Южный фронт - Сергей Зверев

– Нет. Я понятия не имею, кто это может быть, – покачал головой алькальд.

– Возьмите бинокль, – сказал Батяня и протянул старику мощный оптический прибор.

Старик направил бинокль на толпу, выглядывая из нее пришельцев. Чем дольше он смотрел, тем мрачнее становилось его лицо. Андрей не мог не заметить этого и тут же поинтересовался:

– Кого-то узнали?

– Возможно, – пробормотал староста, что-то прошептал десантнику на ухо и затем, снова вслух, сказал: – Но надо в этом убедиться лично. Если вы не против, мы с внучкой сходим туда. На разведку.

– Хорошо, – согласился комбат. – В случае чего сигнальте, а лучше – возвращайтесь сюда с подробным рассказом.

Дедушка и внучка направились к берегу в самую гущу событий. Ткачев посмотрел на сокурсника с некоторым недоумением и поинтересовался:

– И ты не боишься их вот так отпускать? А если их схватят и они нас выдадут?

– Не схватят. Они такие же жители деревни, как и остальные, – спокойно ответил Батяня, хотя до конца и не был уверен в своих словах.

– А что тебе этот дед шепнул на ухо? – продолжал выпытывать атташе.

– Пока ничего особенного. Вот проверит свое предположение, тогда и посмотрим. А так гадать – нет смысла, – уклонился от прямого ответа Батяня.

Ткачев остался недоволен ответом, но старался своего недовольства не показывать. Лавров, не обращая на это внимания, продолжал наблюдать за действом на побережье. Ситуация могла измениться в короткое время, и нужно было быть готовым к этому.

27

Корабль, шедший с Кубы, вопреки представлениям гангстеров, не был военным. Это было многофункциональное спасательное судно, предназначенное для оказания оперативной медицинской помощи и эвакуации пострадавших. Даже название у корабля было медицинское «Эскулап» – в честь древнеримского бога врачебного искусства. До острова, где произошло крушение российского самолета, оставалось не более десяти миль. На борту судна вовсю шли приготовления к проведению спасательной операции. Руководство понимало, что прибытие помощи и без того затянулось. Поэтому было решено хоть как-то наверстать упущенное время приведением спасательского состава в полную готовность. Предполагалось, что судно причалит в наиболее удобном пункте и часть спасателей тут же двинется в лагерь потерпевших. Тем временем остальные занимались бы расчисткой пути к самолету и всеми сопутствующими этому делами, вроде поиска «черных ящиков» – бортовых самописцев.

За все время следования «Эскулапа» в море не возникло никаких нештатных ситуаций. Да и сейчас ничего не предвещало беды. Все шло своим чередом. Члены экипажа и участники спасательской группы считали часы до прибытия в точку назначения. Появлению на горизонте яхты никто сначала не придал значения. Сколько суден довелось встретить по пути следования с Кубы! Трудно было даже подумать, что идущая навстречу яхта представляет собой опасность. Даже тогда, когда стало ясно, что яхта несется на очень высокой скорости, настороженности и подозрений не возникло. На пиратское судно она не была похожа. Да и пиратов в этом регионе, в отличие от вод восточнее Африки, не наблюдалось. Самое простое предположение, которое сделали капитан и его помощники, напрашивалось само собой: какой-то богач лихачит, чтобы произвести впечатление на очередную топ-модель.

Однако курс следования яхты оставался практически неизменным. Она шла почти в лоб «Эскулапу». Когда это стало понятно, капитан забеспокоился.

– Смотри в оба, – предупредил он старпома. – Возможно, нам придется изменить направление. Что-то этот богач заигрался. На всякий случай надо записать его данные.

Капитан направил на яхту мощный бинокль. Хотел рассмотреть флаг, название судна и регистрационный номер. Однако флага над судном не было. Название и номер оказались замазаны.

– Вот черт! – воскликнул капитан. – Сбрасываем скорость, и лево руля!

Выполнить команду экипаж постарался быстро. Однако судну было нужно время, чтобы лечь на новый курс. Яхта, между тем, свой курс также изменила, готовясь пройти мимо «Эскулапа». Экипаж последнего готовился с облегчением вздохнуть: мол, слава богу, что ошиблись. Однако вздох облегчения был преждевременным.

Мчащаяся яхта оказалась оснащенной торпедным орудием. На спасательном судне никто не успел понять происходящего. С яхты, проходящей мимо «Эскулапа», была запущена небольшая торпеда. На большой скорости она врезалась в судно и взорвалась. Взрыв оказался не очень мощным. Однако на корабле он вызвал тревогу и беготню. Несколько человек ранило. Остальные пытались выяснить степень повреждений судна. Капитан старался пресечь панические настроения и необдуманные действия. Ему это удалось. И вскоре выяснилось, что корабль остался на плаву.

