Кровавая графиня - Йожо Нижнанский

Сквозь ставни все еще пробивалось сияние светильников и свечей. Чахтицы лихорадочно бодрствовали. До этого дня ни разу на площади города не возводили виселиц, никого не вешали. Да и кто заснет, когда за Вишневым кипит бой не на жизнь, а на смерть — между наемниками и молодцами Дрозда. Хоть бы взяли верх разбойники — не то висеть на перекладине и Калине, и всем остальным его дружкам. Люди ничем не могли помочь ни Яну, ни Андрею, ни их отважным товарищам, зато от всего сердца желали им удачи.

Светло было и на улочке господских подданных. Илона подошла к домику Калиновых — и испуганно отпрянула: Цербер так накинулся на нее, что она не смела и шагу ступить.

— Кто там? — раздался приветливый, но грустный голос.

Это Мариша Шутовская выбежала из дома. Она знала обо всем, что происходит, дурная весть всегда летит быстрее молнии. Измученная тревогой, она утешала несчастную мать. Но жалость и страх за любимого были сильнее — обе женщины обливались горючими слезами.

Мариша Шутовская еще тешила себя надеждой, что произойдет чудо, оно и освободит Яна Калину. Андрей Дрозд! В ее представлении он вырастал до сказочных размеров — вот он и спасет ее возлюбленного во второй раз! Того и гляди, покажется в дверях, а с ним — Ян…

Она тоскливо мерила взглядом фигуру пришедшей. Увы, это был не Андрей Дрозд.

— Это я, Илона. Или ты, Маришка, уж не узнаешь меня? — проговорила служанка притворно ласковым голосом.

Цербер снова залаял, словно встревоженный обманчивой ласковостью гостьи.

— Что вам нужно от меня? — холодно осведомилась Мариша. Илону она знала с самой дурной стороны и от ее прихода хорошего не ждала.

Отгоняя все еще ворчавшего Цербера, Илона придвинулась к Марише и огорошила ее неожиданным вопросом:

— А хотела бы ты видеть Яна Калину?

— Хочу, конечно хочу его видеть! — воскликнула Мариша без колебаний.

— Тогда пойдем со мной! — позвала ее Илона, схватила за руки и потащила за собой. Прикосновение костлявых рук не только вызвало в Марише отвращение, оно насторожило ее.

— А как я могу его увидеть?

— Не так, душенька, как бы ты хотела, не так, как бы хотел он. — Илона старалась выглядеть печальной и сочувствующей. — Бедненький, ему уж и сам Господь не поможет. Виселица построена, приговор вынесен. Последнее его желание — еще раз увидеть тебя, прежде чем его вздернут.

— А где?

— В тюрьме. Я тебя к нему проведу.

У Мариши закружилась голова: стало быть, все, никакого чуда не случилось, ничто не спасет его! Перед смертью он хочет увидеть ее… Мысль, что назло ужасным обстоятельствам он жаждет сказать ей слова любви, наполнила ее счастьем. Конечно, она пойдет к нему, где бы он ни был. Она должна исполнить его желание.

— Я сейчас вернусь, — сказала Мариша Илоне и побежала к старой Калиновой.

До этого они в тревоге и страхе прислушивались к каждому шороху на улице. А когда Цербер залаял, обе вздрогнули. Кто это пришел, какую весть несет? Теперь, когда Мариша знала, кого облаивал Цербер, и когда она уже решилась идти с Илоной, у нее не хватило сил признаться в этом старушке.

— Цербер лаял на ночного сторожа, — успокоила она невинной ложью тревогу Калиновой. И, словно в подтверждение ее слов, раздался протяжный возглас сторожа:

— Пробил двенадцатый час…

— Уже двенадцать… — вздохнула Калинова и про себя подсчитала, сколько часов еще отпущено ее несчастному сыну.

Мариша смущенно извинилась за то, что должна уйти, и поспешила на улицу, опасаясь, как бы нетерпеливая Илона не вошла за ней в дом.

По дороге Илона без устали болтала, но Мариша не слушала ее. Она представляла себе встречу в тюрьме и искала слова, которыми выразит свою любовь и скажет Калине, что он ей дороже всего на свете, что если у него отнимут жизнь, так и она умрет от горя.

Они пересекли площадь. Под виселицей гоготали гайдуки, окружившие Дору Сентеш. Искать Магдулу она отправилась только для виду. Знала, что не найдет ее: девушка исчезла без следа. Может, заблудилась в лесах, скатилась в темную пропасть, а может, дикий зверь разорвал ее. Ну и что? Вместо нее она заманит в замок пять других девушек и снова станет любимицей госпожи. Напрасно радуются Анна с Илоной, что оттеснили ее. Она беззаботно шутила с гайдуками, похлопывала их по плечам, била кулаками в спины и хохотала, когда здоровые мужики испуганно увертывались от ее увесистых ударов.

