Стилист - Александра Маринина

– Точно. Или что-то в этом роде, – согласилась она. – Значит, первым делом нужно установить все такого рода организации в интересующем нас районе в Кузьминках и Перове. Прямо завтра с утра. Коленька, сделаешь?

– Выдра, – откликнулся тот нежно и почти любовно, – ты бы хоть похвалила меня за мой ударный и результативный труд. У меня дома Валюшка не спит, все глазоньки проглядела, своего сыщика с работы дожидаючись.

– Коля, – Настя посмотрела на Селуянова так серьезно, что он не выдержал и прыснул, – ты – гений сыска. Ты жертвуешь на алтарь работы свою чистую и пламенную любовь. И помни: если этот маньяк есть и если мы его найдем там, где ты обещал, тебе поставят памятник. Все, братцы, по домам.

Глава 7

Насколько помощник Андрей почему-то невзлюбил Анастасию, настолько он сразу проникся симпатией к кареглазой Марине из фирмы «Электротех». Это так бросалось в глаза Соловьеву, что он с трудом сдерживал улыбку и ехидные реплики. Вирус, поселившийся в компьютере, оказался каким-то особенно зловредным, и Марине пришлось приезжать и в понедельник, и сегодня, во вторник, с антивирусными программами, чтобы окончательно изгнать все болезни из тонкого электронного организма. Владимир Александрович злился из-за того, что компьютером нельзя пользоваться и работа застопорилась, а Андрей уговаривал его постараться извлечь пользу из сложившейся ситуации.

– Смотрите, какая погода изумительная, вам надо побольше бывать на воздухе, особенно сейчас, после зимы. И в конце концов пора уже начать общаться с соседями, – убеждал его помощник. – Мало ли что случится, когда меня нет! Используйте вынужденную передышку, чтобы хоть с кем-то познакомиться. Кроме того, у вас накопились дела, которые вы все время откладывали из-за нежелания отрываться от работы. Сейчас самое время ими заняться.

В этом Андрей был прав. Визит к стоматологу откладывался с прошлого лета. Пора было покупать новый костюм и несколько сорочек. Разумеется, Соловьев и не собирался ездить в своей инвалидной коляске по магазинам. Предполагалось, что Андрей договорится за дополнительную оплату в хорошем магазине, чтобы костюмы и сорочки погрузили в фургон и привезли в «Мечту», где Владимир Александрович все спокойно примерит и выберет. В списке отложенных дел значилось и приглашение в гости родственников покойной жены – они очень обижались на Соловьева за то, что он после гибели Светланы совсем перестал с ними общаться. Конечно, ему трудно самому приезжать к ним, но ведь он и их не приглашает! Сколько раз они звонили и говорили, что надо бы повидаться, а он все срочной работой прикрывался или плохим самочувствием. Да и новые очки подобрать не мешало бы, после травмы зрение ухудшилось, а постоянная работа на компьютере вызывала быструю утомляемость глаз.

Костюмы и сорочки привезли во вторник, когда Марина еще колдовала над стоящим в кабинете компьютером.

– Вот и хорошо, – довольным голосом заметил Андрей, – пусть она женским глазом посмотрит.

Соловьев только усмехнулся, но не стал возражать, когда она вышла в гостиную, чтобы поучаствовать в выборе пиджаков, джемперов и сорочек. Вообще ситуация его откровенно забавляла. Андрей симпатизирует Марине, а сама Марина бросает на Соловьева такие взгляды, что и слов никаких не нужно. Загадочная личность – богач, переводчик, отшельник. А то, что инвалид, придает даже некоторый шарм. Она открыто кокетничала с ним, впрочем, Соловьеву это даже нравилось. Был бы он здоровым, он еще десять раз подумал бы, прежде чем ввязываться в легкий флирт, а так… Инвалидное кресло надежно защищает его от любых посягательств и обязательств. Поэтому на взгляды и улыбки миниатюрной кареглазки он отвечал тепло и многообещающе.

– Примерьте вот это, – посоветовала Марина, оглядев привезенную из магазина одежду и выбрав пиджак из рыжевато-коричневого шелка.

Соловьев с сомнением покачал головой, но спорить не стал. Пиджак сидел хорошо, по крайней мере так утверждали и Андрей, и Марина. Кресло подкатили к большому зеркалу в прихожей, Владимир Александрович придирчиво оглядел себя, но выбора не одобрил – его смущал цвет. До болезни он бы схватил этот роскошный пиджак не раздумывая, но теперь, став инвалидом, чувствовал себя постаревшим и боялся выглядеть смешным в яркой одежде. В конце концов выбор остановился на светло-сером пиджаке производства известной итальянской фирмы. После этого пришел черед сорочек. Соловьев искренне веселился, видя, с каким упорством Андрей передает пальму первенства Марине, буквально через слово подчеркивая, что у нее прекрасный вкус, которому можно полностью доверять. Помощник соглашался с ее оценками, поддерживал ее предложения и одобрял сделанный ею выбор, словно она сдавала экзамен, а он был заинтересованным членом экзаменационной комиссии, в чью задачу входило поддержать испытуемого и обеспечить ему высокий балл.

