Роман роялиста времен революции : - Шарль-Альбер Коста-Де-Борегар

«Среди моего смущенія при извѣстіи о моемъ отъѣздѣ въ Парижъ, гдѣ меня ожидала чужая мнѣ личность, мнѣ казалось, точно что-то порвалось въ моей жизни, и я вступаю на совсѣмъ иной путь, чѣмъ тотъ, для котораго я былъ созданъ»…

Странное предвидѣніе! Но у дѣтей бываютъ такого рода предчувствія. Жизнь Анри, конечно, была бы счастливѣе въ тѣни этихъ маленькихъ башенокъ, чѣмъ въ сіяніи дня, куда должны были скоро призвать его событія. Но онъ принадлежалъ къ поколѣнію, предназначенному для жестокой доли въ исторіи.

Если Анри и было не легко разстаться съ Пюпетьеромъ, зато новизна путешествія, прибытіе въ этотъ большой Парижъ, не дали ему возможности скучать по матери или оцѣнить на первыхъ порахъ всѣ тѣ ласки, которыя должны были замѣнить ему навсегда утраченныя.

Маленькій провинціалъ смущенно посматривалъ на Перрена, своего единственнаго друга въ Парижѣ, покуда они проходили подъ удивленными взглядами ливрейныхъ лакеевъ черезъ три, четыре первыя комнаты отеля Роганъ. Но еще больше было его удивленіе, когда въ концѣ анфилады онъ очутился передъ герцогинею. Онъ пробормоталъ что-то и разрыдался.

Всѣ эти подробности заимствованы отъ самого графа де-Вирье, онъ не разъ разсказывалъ объ этой первой встрѣчѣ, стараясь воскресить въ себѣ тѣ впечатлѣ;нія и проанализировать ихъ. Онъ удивлялся порыву, въ силу котораго онъ съ первой же минуты бросился герцогинѣ на шею. И дѣйствительно, судя по ея портрету, который хранится въ Пюпетьерѣ, какъ святыня, это удивленіе понятно. Всѣ черты лица выражаютъ характеръ властный. Что означаютъ эти брови, слегка сдвинутыя? Улыбка ли состраданья, или снисхожденія, раскрыла слегка эти узкія губы?.. Несомнѣнно одно, что взглядъ этихъ большихъ карихъ глазъ должентъ былъ проникать въ самую душу. Словомъ, такая, какою она изображена, въ газовомъ чепцѣ, съ большими бантами, въ сѣромъ платьѣ безъ всякихъ украшеній, m-me де-Роганъ производитъ впечатлѣніе женщины, которую должны были чрезвычайно уважать, быть можетъ, очень любить, но, безъ сомнѣнія, немного бояться.

Съ первой же минуты, отнесшись серьезно къ своей роли матери, m-me де-Роганъ принялась изучать во всѣхъ отношеніяхъ характеръ своего воспитанника.

Въ немъ оказалось не мало достоинствъ, но онѣ были точно покрыты ржавчиною, вслѣдствіе одинокой жизни ребенка въ провинціи.

Герцогиня замѣчала въ немъ уже предразсудки, невѣрные взгляды и склонность, весьма естественную, когда привыкаешь считать себя первымъ въ своей провинціи, — удивляться, отчего не вездѣ первый? Надо было непремѣнно имѣть въ виду эту склонность, которая прорывалась у Анри даже среди окружающаго его великолѣпія отеля Роганъ. Вотъ отчего черезъ два, три мѣсяца по пріѣздѣ въ Парижъ, мальчикъ былъ помѣщенъ въ коллежъ Гаркуръ. Герцогиня надѣялась, что съ ея воспитанника посбавится спѣси въ обществѣ дѣтей высшей французской аристократіи, которыхъ въ то время тамъ воспитывали [5]. Но Анри не очень-то внималъ урокамъ, которые ему внушались. Маленькій, двѣнадцатилѣтній провинціалъ задался во всемъ превзойти своихъ товарищей, маленькихъ царедворцевъ. Для богато одареннаго Анри это было не трудно, тѣмъ болѣе, что его пріободряла къ труду радость, что мыслишки о равенствѣ и фрондированіи правительству были уже въ почетѣ; въ Аѳинахъ и въ Римѣ.

