Топот бессмертных - Илья Тё

Белошапочка подскочил.

– Кута ты, сталкер?

– А ты сам подумай, – огрызнулся Аспирин, – мозг вруби, может, и допетришь.

– Хочешь уйти?!

– Нет, блять, еще здесь переночую! – взорвался сталкер, мысленно коря себя за то, что орет фактически на подростка. – Я свою задачу выполнил, верно? Довел группу до нужного телепорта. Довел? Ну так с хера ли мне идти дальше?!

– Так ты не понял, сталкер? – залопотал Белошапочка. – Там за порталом нас ждет настоящее чудо, аномалия, излечивающая все болесни! Источник бессмертия!

Прекратив возню с рюкзаком, Аспирин поднял вверх злую рожу.

– Да хрен ли мне твое бессмертие, придурок? – прорычал он. – Никто не знает, что нас там ждет. Таинственный Хозяин аномалии, говоришь? Да в гробу я видал все Зоновские загадки. И на хера мне? Ты выздоровеешь, а я сдохну, так, что ли? Нет, не пойдет.

Белошапочка снова залез в карман.

– Деньги! – закричал он. – Те фосемтесят штук, что обещал тепе Янсен, вот они! Сдесь, кашется, даже больше! Тысяч двести, наферное! Возьми!

Аспирин опустил рюкзак. Первым желанием было подойти и сбить несовершеннолетнего мудака на землю ударом кулака между глаз. Но сталкер сдержался. Послал же Господь идиота! Девять из десяти сталкеров в сложившейся ситуации молча пристрелили бы молокососа, забрали бабки и верочно свалили из Зоны навсегда. Рука Аспирина сама собой сжалась в кулак. Потом разжалась и потянулась к автомату, однако…

Было стремно мочить желторотика за бабло.

Словно провернув в себе нечто, Аспирин совершил над собой гигантское усилие и отвернулся от денег.

– Убери! – вырвалось из горла.

– Но, сталкер…

– Я все сказал! – отрезал Аспирин. – Я лично собираюсь и иду домой. Если ты со мной – милости просим. Нет – гуляй в жопу, оставайся.

Белошапочка опустил руки и, совершенно расстроенный, помотал головой.

– Но там женщины, сталкер… – беспомощно прошептал он. – К черту бапки… Но они не тойтут обратно сами. Они не тойтут!

Аспирин, уже поднявший свой рюкзак снова, при этом возгласе замер. Выдохнул, трехэтажно выматерился. Потом поднял голову, подставляя лицо и грязную повязку ледяному дождю. Капли застучали по лицу, путаясь в пробившейся щетине, холодная влага струйками текла по лбу и щекам. Сталкер освободил руки, приложил ладони к вискам.

Чувствовал он себя, конечно, херово. Дело заключалось не в бабках и не в Хозяине аномалии. Просто ребра ныли неимоверно, и тело двигалось еле-еле. Хотелось жрать, спать, выпить, просто присесть и избавиться от нудной, задравшей боли по всему телу. В больничку бы в таком состоянии, а не в портал!

– Ладно, сходим, – ответил наконец Аспирин, поражаясь собственному решению. – Уговорил, собака языкастый.

– Спасибо, сталкер!

– Засунь свое спасибо знаешь куда? – грубо огрызнулся Саня. – Мне чё твои благодарности?

С этими словами Аспирин окончательно застегнул рюкзак, стянул с петельки на плече свой противогаз – вместе с гранатами, ножом и флягой на поясе, тот превратился почти в «естественный» нарост тела. Натянув намордник на небритую рожу, сталкер проверил магазин, снял автомат с предохранителя и замер, бросив через плечо:

– Тогда вот что… идем в портал прямо сейчас, пока не стемнело. Задрался я уже в Зоне ночевать. Волыну приготовь. Полная обойма, патрон в патронник, с предохранителя снять. И будь готов сразу палить, ежли чё. Оказаться можем где угодно. В том числе там, где пистолет не поможет… Хотя нет, застрелиться сможешь везде.

Воодушевленный таким образом Белошапочка поправил рюкзаки на плечах, щелкнул предохранителем и тоже прогундосил в противогаз:

– Все проверено. Котов!

– Я бы тоже бы сейчас и котов, и песиков, – скривился сталкер. – Ладно, печенья с джемом пожрали, уговорщик хренов, сутки от голода не помрем. Н у, с Богом!

Аспирин сделал шаг в портал, готовый к привычной вспышке мягкого монохромного белого света и ощущению плавного падения, – благо переходить сквозь пространственные аномалии сталкеру случалось.

Белёк же просто зажмурился и шагнул следом.

Пилюля пятая

Пушистый зверек с симпатичной мордочкой

Помирать, так с музыкой!

