Противостояние лучших (сборник) - Коллектив авторов

– Не знаю, – ответила Ротенберг. – Почему бы тебе не спросить об этом? Просто дождись, когда я куда-нибудь выйду.

– Может быть, и нет, – сказал Лукас. – Я сумел это преодолеть, но с трудом. К тому же его нельзя назвать образцом учтивости.

– Кое-кто мог бы сказать то же самое про тебя, – заметила его собеседница.

– Да? Не припомню, чтобы кто-нибудь говорил мне что-то подобное на заднем сиденье моего «Порше»!

Лили рассмеялась и слегка порозовела. Еще до того, как они оба заключили браки, у них был роман. Более того, он имел весьма бурное развитие в «Порше-911» – подвиг, который многие сочли бы невозможным, в особенности для людей с их размерами.

– Много лет назад, когда мы были молоды, – сказала женщина, поднимаясь по ступенькам особняка Линкольна. – Тогда я была стройной, как фея.

Дэвенпорт был высоким мужчиной с широкими плечами, ястребиным носом и голубыми глазами. Его черные волосы тронула на висках седина, а лоб и щеку пересекал тонкий шрам, оставшийся после несчастного случая на рыбалке. Еще один шрам, на шее, не имел никакого отношения к прогулкам на свежем воздухе, хотя его Лукас тоже получил под открытым небом – когда молодая девушка выстрелила в него в упор из старого пистолета калибра.22 и он едва не умер.

Лили, крупная темноволосая женщина, часто сидела на диете, что не мешало ей пробовать самые разные блюда. Она никогда не становилась толстой, но и сделать свою фигуру идеально стройной ей не удавалось. Феей Ротенберг не была даже в ранней молодости. Она имела чин капитана нью-йоркской полиции, но на самом деле занимала более солидное положение: влияние Лили распространялось на верхнюю часть департамента, и она нередко принимала участие в событиях, остававшихся тайной для средств массовой информации. Кто-то однажды назвал ее Щелкунчиком, которого приглашают, когда попадается особенно прочный орех.

Как сейчас. Она вызвала Лукаса в качестве консультанта из Бюро криминальных расследований Миннесоты, потому что не знала, кому может доверять в собственном департаменте. Возможно, в городе действовал серийный убийца, который был полицейским, – или, того хуже, целая группа полицейских-убийц. Если так, речь шла не об обычных патрульных, а о серьезных парнях, детективах из отдела по борьбе с наркотиками, которым надоело вести безнадежную и бессмысленную войну.

Все четыре жертвы были женщинами, все они нелегально прибыли в США из Мексики, всех пытали, и все имели отношение к торговле наркотиками, хотя две из них – только косвенное. И все же, если они имели дело с картелями и если шла война за территорию, их могли убить просто для того, чтобы предупредить другую сторону. Ну а пытки для картелей – дело обычное. Так другие люди играют в карты.

С другой стороны, женщин могли пытать не в качестве наказания или предупреждения, а чтобы добыть информацию. Кто-то, как опасался комиссар, решил начать действовать, чтобы решить проблему наркотиков самым кардинальным способом. Тел становилось все больше, и поэтому он решил призвать на помощь Щелкунчика-Лили, а та обратилась к Лукасу. Дуэт начал с беседы с боссами знаменитого Четвертого отдела по борьбе с наркотиками. Поговаривали, что его слава была дурной. Трое полицейских – двое мужчин и женщина – совершили огромное количество успешных арестов, применяя самые разные способы борьбы, в том числе и не всегда законные. В последнее время они вели агентурную работу в тех районах, где убили женщин.

Лили нажала кнопку звонка.

Амелия Сакс подошла к двери со стеблем сельдерея в зубах и впустила их в дом. Она была высокой, стройной женщиной с рыжими волосами – бывшая модель, что не могло не произвести впечатления на Лукаса. С учетом всех факторов их отношения были довольно напряженными – впрочем, возможно, это имело отношение к исходному отношению Лукаса к Линкольну Райму и его болезни.

Линкольн сидел в инвалидном кресле «Сторм-эрроу» и смотрел на высококачественный монитор. Не глядя на гостей, он сказал:

– У вас нет никаких зацепок.

– Не совсем так, – сказал Лукас. – Все трое были одеты небрежно.

Райм повернул голову и прищурился:

– А почему это важно?

Его гость пожал плечами.

– Всякий, кто одевается небрежно, вызывает подозрения, по моим представлениям, – заявил он.

Сам Дэвенпорт был в летнем синем костюме из тонкой шерсти от «Ральф Лорен», белой рубашке с галстуком от «Эрме» приглушенных тонов и элегантных туфлях, сделанных в Лондоне на заказ.

