Миг бесконечности - Наталья Батракова

– Он во вторник улетел? – Людмила подняла на Катю насмешливый взгляд. – И вернется…

– Во вторник в четыре часа дня.

– Наверняка просил не встречать?

– Просил не беспокоиться. Из-за моей занятости. Его друзья подвезут.

– Ну конечно, у тебя же на первом месте работа! Так вот, рекомендую съездить в аэропорт и своими глазами увидеть эту «чисто мужскую» компанию. Заодно и на встречающих посмотреть. Только глаза пошире раскрой! А то живешь, как страус, зарылась головой в свою газету. И что мужчины, что женщины существуют для тебя лишь как информационный повод… Не хочешь открыто – тайком проследи.

– Это унизительно, – резко оборвала Катя. – Неужели не понимаешь, как это унизительно? Я никогда до такого не опущусь.

– Не опускайся, если хочешь мужа потерять.

– А зачем мне муж, которому я не доверяю?

– Доверяй, но проверяй!

– Мила, уймись ты наконец! – Лена дернула Полевую за рукав. – Лучше скажи, как это ты меня рядом со своим Пашкой терпишь. Потому что жена лучшего друга?

– Потому что он тебе сто лет не нужен! Денег у моего поменьше, чем у твоего Колесникова.

– Ничего себе подруга! – обиделась она.

– Мазохизм какой-то, – Катя устало провела ладонью по лицу и посмотрела в окно. Разбудившее ее яркое осеннее солнце достигло пиковой точки и, не скупясь, дарило остывшей за ночь земле последнее тепло. – Лена, предупредила бы, что у Полевой назревает приступ ревности. Я бы на эту охоту ни за какие коврижки не поехала! Сейчас она окончательно нас доконает, потом разревется, станет просить прощения, а мы ее опять пожалеем. Все, хватит с меня… Яна, извините нас. Подскажите, как отсюда добраться до Минска?

Наступила тягостная пауза.

– …Дурныя вы, гарадскiя! – неожиданно спокойно отреагировала хозяйка. – Нейкую ерунду гародзiце, сварыцеся з-за пустога… Мужыкоў нутром трэба чуць!

«Городские» подняли на нее удивленные глаза. Затем одна из них согласно кивнула, вторая еще сильнее нахмурилась, третья же демонстративно продолжила созерцать пейзаж за окном.

– Тут жаночая мудрасць патрэбна. За яе давайце i вып’ем! – подняла бокал хозяйка.

– Точно, – поддержала ее Ленка. – За нас, красивых, умных…

– Э не-е-е, – перебила Яна. – Розум i мудрасць – не адно i тое.

– Почему это?

– Потому, – негромко вставила Люда: по голосу чувствовалось, что, разрядившись на подругах, она уже начинает сожалеть о сказанном. – То, что умная будет после анализировать, мудрая не допустит изначально.

– Ну, так. Мудрая баба чуе мужыка наперад: ён яшчэ сам не ведае, чаго хоча, а яна ўжо моўчкi направiла яго вольныя думкi туды, куды ёй трэба. Быццам стрэлкi перавяла пад самым яго носам. А ён, дурненькi хай сабе далей думае, што гэту каляiну сам выбраў!

– Сразу чувствуется: человек на железной дороге работает! – неожиданно развеселилась Колесникова, которая всегда быстро отходила и вообще старалась жить по принципу: не бери чужих проблем в голову – своих хватает. – Значит, за нас, мудрых! – протянула она Яне бокал. – Наливай!

Звякнуло стекло.

– Гэта мудра, што вы на ахоту з мужыкамi паехалi – сложив себе бутерброд, продолжила хозяйка. – Калi завуць – трэба ехаць: другога разу можа i не быць. Калi ў мужыка ёсць нейкая забава – гэта тожа добра: ёсць куды сваю дурасць выпусцiць. Яны ж як дзецi: нагуляюцца са сваiмi цацкамi, пабрындаюць па лесе – i дадому! Калi агаладае цi прамерзне – дом самае тое! А калi яшчэ жонка чарку паднясе, у баньцы памые ды ў пасцелi целам сагрэе – нi на кога другога ён i не гляне. Вось табе i фiласофiя сямейнага жыцця.

– А что? Мне она по душе: я своего Колесникова, если он не в командировке, ни за что одного вечером не оставлю! И накормлю, и согрею, и телевизор вместе с ним посмотрю, – поддержала Лена. – Или в тихом ресторанчике посидим, поужинаем. Зато не станет искать утехи на стороне! Яна права: с точки зрения женщины вся их охота – дурь да и только! Гляньте, какая холодрыга, хорошо хоть дождя нет, а они где-то по лесам шляются. Нравится? Да ради бога! Тешьтесь! Нам тоже, между прочим, есть чем заняться. Катя, Мила, – миролюбиво обратилась она к подругам, – хватит дуться. Давайте выпьем за мудрых женщин!

Стараясь не встретиться взглядами, Проскурина и Полевая подняли бокалы, чокнулись и слегка пригубили вино.

– А вы самi робiце цi дома сядзiце? – словно не случилось только что разговора на повышенных тонах, полюбопытствовала хозяйка. – Каця, як я паняла, карэспандзент. А вы?

– А мы дома сидим! – за двоих ответила Колесникова.

– I як яно?

