Невесты дракона-императора - Северина Мар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, брат Фрол, — твердо ответил Кир. — Я хочу увидеть это запечатление здесь и сейчас.
— Ох, ну не будьте, так капризны. Даже наши воспитанники так себя не ведут. Продолжите в том же духе и вместо черных одежд выдадим вам желтые.
Кир едва не скрипнул зубами. Сестра Ноксия же развернулась, и медленно, шаркая ногами, скрылась в полумраке за рядами полок.
Кир задумался о том, что мог бы силой забрать у Фрола Зериона кристалл и даже шагнул вперед, но что-то мелькнувшее в льдистых холодных глазах верховного служителя его остановило. Нет, он пока не мог позволить себе столь неосмотрительную несдержанность.
— Ну не смотрите вы на меня так. Понимаю ваш интерес к истории и даже одобряю, но сейчас не время засиживаться в хранилищах и библиотеках, — добродушно сказал Фрол Зерион. — Наверху слишком много дел. Вот покончим с Отбором невест, и хоть живите тут, но пока будьте добры уделить время своим прямым обязанностям.
Какое-то время они молча шли по темноте подземелий, освещая путь одной лишь свечой, которую принес верховный служитель. Фрол Зерион не замолкая говорил о тех сложностях, которые возникли при подготовке к третьему испытанию. Все они казались пустяковыми, но он настаивал, что справиться с ними может только Кир.
— Как вы стали верховных служителем, брат Фрол? — спросил Кир, выгадав момент, когда тот ненадолго замолчал. — Разве вы не слишком молоды, и разве не было никого мудрее и опытнее вас?
Говоря об этом, Кир думал о сестре Кардее, казавшейся на запечатлении совсем юной, интересно почему избрали именно ее? И почему брат Иннокентиус, который и тогда и спустя года, явно пользовался уважением в культе и имел власть, упустил этот пост.
— Какой интересный вопрос, генерал Аверин. Не ожидал от вас подобного любопытства, но раз вам так интересно то скажу: возраст и опыт не имеют ничего общего с должностью верховного служителя. Главное тут уметь управляться с драконом-императором. Те, кто умеют найти с ним общий язык лучше всех и получают этот пост.
— Вот как? Весьма интересно, — заметил Кир.
До позднего вечера Кир был занят приготовлениями к следующему испытанию Отбора. Перед тем, как вернуться в свои покои, он подошел к Фролу Зериону и попросил вернуть ему кристалл, который тот забрал из хранилища.
Широко улыбнувшись, тот порылся у себя в рукаве и отдал ему кристалл. На первый взгляд тот выглядел точь-в-точь, как тот, что он вырвал из пальцев сестры Ноксии, но, когда Кир, вернувшись к себе, привел его в действие, то увидел лишь одного из запечатлений, подобных сотням других, которые показывали в святилищах: дракон-император в шелках и золотой мантии, радостный и веселый, разгуливал по саду и нюхал цветы.
Кир схватил кристалл, замахнулся, и в последний момент удержал себя от того, чтобы не разбить его об стену. Вместо этого он обессиленный и полный отчаяния опустился на колени. Он не сомневался в том, что Фрол Зерион подменил кристалл.
Если его догадки были верны, то дела обстояли хуже некуда. Дракон больше никогда не встанет на крыло и не воспарит в небо над Империей.
Кир был рядом и видел от начала и до конца тот путь, что прошла Елена, чтобы вернуть себе не то, что красоту, но человеческий облик. Он знал на, что были способны костяные колдуны.
Тот, что исцелял Елену был одним из лучших в Империи. Как-то хвастаясь он заметил, что мог бы если было бы нужно пересадить человеку глаза от орла, и когти от тигра, но законы Империи такие преображения строго запрещали. Значило ли это, что можно поменять человеческие глаза на змеиные, а к пальцами прирастить когти черепахи, например? Почему нет.
Глава 13
Пробуждение и ферховая езда
Ставшего привычным по утру звона колокольчика не было. Агата проснулась, когда солнце стояло уже высоко.
Она потянулась в постели, сбрасывая с себя одеяло. Болела голова и ныла шея, но хуже всего было обуявшее ее чувство — будто все кишки стянуло в узел внутри живота.
Она, должно быть, всю жизнь мечтала побывать на таком балу, что был вчера, но теперь чувствовала лишь тревогу и медленно сжиравший ее страх. Как много раз за эти дни она кляла себя за то, что ослушалась родителей и отправилась на Отбор. Отвадить неугодных женихов, наверняка было бы куда легче, чем справиться со всем тем, что на навалилось на нее теперь.
Раньше она могла хотя бы надеяться, что ее исключат и она отправится домой, а теперь ей придется постараться, чтобы задержаться как можно дольше и продолжать помогать Лидии. Иначе княгиня Дуаре обрушит на нее семью все мыслимые и немыслимые несчастья.
Подумав о Лидии, Агата поморщилась, вспомнив ту некрасивую сцену с потерянной серьгой, что произошла вчера. Ее предположение о том, что серьга выпала из уха Магды и зацепилась за платье княжны всех более, чем устроило. Перед Лидией извинились прежде, чем отправить спасть, а сестра Акулина выглядела сконфуженной также и тем, что серьга оказалась на настолько старинной и ценной, как она говорила. Кажется, Фрол Зерион был сердит на нее, и Агата подумала, что не хотела бы она стать причиной его гнева.
Валяться в постели не было смысла. Унять зудящее внутри беспокойство можно было только делая, что-то.
Поднявшись, Агата наскоро оделась и причесалась, а затем отправилась в комнату Лидии. Раньше ей чаще помогала приводить себя в порядок Пинна, но теперь эта забота полностью легла на плечи Агаты.
Когда она вошла в опочивальню Лидии, та уже не спала. Она лежала в постели на боку и читала книгу: что-то об обычаях Вольных островов. Агата мимолетно удивилась такому выбору.
— Кажется, пора вставать, а то уже и до вечера недалеко, — добродушно заметила Агата, таким тоном будто говорила с ребенком.
Сбросив одеяло, Лидия села на постели и позволила Агате помочь облачиться и причесать волосы.
Водя костяным гребнем по золотистым нежным прядям, Агата не могла выкинуть из головы тот вопрос, который хотела задать вчера. Тогда, она хотела вызнать у Лидии — правда ли, что та видела, как Пинна подбросила осколки в туфли Исоре?
До того ей всегда казалось, что Лидия не может быть виновна ни в чем, просто потому, что она бесхитростна и недалека, как ребенок, но теперь она начинала в этом сомневаться.
Размышляла она теперь и
