Тарнсмен Гора - Джон Норман

– Марленус не убежит, разве что он умеет летать.

– Вам может представиться случай проявить свой юмор на копье, – сказал я. Он с ненавистью посмотрел на меня, зная, какая судьба ждет офицеров.

– Где будет казнена дочь бывшего убара?

Офицер показал на один из цилиндров.

– В Цилиндре Правосудия. Казнь состоится сразу же, как будет получена преступница.

Цилиндр был белого цвета, который у горийцев часто ассоциируется со справедливостью. Вернее, это означало, что нет правосудия без Посвященных.

На Горе есть две системы судов – гражданские, подлежащие юрисдикции правителя или убара, и отправляемые Посвященными под руководством Высшего Совета Посвященных города, то есть духовный суд. Области действия этих судов определены не очень четко. Посвященные претендуют на все, ссылаясь на близость к Царствующим Жрецам, но гражданские юристы оспаривают это право. Сейчас в Аре никто, конечно, не посмеет противостоять Посвященным. Я с отвращением заметил, что на крыше цилиндра сверкает копье из полированного серебра, 50 фунтов длины, похожее с такого расстояния на иголку.

Я взлетел, добившись, чтобы проволока была спущена, узнав, что Марленус еще жив и удерживает часть Главного Цилиндра, а также где будет происходить казнь Талены.

Я сорвался со стены Ара и увидел, что процессия Па-Кура совсем рядом, я видел Убийцу, который скакал во главе ее и идущую за тарларионом фигурку девушки, которая, даже босиком и прикованная к седлу, держалась очень гордо. Интересно, что думает Па-Кур насчет тарнсмена, пролетевшего над его головой?

Мне казалось, что прошел целый час, но на самом деле лишь две или три минуты понадобилось мне, чтобы перелететь лагерь Па-Кура и найти Ямы Страдальцев, которые добровольно заключили себя в них в обмен на кормежку, но уже не могли выйти оттуда. Их было несколько, они были хорошо видны сверху – круглые черные колодцы, уходящие глубоко в землю. Я перелетел от одного к другому снижая тарна. Лишь одна яма была пуста. В остальных кишели желтые вши – страдальцы. Я храбро, не боясь заразиться, опустил тарна в пустую яму.

Он опустился на скалистое дно, и я оглядел искусно отполированные стены ямы, простиравшиеся на тысячу футов надо мной. Несмотря на глубину ямы, на дне ее было холодно, и, взглянув вверх, я испугался, увидев мерцающие огоньки, которые с наступление темноты станут звездами. В центре ямы была вырезана ванна, наполовину заполненная холодной, но гнилой водой. Насколько я мог видеть, из этой ямы можно было выбраться лишь на спине тарна. Я знал, что иногда обитатели ямы, нарушив свое обещание, вырезают ступеньки в стене и убегают, но работа, занимающая несколько лет, влечет за собой, будучи обнаруженной, смертную казнь, да и сам риск восхождения делает такие попытки редкими. Если в этой яме и был секретный ход в город, то я его не видел, а времени у меня практически не оставалось.

Оглядевшись, я увидел в стене ямы пещеры, служившие убежищем ее обитателям. В спешке я обследовал несколько пещер: они были не глубокими, всего лишь углубления в стене, но некоторые содержали по две-три комнаты. В нескольких пещерах лежали истертые циновки из грубого тростника и изъеденные ржавчиной инструменты – кайла и ломы, но большинство были пустыми.

Выйдя из одной из пещер, я был удивлен поведением тарна: он, казалось был чем-то озадачен. Тарн наклонил голову набок, вытянул клюв, коснувшись явно глухой стены и отдернул его. Он проделал это несколько раз, потом стал ходить из стороны в сторону, нетерпеливо хлопая крыльями. Я перебежал через яму и принялся изучать стену. Внимательно осмотрев каждый дюйм вертикальной поверхности, я ничего не нашел, но в воздухе пахло чужим тарном. Несколько минут я потратил на изучение этой стены, уверенный, что именно она хранит секрет входа в город. Затем я в отчаянии попятился, ища хоть какой-нибудь намек на рукоять или замок, открывающий ход, но ничего не нашел.

Казалось, стены были монолитны. Нигде не могло быть ключа. Вдруг, обругав себя за глупость, я бросился к цистерне в центре ямы и упал на живот у ее края. Я шарил по дну, отыскивая ключ. Рука нащупала вентиль, и я повернул его до отказа. В тот же миг раздался протяжный звук, как будто сработало какое-то огромное гидравлическое устройство. В стене появилось гигантское отверстие. Огромная плита, площадью около 50 квадратных футов, скользнула вверх и внутрь, открыв тускло освещенный туннель, достаточно большой для летящего тарна. За дверью находился второй вентиль, связанный с первым. Повернув его, я закрыл гигантскую дверь, считая, что эта тайна должна быть сохранена как можно дольше.

