Переговорщик - Алексей Калугин

Но при этом, как ни странно, киферы очень легко шли на контакт и находили взаимопонимание именно с гуманоидами. Влияние киферов распространялось на два десятка крупных секторов, и они с уверенностью могли бы проводить собственную политику. Однако при любых межрасовых конфликтах киферы неизменно занимали сторону людей. Можно даже сказать, что во всей Галактике у людей не было более последовательных и верных союзников, чем киферы. И, что уже давно никому не казалось странным, киферы несли службу на многих межзвездных кораблях людей, выполняя обязанности навигаторов. Благодаря своим уникальным способностям, природа которых, как и многое другое в киферах, оставалась загадкой, они могли с поразительной, не доступной никаким приборам точностью рассчитывать точки входа в гиперпространство и выхода из него. Если вы полагаете, что сделать это просто, что ж, попробуйте сами. Разумеется, вас даже близко не подпустят к навигационной системе корабля. Но можно испытать удачу на тренажере.

Итак, Алексей входит в конференц-зал. Перед ним примерно сорок фортанов и два кифера. Фортаны внимательно изучают нового старшего врача, готовясь оценить каждое его слово и даже жест. Киферы как-то по-своему мониторят ситуацию.

Первое, самое сильное желание Алексея – немедленно развернуться и покинуть зал. И черт с ним, будь что будет! В конце концов, он всего лишь гражданский специалист, волей какого-то очень странного случая оказавшийся на боевом корабле. Да к тому же он – землянин. Какой с него спрос?

Но почти одновременно с желанием уйти Алексей почувствовал что-то такое…

Уф!

Он и сам толком не знал, что почувствовал.

Лила, наверно, сказала бы, что это Моксо.

А может, это именно оно и было.

Алексей не знал, как следует себя вести в подобной ситуации. Он не готовился к ней заранее. Но, подчиняясь какому-то безымянному внутреннему чувству, он вскинул правую руку с открытой ладонью, коснулся отставленным большим пальцем груди и коротко поклонился всем присутствующим.

Затем, двигаясь вдоль плавно изгибающейся стены со скользящими по ней тенями, Алексей быстро подошел к капитану «Тунд-Ор-Суна», которого опознал по нашивкам на малиновой полосе, тянущейся вниз от левого плеча такой же, как у всех, серой форменной куртки. Остановившись в двух шагах от поднявшегося из кресла капитана, Алексей вновь коснулся большим пальцем груди и опустил подбородок на стоячий воротник куртки.

– Фортуан капитан! Старший врач Алексей Бузин! Прибыл в ваше распоряжение!

Капитан Фонер-Он-У‑Ней ответил ему тем же жестом.

– Рад приветствовать вас на борту «Тунд-Ор-Суна», фортуан старший врач.

Коротко поклонившись Алексею, капитан обратился ко всем присутствующим:

– Фортуаны офицеры! Позвольте представить вам нового члена нашей команды, старшего врача Алексея Бузина, – открытой ладонью он указал на Алексея, как бы отмечая или констатируя факт его присутствия. – После окончания нашей встречи каждый из вас сможет лично представиться фортуану старшему врачу. А сейчас, поскольку все в сборе, я хочу перейти к делу. Фортуан Бузин, занимайте свое место, – капитан указал на свободное кресло.

– Одну минуту, фортуан капитан!

Из-за спины капитана внезапно возник высокий, очень худой, с втянутыми щеками и острым носом фортан. Седые, несколько поредевшие волосы его были зачесаны назад, отчего глубокие залысины на висках делались особенно заметными. Но фортана это, похоже, ничуть не беспокоило. От всего его облика веяло несгибаемой внутренней силой и уверенностью как в самом себе, так и в том, что он делал. Спорить с ним, скорее всего, был бесполезно. По любому вопросу. И вовсе не потому, что, упорствуя в собственных заблуждениях, он тупо стоял на своем, а потому, что ему было несвойственно произносить необдуманные слова. Он говорил только то, в чем был абсолютно уверен.