Тѣмъ не менѣе, эти идеи о равенствѣ не помѣшали ему принять званіе сѣраго мушкетера, которое ему предложили черезъ два года по протекціи m-me де-Роганъ. Одинъ изъ его дядей, графъ де-Воге, который командывалъ въ Страсбургѣ, взялъ его къ себѣ сейчасъ же въ адьютанты. Но 14-лѣтнему адьютанту нуженъ былъ еще воспитатель.

На эту должность былъ выбранъ аббатъ Пулле, старый другъ дома. Семейная традиція гласила, что аббатъ былъ столь же скученъ, сколь и уважаемъ. Скученъ онъ былъ тѣмъ, что ежеминутно, неотлучно состоялъ при своемъ воспитанникѣ. Въ Страсбургѣ можно было видѣть зачастую забавное зрѣлище, какъ аббатъ-воспитатель, въ высокихъ сапогахъ со шпорами, взгромоздясь на лошадь, сопровождалъ своего воспитанника въ штабъ графа де-Воге. Маленькій Вирье вмѣстѣ съ другими сперва смѣялся надъ своимъ гувернеромъ, затѣмъ стыдился его, а въ концѣ концовъ рѣшилъ во что бы то ни стало избавиться отъ такой опеки.

Риттеръ, его маленькій лакей, раздобылъ почтовую карету, и однажды, ночью, около 12 часовъ, карета, запряженная четверкою лошадей, съ кое-какимъ багажемъ обоихъ дѣтей, должна была уже выѣхать, какъ вдругъ аббатъ, разбуженный колокольчиками, появился на порогѣ. Пришлось сдаться на капитуляцію, съ той и другой стороны были поставлены условія. Позднѣе Анри называлъ эту незабвенную ночь «ночью шпоръ», потому, что въ эту ночь аббату пришлось навсегда отказаться отъ шпоръ.

Исторія умалчиваетъ о томъ, какъ относился графъ де-Воге къ продѣлкамъ своего адьютанта. Должно полагать — не особенно сочувственно, потому что вскорѣ мы видимъ воспитателя съ его воспитанникомъ въ Дофинэ, у воротъ архіепископскаго подворья.

Въ то время, какъ Анри расхаживалъ взадъ и впередъ на часахъ, цѣлая компанія молодыхъ женщинъ, изъ лучшаго общества, вздумали посмѣяться надъ его маленькимъ ростомъ. Онъ, задѣтый за живое, сдѣлалъ видъ, что не узнаетъ ихъ, и призвалъ къ оружію весь гарнизонъ епархіи. Всѣхъ ихъ, бѣдненькихъ, схватили и повели на гауптвахту. Если бы не аббатъ Пулле, который вмѣшался во избѣжаніе скандала, онѣ бы отсидѣли подъ арестомъ цѣлую ночь.

Да, маленькій графъ де-Вирье шутить не любилъ.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Вліяніе Руссо. — Прелесть и преимущества деревенской жизни. — Переписка по этому поводу Анри де-Вирье съ герцогинею де-Роганъ. — Анри дѣлается франкмассономъ изъ религіозной сантиментальности. — Ложа благотворительности въ Ліонѣ. — Путешествіе въ Германію. — Встрѣча съ вожаками иллюминатства. — Восшествіе на престолъ Людовика XVI. — Тетка короля.- 24-лѣтній Анри — полковвикъ — М-elle де-Дижонъ. — Уѣздный судья Дела-Туръ-де-Пэбъ. — Аббатство Бельшассъ.- M-me де-Жанлисъ. — Женитьба Анри.