Внутри тоннеля было темно, но не совсем. Его освещали полукруглые лампочки, расположенные скоплениями через каждые сто футов. Эти лампочки, изобретенные около ста лет назад Кастой Строителей, давали мягкий свет и могли светиться годами без замены. Без особого успеха я попытался объяснить все это птице. Скорее всего я говорил это для своего спокойствия. Сначала, когда я потянул за первый повод, птица не послушалась меня, потом она поднялась в воздух, сразу стукнувшись о потолок. Меня спас шлем. Затем тарн спустился ниже и понесся с такой скоростью, что лампочки по бокам слились в одну сверкающую цепь.

Наконец, туннель расширился и кончился в огромном зале, освещенным сотнями ламп. В нем не было людей, но стояла огромная клетка, в которой на шестах сидели двадцать полуголодных тарнов. Едва они увидели нас, как принялись орать. Пол клетки был покрыт костями примерно полдюжины их собратьев. Я решил, что это тарны людей Марленуса, которых они оставили, войдя в город, когда путь обратно был отрезан. Брошенным тарнам ничего не оставалось делать, как использовать в виде пропитания своих менее сильных собратьев. Теперь они обезумели от голода и превратились в неуправляемых хищников.

Но, может быть, я сумею использовать их.

Прежде всего следовало освободить Марленуса. Я не мог пройти во дворец, не привлекая внимания стражи, и звание посланника Па-Кура не спасет меня, когда выяснится, что я хочу забрать Марленуса. Следовательно, нужно выработать план уничтожения осады. Я находился где-то под главным Цилиндром, и осужденные были надо мной. На верху широкой лестницы я нашел дверь, ведущую в цилиндр, и обрадовался, что в нее может пролезть тарн. К счастью, дверь клетки находилась прямо на против лестницы.

Я взял стрекало и, спешившись, сбежал по ступенькам, повернул рычаг, с помощью которого дверь поднималась вверх, и сразу же спустился к клетке и, открыв ее, отступил под защиту двери. Один из голодных тарнов тут же соскочил на пол клетки и просунул голову в дверь. Его глаза вспыхнули при виде меня – я был для него пищей. Он стал обходить дверцу, чтобы подойти ко мне. Я бил его стрекалом, но это не имело эффекта – он вновь и вновь старался ударить меня. Стрекало вылетело у меня из рук.

И тут огромная черная птица рванулась вперед, и мой противник встретил достойного соперника. Своими стальными когтями и кривым клювом мой гигант за несколько секунд превратил врага в кучу перьев. Поставив на его тело лапу, он издал призывной клич. Из клетки появился другой тарн, потоптался на пороге и тут заметил открытую дверь, ведущую в цилиндр.

Тут, к своему несчастью, один из стражей обнаружил дверь, загадочно появившуюся в стене цилиндра. Он появился в дверном проходе и закричал от удивления и страха. Один из голодных тарнов прыгнул ко входу и схватил его клювом. Страж в ужасе завопил. К двери подбежал другой тарн и попытался отобрать добычу у первого.

Раздались крики, и в дверь ворвались еще несколько стражей. Тарны немедленно накинулись на них. Все вылетели в цилиндр, бывший дворцом Марленуса. Я слышал вопли стражников, шум крыльев тарнов, свист стрел, сильные удары крыльями и клювами. Кто-то громко крикнул:

– Тарны!

В цилиндре забили железным прутом по полой металлической трубе – сигнал тревоги.

Через две или три минуты я вывел своего тарна через отверстие в цилиндр. Зрелище, представшее перед моими глазами, заставило меня побледнеть: пятнадцать тарнов пожирали около дюжины стражников, разрывая их тела на части. Несколько тарнов были убиты, некоторые, раненые, кружили по мраморному полу. Живых людей здесь не было. Те, кто выжил, убежали, скорее всего в длинный спиральный ход, ведущий внутрь цилиндра.

Оставив тарна внизу, я с обнаженным мечом поднялся по ступенькам. Достигнув этажей, предназначенных лишь для убара, я увидел около тридцати стражников, сгрудившихся около баррикады из черепицы и проволоки. Для них мое неожиданное появление в одежде убийцы было сигналом к атаке. Некоторые из стражников побывали в схватке с тарнами – одежда у них была порвана, оружие запачкано кровью. Я для них ассоциировался с нападением тарнов. Не ожидая, пока я назовусь или исполню другие традиции, они бросились на меня.