Когда с выбором одежды было покончено и представители магазина уехали, Андрей пригласил их обедать. Соловьев недоуменно хмыкнул, когда понял, что приглашение распространяется и на Марину – раньше он не замечал за помощником избыточного гостеприимства.

За столом вопреки его ожиданиям царило веселое оживление. Андрей явно был на подъеме, много шутил, рассказывал анекдоты, Марина хохотала, показывая ровные красивые зубки, и Соловьев размяк, расслабился.

– Марина, вы замужем? – спросил Андрей.

– Нет, – ответила девушка, вертя в пальцах веточку петрушки. – А это существенно?

– Я просто не понимаю, куда смотрят мужчины, – заявил помощник. – Если уж такие женщины, как вы, ходят незамужними, то, значит, нынешнее поколение мужиков состоит сплошь из идиотов.

– Андрей, вы не правы, – заметил Соловьев. – Дело не в том, что Марину замуж не берут, а в том, что среди мужчин нет того, кто ей понравился бы. Верно, Мариночка? Я уверен, что кавалеры к вам в очереди стоят.

– Увы, – она улыбнулась, но глаза ее при этом оставались серьезными, – не стоят.

– Не может быть, – не поверил Соловьев. – Должны стоять.

– Их, наверное, моя работа отпугивает. Женщина-компьютерщица – это как-то… Не знаю. – Она снова улыбнулась, на этот раз смущенно. – Они думают, что я сама как компьютер. Холодная и расчетливая.

– Так переубедите их, это нетрудно. Расплачьтесь, закатите истерику, начните капризничать.

– Некому, Владимир Александрович, истерики закатывать.

– Неужели так серьезно? – Он сочувственно покачал головой. – Или все дело в том, что вы сами замуж не хотите, только не признаетесь?

На этот раз Марина рассмеялась звонко и от души.

– Вы меня насквозь видите. Вас не обманешь.

– А почему, Мариночка? Хотите свободной любви и частой смены впечатлений? Или боитесь тягот быта и хозяйства?

– Ни то, ни другое. Тут вы не угадали.

– Так в чем же дело?

– Ни в чем. Просто один раз обожглась, больше не хочется.

– Вы побывали замужем, и неудачно? – догадался Соловьев.

– Нет. Я ухитрилась влюбиться в человека, который неправильно меня понял. Он был старше меня и решил, что мне нужны его деньги и связи. Я так и не смогла его переубедить. Моя беда в том, что мне не нравятся молодые мужчины моего возраста. А те, кто нравится, уже обычно к этому возрасту имеют деньги и положение и начинают подозревать меня в корысти. Их можно понять: у меня же ни кола ни двора. Да что мы все обо мне говорим, Владимир Александрович! Это неинтересно.

Только тут Соловьев заметил, что Андрей как бы выпал из беседы, и ему стало неловко. Парень, похоже, влюблен в Марину, а он, Соловьев, тянет одеяло на себя, перехватывая инициативу.

– Вам еще долго возиться с моей машиной? – спросил он, круто меняя тему разговора.

– Нет, совсем чуть-чуть осталось. Сегодня закончу. Правда, мне придется, наверное, заглянуть к вам через пару дней, проверить, все ли в порядке. Этот новый вирус действительно очень коварный. Мне уже несколько раз казалось, что я его вытащила полностью, а через десять минут опять что-то появляется. Но я его, кажется, перехитрила.

После обеда Марина снова скрылась в кабинете, а Соловьев устроился в гостиной с книгой. Через некоторое время из кухни вышел Андрей.

– Владимир Александрович, это жестоко, – сказал он решительно. – Зачем вы так с ней обращаетесь?

Соловьев оторвался от книги и изумленно взглянул на помощника.

– Вы о чем? С кем я обращаюсь?

– Я о Марине. Она же влюблена в вас, разве вы не видите? По уши влюблена. А вы ведете с ней такие разговоры да еще по самому больному бьете.

– Какая чушь! – возмутился он. – С чего вы это взяли?

– Да она сама сказала. Я же почти все время с ней в кабинете торчу, пока она работает. Она просто с ума сходит.

– Глупости, Андрей.

– Нет, не глупости, – упрямо возразил помощник. – Этого только слепой не увидит. Просто вы не хотите замечать.

– Ну и что теперь? – сердито сказал Соловьев. – Что я, по-вашему, должен теперь делать? Влюбилась – это ее проблемы, не мои.