Амелия презрительно фыркнула, и Лукас улыбнулся, а точнее, оскалился.

– Спокойно, – сказала Лили и повернулась к Линкольну. – В целом вы правы. У нас ничего нет на Четвертый отдел. Они не уходили от ответов и твердят, что ничего не знают. Перед ними трудная головоломка – и при чем здесь мы?

– Они вели себя неестественно? – уточнил Райм.

– Трудно сказать, – ответил Дэвенпорт. – Большинство детективов – хорошие лжецы. Но если бы кто-то приставил к моей голове пистолет, я бы сказал, что они говорили правду. Они не понимали, что мы от них хотели.

– М-м-м, мне нравится такая постановка вопроса, – сказала Сакс.

– Что нравится? – спросил Лукас. – То, что они не лгали?

– Нет. Идея приставить пистолет к вашей голове.

Ротенберг закатила глаза:

– Амелия!

– Я пошутила, – улыбнулась та. – Лили, вы же знаете, я люблю Лукаса как брата.

– Надеюсь, так будет и дальше, – проворчал Линкольн. – Так или иначе… пока вы разгуливали по городу, мы здесь значительно продвинулись вперед. Я еще раз изучил фотографии, сделанные во время вскрытия, и наткнулся на ряд аномалий. Естественно, все тела найдены обнаженными, поэтому грязь и песок пристали к коже жертв вместе с бетонной пылью. Но после того как я более внимательно изучил снимки, мне удалось заметить, что какие-то частицы на телах отражают больше света, чем песчинки, частицы почвы или бетона. Все фотографии сделаны с использованием мощных вспышек. Полагаю, во время вскрытия на это не обратили внимания. Я отправил Амелию проверить мою версию.

– И я обнаружила, что в кожу всех четырех жертв проникли крошечные частицы металла, которые блестели, что и позволило Линкольну заметить их на фотографиях, – сказала его помощница. – Их было не слишком много, но они имелись на каждом теле. Я их извлекла…

– И принесла сюда, – продолжил Райм. – Оказалось, что они одинакового размера, меньше среднего коричневого муравья. Мы поместили их в спектрометр тлеющего разряда, газовый хроматограф и растровый электронный микроскоп. Это приборы для определения состава жидкости, газа или твердых…

– Мне известно, что это такое, я же полицейский, а не трахнутый идиот! – нетерпеливо проворчал Лукас.

Хозяин дома никак не отреагировал на его слова и стал рассказывать дальше, словно его не прерывали:

– …и обнаружили, что это частицы бронзы.

– Бронза, – сказала Лили. – Это хорошо, не так ли? Нам нужна мастерская, которая занимается обработкой бронзы.

– Да, в некотором смысле хорошо, – подтвердила Амелия. – На самом деле бронзу применяют только в специфических областях – для производства колоколов, цимбал, некоторых корабельных винтов, олимпийских медалей… А кроме того, сейчас бронзовые опилки заменяют стальные при работе с деревом. Также их используют для герметизации дверей.

– Да, да, да! – нетерпеливо перебил ее Линкольн. – Но найденные частицы не являются бронзовыми опилками: они круглые, и у них нет плоских граней, что характерно для опилок, и так далее. Не похожи они и на стружку, которая остается при производстве винтов и цимбал, поскольку все частицы почти одинакового размера.

– Возможно, это отходы, которые остаются при работе скульптора? – спросил Дэвенпорт.

На мгновение Райм смутился, но почти сразу снова обрел уверенность:

– Я пришел к выводу, что одинаковый размер и форма должны быть результатом какой-то ручной работы. Ну а самый распространенный пример связан с обработкой скульпторами литья.

– Мне это стало очевидно, как только речь зашла о бронзе, – повернулся Лукас к Лили.

– Безусловно, – согласился с ним Линкольн.

– Значит, нужно искать литейный цех, – сказала Ротенберг.

– Совсем не обязательно, – возразил Линкольн. – Есть еще один аспект, о котором стоит сказать. Бронзовых частиц совсем немного. Из чего я делаю вывод, что убийства совершены не на территории литейного цеха, где бронзы было бы намного больше. Хотя женщин убили где-то поблизости от такого цеха – в противном случае мы бы просто не заметили эти частицы.

– Значит, следует искать студию скульптора? Или даже квартиру? – задумалась Лили.

– Нет, только не квартиру. Мне представляется, что нам требуется нечто вроде чердака с бетонным полом. У всех четырех жертв на коже обнаружена бетонная пыль, и при этом две из них лежали на асфальтобетоне. И это должно быть пустующее здание. Вероятно, заброшенный склад.