Магия большого города. Журналистка - Нинель Мягкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На столе раскинулся роскошный иссиня-черный атлас, и я не удержалась, провела по нему ладонью. Все же некромантия накладывает свой отпечаток на личность. Темные цвета виделись мне глубже, полнее и как-то солиднее светлых.
— Нравится? — раздался за спиной голос мистера Даура, и я поспешно отдернула руку, застеснявшись неуместного порыва. — Рад, что угадал с фактурой. Как думаете, кружево добавить, или излишне?
— Зачем? По-моему он прекрасен сам по себе, — искренне восхитилась я. — Синьшаньский?
— Да, конечно! — мистер Даур оскорбленно вскинул голову. Никто не смеет сомневаться в качестве моих тканей, — говорил его вид. — Свежайшая поставка! Завтра будете блистать.
— В смысле? — запнулась я, отступая на всякий случай подальше от стола. Тратить всю зарплату за полгода авансом в мои планы не входило, а цена за метр настоящего синьшаньского шелка превышала сотню тайлеров.
— У вас же завтра выставка? — удивился в свою очередь портной. — То есть не у вас, конечно, но вы на нее идете. Туда, боюсь, в деловом костюме не пустят. Там свой дресс-код!
Я вспыхнула, понимая, что очередной раз чуть не попала впросак. Хороша бы я была завтра вечером, бегающая по квартире с воплем «Что надеть?»
Только вот цена…
— Я вам очень благодарна, хоть и не понимаю, как вы об этом узнали… — начала я издалека, но была тут же перебита.
— Мисс Брук заходила. — Ну, разумеется!. — Я вас очень прошу, это такой шанс для меня!..
Мистер Даур уставился на меня с мольбой во взгляде. Я оторопела — вообще-то по плану я должна была сейчас умолять его о скидке на шикарное, вне всяких сомнений, платье, которое получится из этой ткани, а получается наоборот?
Странные, странные обитатели в этой столице!
Глава 16
Картонка удостоверения прессы прожигала мне сумочку. Разумеется, я не утерпела и поспешила поймать такси сразу после разговора с мистером Дауром. Не так уж и далеко тот приют. Вполне успею вернуться к обеденному перерыву.
Пересекать проходную второй раз было проще и сложнее одновременно.
Легче, потому что я уже знала, что меня ожидало по ту сторону.
И сложнее — потому же.
Каменные стены казенной коробки давили на меня, взрослую девушку, в свое время избалованную материнской любовью и сельскими просторами Сен-Саммерса. Сейчас я как никогда была благодарна матушке, что она в свое время выбрала именно провинциальный городок. От чего бы она ни скрывалась, там, на природе, можно было ощутить спокойствие и умиротворение — вещь, неслыханная в столичных условиях. Мои каблуки гулко цокали по неровным плитам двора, создавая иллюзию одиночества. Это было совершенно не так — из окон сторожки и основного здания за мной наблюдало сразу несколько пар любопытствующих и не слишком благожелающих глаз.
На этот раз я попала в приют в учебное время — все мастерские были набиты разновозрастной ребятней, что в поте лица перенимала полезные навыки. Как минимум, это стоит отметить в статье, решила я. Дети стараются и вовсе не желают, оказавшись на улице, пойти сразу же по кривой дорожке, как отчего-то считают обыватели. Нет, они действительно хотят работать по профессии и получать свои заслуженные сенты — а если повезет, то и тайлеры.
К сожалению, вряд ли им это удастся.
Как гласит неумолимая статистика, брать на работу сирот и выпускников приютов не желает подавляющее большинство промышленников, а пристроиться в личную, частную лавочку и того сложнее. Там все занято родственниками и знакомыми на пару лет вперед.
Меня сопровождала одна из нянечек для малышей. Руководитель до непонятной помощницы журналиста, ясное дело, не снизошёл. Много чести.
В этот раз я изучала помещения более вдумчиво. При первом посещении растерянность и новизна мешала сосредоточиться, я не знала, и куда смотреть толком, не то что внимание обращать. Сейчас, когда основная канва статьи была намечена, я лучше понимала, на каких моментах полезно будет заострить внимание. Вытертые застиранные простыни в спальнях, скученность, скудость рациона. Система всегда сваливает подобные недочеты на руководителей, подворовывающих средства, выделяемые на воспитанников. Но напомнить лишний раз жителям столицы о пугающе убогих условиях, в которых живут ни в чем не повинные дети, будет нелишним. Пусть даже после назначения нового директора ничего не изменится — главное, привлечь внимание к проблеме. Глядишь, после пары-тройки аналогичных публикаций наверху решатся хоть немного улучшить уровень жизни в приютах.
— А вы кого сегодня заберёте? — вывел меня из задумчивости детский голос. Девчушка лет десяти подергала меня за рукав, чтобы наверняка привлечь внимание, полностью игнорируя возмущённый шик нянечки.
— В смысле? — Я остановилась, обрадованная возможностью пообщаться с ребёнком. Сироты держались на расстоянии, не как в первое посещение — тогда они и взглянуть боялись в нашу с мистером Хэмнеттом сторону — но подходить, а тем более заговаривать со мной явно опасались. Девочка храбрилась изо всех сил, но подрагивавшие пальцы на моем рукаве и прикушенная губа выдавали ее с головой.
— Лайонела вчера забрали, — со взрослой, безнадёжной тоской сообщила она. — Пришли и забрали, и его, и вещи все. Мы с ним так ремень и не закончили…ну, работу по кожевенному делу. Я вот и подумала, что раз вы пришли, то тоже кого-нибудь заберёте.
— А куда его забрали? — задала я вопрос и тут же поняла, что сглупила.
Куда еще могли увезти сироту из приюта? Точно не в любящую семью, к сожалению.
Говорят, раньше из детских домов забирали малышей, чтобы растить как своих. После того, как магов объявили вне закона, никто на подобные подвиги не решался. Кто знает, в котором из сирот может внезапно вылезти порченая кровь одарённых?
— Нет, милая, я никого не заберу, — ласково пообещала я, хотя где-то глубоко внутри сердобольная часть меня твердила: наоборот, возьми с собой, приюти. Спаси от одиночества и гибели на улице хоть одного!
К сожалению, при всем желании я этого сделать не смогу. Нынче разрешали усыновление только детей родственников или близких друзей, тех, за кого приемные родители могли поручиться в плане благонадежности и безопасности для окружающих.
— Это хорошо! — просияла девчушка и умчалась к своим делиться радостными новостями.
— Магом он оказался. Лайонел-то, — пояснила нянечка. Я и без ее ремарки это понимала, на душе было муторно. Пусть не я сдала мальчика, у которого на пальцах кто-то глазастый углядел предательские искры, и