Чужое терзанье - Вэл Макдермид

И все же ей удалось убедить Брэндона, чтобы он не сокращал финансирование и не локализовал расследование по делу Сэнди Фостер. То есть при необходимости она могла позволить себе привлечь дополнительные силы — за пределами своей маленькой группы. Как горько было видеть разочарование Брэндона и сознавать, что она не способна предложить направление, которое спасет следствие. Кэрол знала: одна из причин ее былых успехов крылась в умении мыслить широко, находить решения, которые никому бы не пришли в голову. А вот сейчас, имея на руках дела Тима Голдинга и Сэнди, Кэрол не могла выбраться из колеи стандартного мышления.

Отчасти это произошло из-за того, что еще один ее талант превратился в проклятие. Прежде Кэрол прекрасно владела искусством разговорить собеседника. Она мастерски проводила допросы, умела заманить свою жертву в ловушку ее собственных слов. Но теперь… теперь в мозгу постоянно крутились мысли, не имевшие отношения к тому, над чем Кэрол работала. Она так старалась не обращать внимания на эти мысли, возникающие в голове против ее воли, что у нее не оставалось места для тех экспромтов, которыми она славилась и которые, вполне возможно, помогли бы сейчас продвинуть следствие.

Кэрол прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза. Она дорого заплатила бы сейчас за бокал вина.

Дверь туалета со стуком распахнулась, и на пороге появилась Пола. Кэрол резко выпрямилась, успев заметить в зеркале удивленное лицо своей подчиненной.

— Привет, Пола, — устало проговорила она.

На сегодняшней утренней летучке в группе Пола держалась еще более отчужденно, чем всегда. Кэрол старалась не принимать это близко к сердцу и убедить себя, что Пола не только с ней — ни с кем не ладит, но ей это не удавалось.

— Шеф, — нерешительно спросила Пола, остановившись на полпути к кабинке. — Как прошло совещание у начальства?

Кэрол подобралась и вернула на лицо привычную маску холодной властности, необходимую, по ее убеждению, для того, чтобы ее не списала со счетов эта хитрая баба.

— Как и следовало ожидать. Никого не обрадовало явное отсутствие прогресса в двух расследованиях, которые недешево обходятся налогоплательщикам. Спасибо еще, что группу пока не собираются расформировать! — Она дала Поле пройти и шагнула к выходу, но Пола ее остановила.

— Я еще раз просмотрела материалы по Тиму Голдингу, — сказала она, оборонительным жестом скрещивая руки на груди.

— Вам что-то бросилось в глаза? — Кэрол старалась говорить как можно безразличней.

— Да все тот снимок, шеф. Я не слишком разбираюсь в скалах и прочей геологии, но фон мне показался весьма характерным, и я подумала, нельзя ли убрать фигуру мальчика и попросить журналы, посвященные отдыху и туризму, напечатать снимок? Может, кто-нибудь узнает место?

Кэрол кивнула. Прежде она бы и сама додумалась до этого. Теперь же ее мыслительный процесс затуманивают навязчивые воспоминания о пережитом ужасе.

Вино в таких количествах тоже не способствует ясности мысли, ехидно шепнул тонкий голосок в ее голове.

— Прекрасная мысль, Пола. Попросите Стейси подработать фото, а потом попросим наш отдел по связям с общественностью как можно скорее разослать его по журналам. — Кэрол уже сделала несколько шагов к двери, но тут в ее голове пробудилось смутное воспоминание: — Пола, а вы что-нибудь знаете про судебную геологию?

Пола озадаченно посмотрела на нее:

— Судебную геологию? Никогда не слышала, шеф.

— А я что-то слышала по радио пару месяцев назад. Так, краем уха, но речь определенно шла о судебной геологии. Интересно, сумеет ли какой-нибудь специалист-геолог догадаться, что за скалы на снимке? Может, он нам поможет? — Кэрол скорее размышляла вслух, чем разговаривала с Полой, как вдруг увидела, что лицо констебля-детектива осветилось пониманием, и даже слегка растерялась. Вроде бы наступил момент, которого она ждала несколько недель, ей бы радоваться, что она наконец-то рассеяла сомнения, недвусмысленно демонстрируемые ее подчиненной. А Кэрол, наоборот, стало грустно от сознания того, насколько она еще далека от своего прежнего «я».

— Блестящая идея, шеф, — сказала Пола, поднимая большой палец.

— Пожалуй, надо попытаться, — не ответила на похвалу Кэрол. — Насколько я поняла из передачи, те ребята делают то же, что и Шерлок Холмс: изучают грязь на брюках и определяют, в какой географической точке она попала на ткань. Попробуем.