Однако взрывом была повреждена силовая установка. Это означало, что «Эскулапом» нельзя было в полной мере управлять. Экипаж пытался что-то предпринять, чтобы уменьшить последствия уничтожения силовой установки. Но это было почти невозможно. Морское течение тащило обездвиженный корабль в противоположную от острова сторону.

Яхта, нанесшая торпедный удар, тем временем скрылась за горизонтом. Самым худшим вариантом развития событий в тех условиях было бы ее возвращение и выпуск еще одной торпеды. Однако время шло, а вражеское судно не возвращалось. Этот факт немного обнадеживал команду «Эскулапа», но о спасательной операции на острове можно было забыть на неопределенный срок. Капитан, как и все члены экипажа, пребывал в недоумении. Кто и зачем посмел атаковать спасательное судно, оставалось неясным. Единственным разумным объяснением было то, что военно-политические неурядицы латиноамериканской республики перекинулись и на океан. Легче от этой версии не становилось…

28

Лавров и Ткачев оставались на окраине рыбацкой деревни столь долго, сколько алькальд и его внучка находились на побережье среди толпы возбужденных односельчан. Атташе все это время суетился, словно ему не стоялось на месте. Комбат оставался невозмутимым, лишь несколько раз просил того не нервничать. Дипломат на короткое время успокаивался, а потом вновь брался за свое. Видя, что его нервозность не остановить, Батяня перестал обращать на Сергея внимание.

Прошло около получаса, прежде чем Габриэль и Есения вернулись. По выражению лица старосты майор понял – дедушкины предположения оправдались. Тем не менее он все-таки спросил у старика:

– Ну, что там случилось? Есть чем обрадовать?

– Жила рыбачка без хлопот, да вот пиранью завела, – с хмурым видом промолвил он.

– Вы не могли бы пояснить? – решил уточнить Лавров. – Я не так хорошо говорю по-испански.

– Это наша местная пословица. О лишних бедах, – стал объяснять старик Корсега. – В общем, он и его приспешники здесь. Вот ведь дьявол какой! Других мест у него не нашлось. Только наш остров. За что нас так духи карают?

– Вы о чем? Кто прибыл? – с недоумением вопросил атташе. Его глаза от волнения бегали.

– Президент этой страны. Собственной персоной, – сказал Батяня.

Это почему-то сразу успокоило Ткачева, но вызвало негодование Корсеги.

– Да это узурпатор! Диктатор чертов! – вскипел он. – Что он сделал для страны, не набив прежде себе карманы?! Вор, убийца и прелюбодей! Да простят меня всемогущие духи, но я ненавижу этого выродка лютой ненавистью! Но… Вы же видите, не все даже у нас на острове придерживаются такой точки зрения. Большинство относится к нему вполне благосклонно. Потому что он многим за годы правления мозги прочистил. «Я – отец нации», «Я сам начинал простым рыбаком». Такое вранье, а миллионы на него клюнули.

– Дедушка, не стоит из-за этого придурка так изводить себя, – встряла внучка. – Побереги здоровье. И расскажи нашему спасителю о том, что ты случайно услышал в разговоре офицеров военного корабля.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался комбат.

Габриэль, выражая благодарность за заботу, кивнул Есении и принялся рассказывать:

– Я краем уха услышал, но понял, что это будет важной для вас информацией.

Офицеры обсуждали между собой полученный сигнал бедствия. В море недалеко от острова кем-то было торпедировано медицинское судно. Я так подумал, что это мог быть корабль, который шел на помощь пострадавшим в авиакатастрофе.

– Вполне может быть, – задумчиво произнес Лавров. – Подробностей о торпедной атаке нет?

– Почти никаких, – отрицательно покачал головой алькальд. – Военные быстро переключились на другую тему. Сказали только, что стреляли с гражданской яхты, а не военного судна.

– Вот до чего гражданская война доводит, – вставил свой комментарий атташе, стараясь сдержать очередной вал собственного волнения.

Батяня задумался. Не было сомнений в том, что торпедированным судном являлся тот самый спасательный корабль с Кубы. Выходило, что прибытие помощи откладывалось на неопределенное время. Но комбат не собирался опускать руки и ждать у моря погоды. Любое промедление было чревато непредсказуемыми последствиями; нужно было действовать. Но возникал закономерный вопрос: как? Прибытие на остров беглого президента латиноамериканской республики лишь усложняло и без того непростую ситуацию. И тут в голове у Андрея возникла идея: а не использовать ли свергнутого диктатора в своих целях? Идея могла показаться шальной, безумной, невыполнимой. Но опыт подсказывал Лаврову совсем другое. Он был настроен серьезно и решительно.