехнулась мать и, напомнив: — Жду, — выскочила за дверь.

— Ну… вот и все. Последняя ниточка оборвалась.

— В смысле? Какая ниточка? Ты о чем?

Вырулив со стоянки на проезжую часть, Костик глянул на старшего родственника. Тот незряче смотрел в лобовое стекло и бездумно теребил пуговицу на пиджаке, выглядя потерянно и одиноко.

— Дед, ты чего это? О чем задумался? — Константин растерялся.

— А…я… — моргнув, старик посмотрел на внука.

— Что-то случилось?

— Нет, с чего ты взял? — Алексей Игоревич помотал головой.

— Ладно, не хочешь — не говори. — Доподлинно зная, что выпытать из родственника не получится, пошел на попятную.

Власов старший, в свою очередь, решил разговор подержать.

— Да не о чем, собственно, говорить. Я все думал, погощу немного, погляжу, как вы тут обжились, и домой, где мы с Алечкой почти всю нашу жизнь прожили. А оно, видишь, как получается.

— Дед… — Костик, наконец, сообразил, чем спровоцировано пасмурное настроение старика — подписанием нотариальной доверенности. — Если не хочешь, мы не будем продавать. Ты только скажи, — обнадежил он, злясь на мать, опосредованно виновную в происходящем.

С головой ушедшая в обустройство нового дома, Эля хотела всего и сразу и, похоже, перестала замечать очевидные вещи — дед не готов расстаться с квартирой.

— Не к этому я, Кость. Не к этому, — прервал размышления внука Алексей Игоревич. — Говорят, стар и млад — эгоисты, только о себе думают. Так вот… не хочу я так. Да и жить нужно там и с теми, кто сердцу дорог, а не тем, о чем оно скорбит. Так что… стану внукам докучать, правнуков нянчить. И ты это… Смотри у меня, — погрозил пальцем. — С этим делом не затягивай. В твоем возрасте уже пару наследников иметь надо, а ты все первым телишься. Непорядок! — с улыбкой.

— Буду стараться, — отсалютовал Константин. — Только потом не говори, куда разошелся, — пригрозил с серьезным видом, что, впрочем, на Власова старшего впечатления не произвело.

— Лучше старайся, лучше. Детей много не бывает, — все также улыбаясь, посоветовал внуку пожилой человек, но улыбка эта отдавала горечью.

— Ром, ты в курсе, что у нас дед хандрит? — набрал брата Константин, когда распрощавшись с Алексеем Игоревичем, на всех парах мчался за ожидающими его женщинами: до начала циркового представления оставалось всего ничего — каких-то пару часов. Успеть бы!

— Костька, ты о чем? Это ты на своей луне, а я с ним каждый вечер в гроссмейстеров играю.