Аттестат зрелости - Илана Петровна Городисская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На весь наш последний учебный год! – возбужденно восклицала Галь, подчеркивая каждое слово. – Ты улавливаешь мою мысль?
– О да, – едва проговорила потрясенная Лиат. – Теперь мне все понятно, Галь. В самом деле, есть над чем помозговать. – Она многозначительно шмыгнула носом и робко спросила: – А разве то, что ты – в выпускном классе, для них не играет роли?
– Безусловно, играет! – ответила Галь. – Но я у них не первая и не последняя школьница, и напрягать такая двойная нагрузка должна только меня, а не их.
– Хм, – снова хмыкнула Лиат. – Ты уже с кем-то говорила на этот счет?
– Ты первая, – покачала головой Галь.
– И чего же ты ждешь от меня?
– Понимания, – сказала Галь чуть ли не умоляюще, – и поддержки. Умом я, конечно, отдаю себе отчет в том, что это – уникальный шанс, открывающий мне большие перспективы, но сердцем… Лиат, я всю ночь не спала! Я разбита!
Галь в бессилии присела на корточки под школьной стеной и замерла, уронив на руки голову. Лиат, не менее растерянная, машинально присела рядом, выпрямив спину. В таком положении склоненная голова Галь и задранная голова Лиат оказались на одном уровне. Плечом к плечу сидели на асфальте подруги детства и молчали.
Задний двор пустовал. Как и прогнозировали синоптики, резко похолодало, солнце скрылось за тучами, и мало кому была охота в перерывах дышать сырым колючим воздухом. Все грелись в помещении школы, тогда как они, дрожа от ветра, держались подальше от посторонних глаз в закутке, заваленном хозматериалами, напротив запертых железных ворот школьного склада. Правда, летом здесь скрывались многие целующиеся парочки, но лето давно прошло. Ноябрь уже стучался в двери.
Будучи пока не в силах сказать подруге что-то однозначное, и чувствуя, что ей придется обстоятельно обдумать эту неожиданную ситуацию, содержащую для нее самой определенный намек, Лиат предложила Галь продолжить разговор после уроков. Будет лучше всего, сказала она, если они отправятся к ней домой и там, в спокойной обстановке, все обсудят. Галь нехотя согласилась, хоть было видно, что она была готова принять решение незамедлительно.
Этот учебный день тянулся мучительно долго для Галь. Каждый урок был для нее настоящим испытанием. Она нервно вертелась на стуле, бросая виноватые взгляды на Шахара, смотревшего на нее с явным недоумением, но не интересуясь предметом ее нервозности. Вот с Шели она могла бы поделиться, но заранее известная реакция той ничем не могла ей помочь. У Лиат был, все же, более взвешенный подход к вещам, и понимала она ее лучше. Она никогда не давала ей плохих советов, и на этот раз тоже подскажет ей наилучший для нее выход.
А Лиат с самого начала поняла, что Галь, фактически, доверила ей свою судьбу. Ее влияние на ход мыслей Галь, возможно, станет определяющим. И для Лиат не было тайной, что истинным камнем претконовения в решении подоуги был никто иной, как Шахар. Девушка не считала, что Галь перегибала палку, говоря о нагрузке и частых поездках по работе. Но Шахар оставался здесь, и он лежал на чаше ее весов, на другую чашу которых были брошены «неплохие» деньги и вероятность блестящей карьеры. Какая чаша перевесит – вот во что все упиралось! И какая же деликатная роль досталась ей именно потому, что дело касалось Шахара!
– Галь, неужели когда ты фотографировалась у тебя не возникло даже мысли, что это может круто развернуться? – начала она издалека, когда они уже ехали домой в автобусе.
– Нет! Сто раз нет! – категорично отозвалась та. – Для меня это была простая забава. Кроме того, я ни о чем не спрашивала фотографа. Поэтому я в таком шоке была, когда мне вдруг позвонили из агентства. Сперва даже подумала, что это был розыгрыш какого-то сукина сына.
– Теперь ты жалеешь, что сфотографировалась? – последовал каверзный вопрос.
Галь укоризнено улыбнулась:
– Какая глупость! Снимок просто восхитителен.
Некоторое время обе помолчали, погруженные каждая в свои мысли. Затем Лиат произнесла:
– Ты поражаешь меня, Галь. Любая другая на твоем месте не то, что пошла, а побежала бы навстречу такому шансу. Ведь такой шанс выпадает один на тысячу, а то и на миллион! А ты ломаешься и портишь себе нервы.
– Знаешь, – раздалось в ответ, – я еще не знаю, чего я хочу. Да, мне сказали, что я – именно то, что им там, в агентстве, надо. Что я – тот самый образ, который они искали. Но работать в рекламе… Вот никогда бы не задумалась над этим.
Замухрышку Лиат ошарашило столь непрактичное отношение подруги к ее завидной фигуре и внешности. Ей бы ее данные – она бы не ждала, пока удача ее найдет. Она сама пошла бы ей навстречу.
– Красоту не упрячешь, – философски заметила она. – С твоей физиономией не скроешься в толпе. И до сих пор ты ощущала себя с этим вполне комфортно.
Галь покачала головой.
– Это разные вещи, Лиат, – попыталась она объяснить. – Становясь моделью, ты начинаешь принадлежать себе лишь отчасти. Ты превращаешься… в бренд, – употребила она самое грубое сравнение, какое пришло ей на ум. – И у тебя, как и у любого бренда, появляется хозяин. Даже несколько.
– Ты начиталась в глянце всякой ерунды про "звездную жизнь", – резко постановила Лиат. – В глянце, который затем потрошишь на вырезки для твоих коллажей.
– Именно в глянце и напишут всякую ерунду про этот мир, – настолько же резко возразила ей Галь, не беря в толк, с чего это вдруг Лиат заговорила о журналах, которые она обычно «потрошила», даже не прочитывая внимательно. – Хотя, ты права: я слишком нервничаю, – добавила она помягче.
Лиат не обиделась. Ей было важно заставить Галь посмотреть на ситуацию объективно.
– Послушай, Галь! В конце концов, этот контракт – не бракосочетание. Не понимаю, почему он так сильно тебя напрягает. Попробуй! Оставить ты успеешь всегда. И подумай хотя бы о всех королевах красоты, "мисс мира" и прочих известных фотомоделях. Самые младшие из них – твои ровесницы. Ты считаешь, что у них, помимо съемок, нет учебы, поступлений в ВУЗы и других обязательств? Ведь как-то же они справляются! Чем же ты хуже их? На мой взгляд, ничем, – завершила она свою долгую тираду.
– Лиат, – Галь стремительно к ней обернулась как раз в момент, когда автобус почти занесло на крутом повороте, – я понимаю все, о чем ты говоришь. Мне и хочется, и колется. Серьезно! Соблазн огромен, и зарплата отличная для начинающей. Но в мой спокойный, устоявшийся мирок ворвутся новшества, которые перевернут его навсегда. У меня нет никаких гарантий, что я успею и там, и здесь, и сохраню хорошие отношения с