Она направилась в группу, убеждая тонкий осуждающий голосок, что белое вино не до конца погубило клетки ее головного мозга.

— Сэм, — окликнула она, проходя через комнату. — Загляните на сайт Би-би-си и посмотрите, что там есть по судебной геологии.

Сэм поднял голову от бумаг, удивленный незнакомыми нотами торжества в голосе Кэрол.

— Простите, не понял?

— Сайт Би-би-си, судебная геология, — пояснила через плечо Кэрол. — Распечатайте все, что найдете там полезного, потом разыщите какого-нибудь местного специалиста. На факультете наук о Земле в нашем университете должны работать ученые, которые смогут нам помочь. — Она закрыла за собой дверь, спрятавшись от подчиненных за недавно установленными жалюзи. Рухнула в кресло и уронила голову на руки, ощущая под пальцами липкий пот. Господи, как долго оно не приходило, это благословенное озарение, пусть и небольшое! Его, конечно, недостаточно, чтобы изменить ситуацию, но все-таки начало положено, и у нее появилась хоть какая-то возможность перевести дух.

Он смотрит на выложенные перед ним инструменты, принадлежности его нового ремесла. Наручники, оковы для ног. Кожаный кляп. Эластичный фаллоимитатор из латекса. Бритвенные лезвия. Резиновые перчатки. Видеокамера. Ноутбук. Мобильник. Теперь остается лишь вставить лезвия в дилдо и завернуть его в кухонное полотенце, чтобы не оставлять своих отпечатков.

Он нажимает на клавишу, и из плеера снова льется Голос. Он знает все наизусть, ему не нужно напоминать о том, что предстоит сделать, но ему нравится слушать. При звуках Голоса он испытывает особое удовольствие — никогда раньше он ничего подобного не испытывал. То, что он делает взамен, кажется ему очень малой ценой за такую радость.

Голос говорит ему, кого нужно выбрать, облегчает его задачу. Не оставляет ничего на волю случая. Сегодня вечером он найдет ее за углом дешевого отеля, прямо рядом с Беллуитер-стрит, где такие, как она, снимают комнаты с почасовой оплатой. Может, она будет ждать его в комнатке, а может, будет стоять, прислонившись к большому чугунному контейнеру для мусора. Она, наверно, удивится, когда он скажет, чего от нее хочет. Женщины привыкли, что взять с него нечего, ну разве что кроме хорошей наркоты. Для них он просто часть пейзажа. Пустячная деталь, не заслуживающая внимания.

Но сегодня вечером она обратит на него внимание. В последний раз в своей жизни. И оно будет целиком направлено на него, а это уже кое-что.

Уличные огни висели в тонкой дымке раннего вечера, как светящиеся леденцы. За годы, проведенные Тони вдали отсюда, брэдфилдские часы пик разбухли, как желудок у человека среднего возраста. Но в тот вечер он, не замечая бурлящей толпы, шел через город от госпиталя к своему новому дому на автопилоте. Из плеера лилась музыка, что-то убаюкивающее, повторяющееся, минималистское. Он не имел представления ни об авторе, ни об исполнителе. Запись этой композиции дал ему один из его студентов еще в Сент-Эндрюсе. Тони уже не помнил зачем — кажется, в доказательство какой-то своей гипотезы о влиянии музыки на деятельность мозга. Композиция нравилась ему, потому что перекрывала шум улицы, гул машин на дороге, приглушенный рев городской жизни.

Тони думал о задаче, которую поставил перед Томом Стори. Не много ли он требует от человека с глубоко поврежденной психикой? Вдруг Стори почувствует, что врачи пытаются на него давить, и опять взорвется? Маловероятно, но в таких вещах никогда не угадаешь наверняка. На этот раз Тони вышел за принятые рамки и знал, как скверно будет у него на душе, если его просьба повредит Стори.

Тут ему пришло в голову, что в случае провала неприятности не ограничатся его личными угрызениями совести. Эйден Харт придет в бешенство, если узнает, что сделал Тони. Он грубо нарушил хрестоматийную схему взаимоотношений доктора с пациентом, описанную во всех ученых трудах по психологии и психиатрии. Хотя, на взгляд Тони, труды эти написаны людьми, у которых проблем поболее, чем у тех, кого они призваны лечить. Он, честно говоря, и сам из их числа. Его собственные сложности с межличностными отношениями всякого рода, неуверенность в себе, мучившая его большую часть взрослой жизни, неспособность проявить свои чувства к Кэрол — все говорит о том, что сам-то он недалеко ушел от тех психически неполноценных личностей, которых пользует в качестве врача-клинициста.