При виде виселицы Марише Шутовской стало дурно. Вот, значит, где примет Ян Калина позорную кончину. Лучше бы она пошла на казнь вместо него. Каким счастьем было бы знать, что он остался жить…

— Прежде всего эту ведьму надо бы вздернуть! — зашипела Илона Йо, увидев, до чего весела и беззаботна Дора.

Вдруг Илона резко схватила Маришу, толкнула ее с дороги и прижалась с ней к стене. Навстречу бешеным галопом мчались два всадника: мужчина и женщина.

Всадницу Илона узнала сразу: это же Эржика Приборская! А кто же всадник? Что они здесь ищут ночью?

— Кого собираются вешать? — донесся до Илоны взволнованный голос Эржики.

— Разбойника Калину! — ответил один из гайдуков, и под виселицей все примолкли. В замке Эржику почитали, зная, что она любимица Алжбеты Батори.

— Одного Калину? — спросила Эржика с явным облегчением.

— И остальных голубчиков тоже! — воскликнула Дора, удивленная тем, что видит Эржику с незнакомым спутником. — Всю братию, если она не останется лежать там, под градом!

— А что там, под градом?

— Пандуры и гайдуки ловят разбойников!

Эржика тронула коня, и ее спутник последовал за ней.

Они помчались прочь.

Гайдуки, Дора и Илона недоумевающе смотрели им вслед. Мариша же не замечала ничего вокруг — она вздрогнула, лишь когда услыхала, что речь о Калине.

На глаза навернулись слезы. Все уверены, что его повесят. Есть ли место хоть для искорки надежды в ее сердце?

Они подошли к замку.

Девушка двигалась рядом с Илоной, точно слепая, не видя ничего вокруг. Все ее мысли принадлежали Калине. Ею владело единственное желание — поскорее увидеть его.

Она даже не заметила, что Илона, опасаясь, как бы в последнюю минуту она не сбежала, словно невзначай опять взяла ее за руку. На лице — ни следа былой ласки.

— Подожди меня тут! — услыхала Мариша ее голос, точно во сне.

Она находилась в пристройке для челяди. Илона тотчас вернулась с фонарем и связкой ключей.

Вскоре заскрипел дверной ключ, и женщины стали спускаться по лестнице. Мариша удивленно осматривала черные стены, в которых то и дело попадались железные зарешеченные двери. В душной тишине девушка дышала с трудом.

В середине лестницы она вскрикнула.

— Это просто крысы, дурочка! — напустилась на нее Илона, встревоженная ее внезапным вскриком. — Придется тебе подружиться с ними, их тут целое полчище. А с кем они дружат, того не трогают…

В самом конце коридора она открыла одну из решетчатых дверей, указала куда-то внутрь и сказала:

— Здесь ты и найдешь своего любезного…

Мариша Шутовская, уверенная, что и впрямь найдет там Яна, вбежала в темную каморку. Илона мгновенно захлопнула за ней дверь и загоготала:

— Попалась птичка! Теперь ищи-свищи своего милого! Увидитесь, если только колдун обратит его в крысу, не иначе, хи-хи-хи!

И она поднесла фонарь к дверям. Вспугнутые крысы шныряли по узилищу, заползали в щели, иные сквозь решетку проскочили в коридор.

Мариша все поняла.

— Выпусти меня, выпусти сейчас же! — кричала она, отчаянно тряся решетку.

Илона усмехнулась:

— Ты ори потише, не то крыс перепугаешь — они все сюда и сбегутся. Что тогда останется от твоей красоты? На, возьми платок, который обронила, тут не топят. А то от насморка милый носик еще покраснеет.

— Я хочу видеть Яна Калину, а потом хоть убейте меня!

Немного погодя Илона доложила госпоже:

— Птичка в клетке, ваша светлость!

— А видел ли вас кто по дороге?

— Нет, никто.

Илона колебалась, сказать ли про Эржику Приборскую, но в конце концов решилась.

— Кто же был с ней? — спросила графиня, пораженная сообщением, что Эржика приезжала ночью в Чахтицы и не остановилась в замке.

— Не знаю я его, — ответила Илона.

Властительница Чахтиц замолчала, хмуро уставившись в одну точку.

Выслушав исповедь чахтицкой госпожи, Эржика Приборская побрела в полуобморочном состоянии в гостиную, где она обычно ночевала. По мере того как Алжбета Батори открывала девушке тайну своей жизни, в ней крепла уверенность, что она и есть внебрачная дочь графини. Давно уже не давал ей покоя вопрос, отчего это именно ее отца и мать владычица замка окружает таким вниманием, отчего вознесла из обычных подданных и земанский чин, а ее одаряет такой любовью. И вот объяснение нашлось. И ошеломило ее, как гром среди ясного неба. В гостиной девушка упала на кровать и судорожно зарыдала. Когда же Илона Йо вошла в комнату, Эржика, сотрясаемая всхлипами, резко выставила ее вон, заперла за ней дверь и снова оросила потоками слез перины постели.