Полуночную тишину нарушил громкий треск, звон, скрип металла и мощные глухие удары, доносившиеся откуда-то снаружи. Что-то очень большое пробиралось через руины завода, задевая обветшалые стены цехов, прогибая ржавые балки перекрытий, заваливая столбы с опорами. В одно мгновение девять мужчин вскочили как ошпаренные. Те, кто спал, выпрыгнули из спальников, схватились за оружие и вопрошающим взглядом уставились на дозорных.

Сталкер в КЗС-е тихонечко шикнул, приставив к губам указательный палец. Он стоял на одном колене, прижавшись к выщербленной кирпичной стене, и осторожно выглядывал наружу через пустой оконный проем. Ниндзя, который добровольно вызвался в напарники дозорному, бесшумной тенью шмыгнул к соседнему проему, в котором еще сохранилось прогнившее дерево рамы с кривыми стеклянными зубьями, и там замер. Темно-серый костюм японца, относительно заметный днем, сейчас полностью сливался с мраком ночи, делая своего хозяина невидимым даже в мерцании костра.

Ночь застала группу уже практически на самом финише. По уверению сталкера, «точка входа» была где-то там, в самом центре металлургического комплекса, среди громадин конструкций доменного цеха. Пробираться в темноте по такому стальному ржавеющему лабиринту было опасно даже в обычном мире, а в Зоне с ее аномалиями и подавно. С мнением проводника, посоветовавшим продолжить поиски с восходом солнца, согласились все. И отряд разбил лагерь на третьем этаже административного здания, расположенного у самой границы заброшенного производственного комплекса. Комнату выбрали исходя из минимального количества входов-выходов, которые нужно было охранять.

– Кто там? – тихонько спросил теннисист, нервно перекладывая из руки в руку «ингрэм» одиннадцатой модели.

– Кто-кто… Годзилла, мля, кто еще? – прошипел сталкер по-русски и тихо добавил на английском: – Не знаю, но это точно не Бродяга Дик. Тушим костер и быстро валим в подвал, переждем. Ну его к черту, вдруг заметит…

И словно подтверждая его опасения, звуки крушения завода стихли на несколько секунд, как будто это нечто действительно смогло разглядеть мерцание костра в оконных проемах и остановилось, чтобы присмотреться. Хуан Карлос, Билл и один из японцев подбежали к огню и принялись спешно тушить его, затаптывая ногами языки пламени и раскидывая тлеющие угольки по всей комнате.

– И-и-идиоты, – прошипел проводник, – сдадите нас движением!

Идиоты замерли, захлопали глазками на сталкера. Но было поздно. За окнами по руинам завода прокатился из конца в конец душераздирающий рев. Судя по вокальным данным, ревело стало слонов, которым отдавили яйца как минимум. Сталкер бесшумно метнулся к окну и осторожно выглянул за край рамы. В темноте, на фоне громадин производственных конструкций, колыхнулась еще одна громадина, только темная и, мать ее, живая. Заскрежетал металл. Сталкер, отшатнувшись от окна, уже не заботясь о тишине, кинулся к лестничным пролетам.

– Шухер, сука, добегались!!! – проорал он на бегу по-русски.

Комментарий, впрочем, не требовал перевода, и значение слова «шухер» каждый иностранец, видимо, определил подсознательно. Все дружно ринулись врассыпную, кто к северному лестничному крылу, кто к южному. Возле костра замешкался один из японцев. Бедолага никак не мог решить, за кем бежать – за опытным советским сталкером или за соотечественником-ниндзей, который кинулся в противоположную сторону.

Панические мысли несчастного жителя Японских островов прервал страшный глухой удар. В помещение, проломив кирпичную кладку словно фольгу, влетела тяжеленная железнодорожная вагонетка. Тонны ржавого железа прошили здание насквозь, с легкостью, с которой бумажную стену может «прошить» кувалда. Вагонетка смела зазевавшегося японца, ничтожно маленького и хрупкого по сравнению с поразившим его снарядом, словно перо. Существо, метнувшее «снаряд», было сильным неимоверно. Останки японца, размазанные в томатную пасту, приземлились, вероятно, в сотне метров от здания влажными ошметками.

– Все вон из здания! Не в подвал! На улицу! На выход! За мной! Быстро! – надрываясь, выкрикивал сталкер в надежде, что его услышат те, кто спускался по противоположным лестничным пролетам. – Коробка может сложиться, завалит всех нахер! Живее!

В стену здания с секундными паузами ударили еще два металлических снаряда. Рельса прошла корпус насквозь и застряла стальной занозой в потрескавшемся асфальте дороги, той самой, по которой отряд притопал к заводу совсем недавно. За рельсой стену пронзила огромная ржавая шестерня. Она пробила стену выше третьего этажа и погасила инерцию о вторую несущую стену здания, к счастью, не разрушив ее полностью. Гигантский зубастый блин рухнул на лестничную плиту. По зданию прокатился тяжкий гул, точно колокольный, но низкий, глухой, объемный и непередаваемо страшный.