Магия большого города. Журналистка - Нинель Мягкова

Я тяжело вздохнула и повернулась к начальству.

— Думаю вот, — кивнула красноречиво на исчерканные листы. Мистер Хэмнетт понимающе кивнул.

— Если хотите, съездите туда еще раз. Освежите впечатления, — посоветовал он. — Я всегда так делаю, если, конечно, есть возможность.

Журналист помрачнел, вспомнив, видимо, не самые веселые места пребывания, которые ему приходилось освещать.

Меня передернуло. При мысли, что снова придется задыхаться в каменном мешке, только еще и без поддерживающего плеча мистера Хэмнетта, мне стало дурно… но именно это меня и подтолкнуло к решению.

— Пожалуй, я так и сделаю, — с уверенностью, которой не чувствовала, кивнула я. — Спасибо за совет.

— Всегда пожалуйста! — начальник сверкнул такой довольной улыбкой, что я невольно покосилась вниз — не расстегнулась ли у меня лишняя пуговичка на пиджаке. Нет, все на месте. — А теперь давайте домой, уставшие секретарши хуже работают, а про журналисток и говорить нечего!

В сквер на этот раз я соваться не стала, наученная опытом, обошла по широкой дуге. Квартира наша была темна и пуста — Саманта еще не вернулась. Непривычно даже как-то. Я не стала зажигать свет, прошлась по гостиной, касаясь кончиками пальцев мебели, чтобы не наткнуться на что-то в сумраке, слегка разбавленном светом от уличных фонарей, и вышла на балкон.

Несмотря на расстояние, соседку я узнала сразу по модной прическе и бросающемуся в глаза пальто в яркую черно-белую клетку. Белые части чуть не светились, невольно приковывая внимание.

Саманта была не одна.

Глава 15

Девушка шла по аллее вдоль сквера, небрежно и беззаботно помахивая сумочкой. Рядом, бурно жестикулируя и что-то рассказывая, широко шагал давешний юноша в старом плаще. Пес, виляя хвостом и поминутно обнюхивая Саманту, семенил между ними. Девушка каждый раз чуть не подпрыгивала, но делала вид, что все прекрасно.

Словно почувствовав мой пристальный взгляд, парень запнулся на полуслове и поднял взгляд на дом. Скользнул им по балконам и безошибочно остановился на моем темнеющем силуэте.

Я отступила в тень, подсознательно не желая быть увиденной.

Возможно, мне мерещится угроза там, где ее нет, но отчего-то приятный молодой человек с дружелюбным песиком не вызывали доверия.

Соседка тоже подняла голову, вглядываясь в темные окна, поводила пальцем, указывая наше жилище собеседнику. Тот все таращился прямо на меня, хотя вряд ли видел за перекладинами балкона. Несмотря на расстояние, я чувствовала его внимание — не вежливо-любопытствующее, как можно было бы ожидать в подобной ситуации, а хищное, собственническое.

В груди потеплело, магия поднималась, ища выход. Я глубоко вдохнула, смиряя разбушевавшиеся инстинкты. Что это со мной творится? Готова проклясть совершенно незнакомого человека, который позаботился о безопасности моей соседки и проводил ее до дома. Точно столица на меня дурно влияет. То статьи обличительные пишу, не задумываясь о последствиях для лиц, в них упомянутых, то караю направо-налево. Ну, собираюсь.

Тряхнув головой, чтобы избавиться от наваждения, я вернулась в гостиную и щелкнула выключателем. Теплый свет ламп затопил комнату, постепенно разгораясь все ярче и отгоняя тени. В прямом и переносном смыслах. Сейчас, в тепле и уюте квартиры, я была готова посмеяться над собственной мнительностью.

Слишком глубоко погрузилась в расследование. Скоро от собственной тени шарахаться начну!

Но лицо при звуке поворачивающегося в двери ключа все равно сделала строгое.

— Ты сегодня поздно. Я волновалась! — получилось с обвинительной интонацией, и я поспешно сбавила обороты. Все-таки мы соседки, а не сестры. И если кто тут старше и опытнее, так точно не я.

— Меня проводили. — Саманта слегка покраснела, что ей было, в общем-то, не свойственно.

«Дело нечисто», — поняла я.

— Кто? — тоном строгой мамаши поинтересовалась у соседки. Та окончательно запунцовела.

— Такой милый молодой человек… совсем юный, но очень милый. С собачкой. И собачка тоже милая! — поспешно затараторила она. — Мы говорили обо всем, буквально обо всем! Я сама не заметила, как сделала лишний круг по скверу. Может, и не один!

— Саманта! — спохватившись, что мы стоим и ругаемся на пороге, я все же пропустила ее в квартиру. Отчитывать можно и в помещении. — Мы же только вчера обсуждали, что на улицах небезопасно. А ты бродишь по паркам в компании каких-то подозрительных незнакомцев!

— Его зовут Теодор! — запальчиво сообщила соседка. — Он вовсе не незнакомец, очень милый, и собака у него дружелюбная. Я их, правда, боюсь до писка, но этот его Сир вроде бы воспитанный и не кусается.

О, если женщина готова примириться с наличием у мужчины животных, хотя сама их терпеть не может, значит, серьезно влюбилась. Когда только успела?

Саманта закрылась в комнате, приводя себя в порядок, я же в кои-то веки отправилась на кухню. Времени творить разносолы не было, так что быстро соорудила омлет из остатков яиц, бекона и завалявшегося кусочка желтого сыра. Кулинар из меня аховый, но утолить голод нам хватит.

Чайник уже посвистывал, намекая на десерт, а содержимое тарелок, сдобренное сушеными травами, источало дивный аромат, когда Саманта снова появилась в гостиной и продолжила спор, словно не заметила паузы.

— И камеры у него не было. Я специально посмотрела — ни самой малюсенькой!

Она торжествующе воззрилась на меня. Я только плечами пожала. У меня не было цели запретить подруге личную жизнь. Просто, учитывая гуляющего по столице маньяка, стоило бы быть поосторожнее. А бегающие по мне от странно-хищного взгляда парня мурашки… ну что ж, их к делу не пришить. Обосновать неприязнь мне совершенно нечем.

С другой стороны, я же не обучена толком.

Прищурившись, я оценивающе оглядела Саманту. Та чуть куском не подавилась.

— Что? — прокашляла она.

— Надо его магически просканировать! — заявила я. — Матушка говорила, есть способ проверить человека на злой умысел. Ауру там осмотреть, эмоции считать. Она такого, правда, не умела…

— Так то менталистом надо быть, — с нескрываемым сожалением махнула рукой соседка. — Их в первую очередь истребили.

Она помолчала, дожевывая омлет. Судя по скорости, с которой он исчезал, получилось блюдо неплохо — или же Саманта была очень голодной.

— Удобно было, конечно. Посмотрит на тебя такой… — запнулась она, не желая произносить вслух запретное слово, — и видит сразу, какая у тебя натура и что задумала. Потому и истребили. Мало кто хочет, чтобы их нутро насквозь видели.

Я поежилась. Мне тоже не хотелось бы, чтобы меня разглядывали как муху под лупой, но и убивать из-за этого людей казалось неправильным.

Впрочем, кто бы меня спрашивал!

Саманта, похоже, все еще дулась на меня за то, что я не испытывала приязни к ее новому знакомцу, и ушла к себе очень