– Мне нормально, – пожала плечами Ленка. – А вот Людка хандрит. Катя права: в ней тьма нереализованной энергии! К тому же она Овен по гороскопу.

– Ну дык… Трэба iсцi на работу.

– Боится.

– Ничего я не боюсь! – не согласилась Полевая. – Дело в том… Я ведь из аспирантуры сразу в декрет ушла. А за это время столько всего изменилось. Отстала я от жизни.

– Вот я и говорю, что боишься.

– Не боюсь!

– Ах, не боишься?! Ну ладно… Тогда я попрошу Игорька подыскать тебе местечко. Объясню ему, что от этого зависит мир в семье лучшего друга, – и уж он постарается! – с жаром уверила Ленка. – А ты только попробуй отказаться! Короче, за твое будущее трудоустройство! – произнесла она очередной тост. – Сейчас подумаем, чем тебе лучше заняться. У тебя какая специальность была?

Включив с полуоборота всю свою фантазию, Колесникова принялась подыскивать подруге должность, соответствующую ее способностям, имиджу жены ученого и материальным запросам. Постепенно в разговор о грядущих трудовых буднях Людмилы втянулись и Яна с Катей. Незаметно опустели две бутылки вина, и как-то само собой приблизилось время окончания охоты.

– Ой, девчонки, простите меня, дуру, – повинилась перед подругами порозовевшая и подобревшая Полевая. – Что бы я без вас делала? Значит, так: за мужчинами едем все вместе! – скомандовала она. – Во-первых, сами оценим деревенских красавиц, а во-вторых, лично убедимся, что ничем этаким наши охотники не занимаются.

– Словом, себя покажем и на других посмотрим! – гордо тряхнула кудряшками Ленка. – Они и не подозревают, какие звезды к ним нагрянут!

Колесникова знала, о чем говорила. Стоило ей появиться в компании, где присутствовал хотя бы один представитель сильного пола, как для остальных соискательниц его сердца праздник заканчивался: мужчина намертво приклеивал к ней взгляд и готов был ходить по пятам. Ни статус замужней дамы, ни сам муж, ни обручальное кольцо, которое, к слову, она никогда не снимала, помехой тому не служили. При этом обвинить Ленку в том, что она специально хотела привлечь внимание, было нельзя: да, хороша, ухоженна, стройна, взгляд с поволокой, елейный голос, с иголочки одета. Но ведь сколько таких вокруг! Однако именно у ее ног к концу вечера мужчины готовы были добровольно укладываться в штабеля, отчего другие дамы просто задыхались от зависти.

Но ни те, ни другие Ленку особо не волновали. Ей ни к чему были ни эти штабеля восхищенных «дров», ни новые завистницы, ни сплетни, ни проблемы. Их и без того – воз и маленькая тележка: одна разница в возрасте с супругом чего стоила. Шестнадцать лет – это вам не хихоньки да хаханьки! Да и характер мужа суров. А потому всегда и везде она демонстрировала свою любовь и верность и не отходила от мужа дальше, чем на пару метров.

– От стола, опять же, не мешает оторваться, о фигуре позаботиться, – Лена первой покинула уютный угловой диванчик. – Чем не информационный повод, а, Катя? Мужчины в первозданной дикой красоте!

– Тоже мне повод! – хмыкнула Проскурина. – И вообще я – Greenpeace. Мне после их охотничьих баек и без того всю ночь кошмары снились. Не поверите, но во сне в меня, как в дичь, реально стреляли!

– Попали? – игриво стрельнула глазами Колесникова.

– Не знаю. На мое счастье, успела проснуться… Ладно, уговорили, еду. Прогуляться и вправду не мешает. А ты, Яна?

– Не, дзеўкi, у мяне i тут работы па горла: баньку пратапiць, дзяцей памыць. Ды ш не звалш мяне… А вы едзьце! Вам можна!

…Склонившееся к горизонту солнце продолжало ослепительно бить в глаза, подчеркивая яркие цветовые контрасты пожелтевшей листвы на деревьях, зеленых еще лужаек, темных свежевспаханных полей, голубых зеркал озер и речушек. За всем этим приятно было наблюдать из окна микроавтобуса. Казалось, что за стеклом сейчас по-летнему тепло. Однако, перебегая от дома к машине, женщины успели прочувствовать обманчивость октябрьского светила: прозрачный, почти хрустальный, воздух обдал ледяным холодом. Голос из радиоприемника также не оставил надежды на тепло и предупредил о ночных заморозках.

«Красивая природа под Островцом… И кому пришло в голову строить атомную электростанцию в таком заповедном месте? – вздохнула Катя. – Конец октября… Совсем недавно днем было плюс двадцать, а сегодня уже зима стучится… Зря не прихватила горнолыжный костюм, – перевела она взгляд на свои потрепанные любимые джинсы. – Хорошо хоть пуховик догадалась надеть. И зачем согласилась ехать неизвестно куда? Снова придется выползать на холод. Лучше бы осталась в тепле, поспала или полистала газеты. В понедельник я выпускающий редактор номера. Надо еще посмотреть новости по ТВ, в интернете. Мало мне собственных рубрик, так еще и светскую хронику повесили. Плюс ко всему стажерка Стрельникова. Да уж, в ближайшие дни о сне придется забыть», – тяжело вздохнула она.