Через плечо его серого мундира была перекинута малиновая полоса с тремя треугольными нашивками. Но и без того не составляло труда угадать, кто он такой. Хотя бы по тому, как свободно обратился он к капитану. Не пренебрежительно и не надменно, а именно свободно. Как старший по должности. Он с уважением относился к капитану, но привычки вытягиваться перед ним в струнку не имел.

– Я хочу сказать несколько слов фортуану Бузину. – Острый взгляд серых глаз, прячущихся за узким, даже чуть раскосым, нехарактерным для фортанов разрезом век, вонзился Алексею в переносицу, заставив его нервно сглотнуть. – Это займет всего пару минут.

Алексею это не понравилось. Очень не понравилось. Если возглавляющий экспедиционный корпус глава Объединенной службы безопасности Фортана хотел сказать ему что-то личное, он мог просто вызвать старшего врача к себе. Однако Траум-Ин-О‑Фар решил сделать это в присутствии всех старших офицеров. Следовательно, он хотел, чтобы не оставалось места для пересудов насчет того, что его дочь и какой-то там землянин… В принципе, Алексей готов был понять О‑Фара. В конце концов, он ведь был не только главой ОСБФ, но еще и отцом. Но самому ему от этого не становилось легче. Алексей вообще не любил прилюдные порки. Да и кому они нравятся?

– Прошу вас, фортуан командующий.

Совершенно не ко времени Алексей вспомнил почему-то про планету Денауэр в системе Ондера, на которой уже много десятилетий существовала колония людей, бывших землян. Обосновавшиеся на Денауэре колонисты решили строить свое общество на основе «традиционных ценностей, сакральных портов и духовных скреп». Когда у них пытались выяснить, о чем, собственно, идет речь, они несли какую-то чушь. Скорее всего, они и сами не понимали, о чем говорят. Но при этом снова и снова повторяли одни и те же слова – как заклинание или заговор. «Традиционные ценности, сакральные порты, духовные скрепы!» Вскоре денауэры перестали общаться с другими колониями, решив, что у тех мораль и нравственность страдают. А к Метрополиям они и вовсе относились с глубоким презрением, как к рассадникам самой страшной заразы в Галактике, за каковую денауэры почитали биом. Сами-то они биомом не то что не пользовались, а вовсе не имели представления о том, что это такое, так только, слышали где-то краем уха. Тех же, кто биомом пользовался, денауэры не стесняясь называли моральными уродами, нравственными дегенератами и духовными извращенцами. Контакты колонии Денауэр со всем остальным миром были сведены к минимуму. Да, собственно, всему миру до Денауэра и дела никакого не было – в Галактике Млечный Путь все имели право жить так, как сами считали нужным. Места много – всем хватает. Однако власти Денауэра то и дело делали громогласные официальные заявления о том, что они, мол, не дремлют, а готовятся к последней битве со злом. И вскоре наступит час, когда они нанесут удар возмездия сразу по всем Метрополиям, дабы раз и навсегда покончить с гнуснейшей заразой, имя которой «свободный и беспрепятственный обмен информацией». Конечно, этому никто не верил. О каком оружии возмездия могла идти речь, если люди на Денауэре конкретно голодали и вся колония давно бы уже вымерла, если бы не помощь благотворительных организаций, собирающих и доставляющих на планету гуманитарную помощь. Так вот, собственно, речь сейчас о том, что глава колонии Денауэр, избранный уже в восьмой раз единогласно всеми колонистами, от новорожденных до уже умерших, на абсолютно безальтернативной основе – именно такие выборы, по мнению денауэров, являются самыми открытыми и честными, – именовался просто: Лидер. Говорят, что даже сам он не то забыл свое имя, не то намеренно вытравил его из памяти с помощью сильнодействующих лекарств и ежедневных беспощадных медитаций с использованием коана: «Если не я, то – кто?» Говорят, что, как только он постигнет сей коан, то тотчас же обратится в пучок нейтронов и, поправ основополагающие принципы мироздания, с субсветовой скоростью устремится к краю Вселенной. И как только он ступит за край Вселенной, тут и наступит конец ВСЕМУ. Ну, то есть вообще всему, что только можно вообразить. Вследствие чего мир станет Абсолютно Невообразимым.