Девятнадцати лѣтъ, въ лучшую пору жизни, Анри мечталъ объ отреченіи отъ свѣта. Онъ готовъ былъ бѣжать отъ двора, почестей, отъ богатства, чтобы быть, по теоріи Руссо, человѣкомъ природы. И онъ перечислялъ всѣ свои доводы m-me де-Роганъ тономъ тѣхъ глубокомысленныхъ и серьезныхъ безумцевъ, которые резонируютъ убѣжденно.

«Вы знаете, какъ я ненавижу Парижъ, если кто нибудь при мнѣ его хвалитъ, я прихожу уже въ волненіе, которое сильнѣе всякой злобы… Я ненавижу шумъ…

„Гдѣ же мнѣ можетъ быть лучше, чѣмъ въ деревнѣ?..

„Вамъ слишкомъ хорошо извѣстны мои взгляды, чтобы знать, какъ я отношусь къ честолюбію…

"По моему, честолюбіе — бичъ жизни…

"Нѣтъ, могу васъ увѣрить, что я никогда не рѣшусь ни на какой патентъ въ связи съ рабствомъ и униженіемъ…

"Что мнѣ дѣлать у принцевъ, мнѣ, съ моимъ прямымъ характеромъ, не выносящимъ низкихъ людей и ихъ извилистыхъ путей?"…

Столь благонравные порывы провинціализма, вѣроятно, только смѣшили бы m-me Роганъ, если бы ея привязанность къ нему не подсказала ей, что тутъ кроется еще нѣчто. И дѣйствительно, у него было намѣреніе жениться на одной барышнѣ изъ мелкаго дворянства, ютившагося по сосѣдству. Не зная ея, онъ находилъ ее прелестною уже потому, что она любила Дофинэ и намѣревалась не покидать его никогда.

Герцогиня попробовала отклонить его отъ такого намѣренія.

"Вы любите, дитя мое, частную жизнь, — поспѣшила она ему написать, — вы мечтаете, такъ сказать, быть полезнымъ человѣкомъ въ деревнѣ. Но повѣрьте, что для того, чтобы оцѣнить всю прелесть деревни, надо сперва пройти черезъ всѣ неудобства свѣта и Парижа. Въ девятнадцать лѣтъ, чтобы вы ни говорили, у васъ нѣтъ опыта. Вы проклинаете Парижъ, мое дорогое дитя, и ваша впечатлительная душа увѣряетъ васъ, что вы ищете въ провинціальной жизни одну добродѣтель. Не обманывайте себя. Въ этой склонности къ уединенію столько же чувства, сколько и самолюбія. Самолюбіе облачается во всевозможныя формы. Вы предпочитаете ограничиться маленькимъ кружкомъ, въ которомъ вы разсчитываете пріобрѣсти себѣ уваженіе, вмѣсто того, чтобы постараться заслужить это уваженіе отъ людей болѣе достойныхъ. Вотъ отчего вы предпочитаете вашу провинцію Парижу, и молодую дѣвушку, которую вамъ предлагаютъ, партіи более блестящей"…

Возможна-ли болѣе тонкая оцѣнка провинціала, считающаго себя свѣтиломъ оттого только, что онъ скрывается отъ людей?

Затѣмъ герцогиня продолжаетъ уже въ менѣе насмѣшливомъ тонѣ.

"Повѣрьте мнѣ, дитя мое, что ваши теоріи объ уединеніи по случаю брака — плоды вашего воображенія… и главнымъ образомъ вашей неопытности. Всякая пружина слабѣетъ въ слишкомъ узкомъ пространствѣ. Въ провинціи вы будете центромъ маленькаго царства, но вы не найдете себѣ тамъ среды, въ которой вы бы могли черпать тѣ силы, какія вамъ нужны. Вамъ нѣтъ еще двадцати лѣтъ… Съ вашей впечатлительностью и пытливымъ умомъ, въ двадцать пять лѣтъ вы почувствуете вокругъ себя страшную пустоту"…