Восхождение миротворца - Павел Александров

— Элефирит! Крепость Свободы! — воскликнул Харис. — Славно, славно! Я мечтал там побывать.

— Крепость Свободы? — переспросил Марк.

— Морская крепость. Главная защита столицы со стороны Южного моря, — пояснил Калиган. — К ее постройке приложил руку сам принц Ликорей, наследник короля Агафира, основателя Южного оплота. В ней какое-то время учил людей Второй миротворец. В Элефирите было заложено основание будущей Армии Свободы — там впервые объединились аделиане разных орденов и храмов юга. Ее создавали люди, которые сумели победить себя — обрести внутреннюю свободу: от жажды власти, от гордости, от равнодушия, от злобы и страха. На том крепость и стоит. Там учат быть свободным. Свободным в мыслях, словах и поступках, свободным во всем, кроме греха.

— Ты сказал, там учил Второй миротворец. Можешь рассказать о нем больше? — попросил Марк.

— Второй миротворец был близким другом принца Ликорея, мужа будущей королевы Южного оплота…

— Я должна встретиться с королевой Сильвирой, — оборвала его хранительница, неожиданно взволновавшись.

— Встретишься, Никтилена, встретишься, — невозмутимо ответил учитель. — Сильвира хорошо знала твоего отца. Ей будет приятно увидеть его дочь. У тебя с ней схожие судьбы.

— Ой, расскажи нам о королеве! — закричала Флоя. — О ней столько слухов ходит в Анфее, просто чудо!

— А Маркос просил меня рассказать о Втором миротворце.

— И о других, если можно, — добавил Марк.

— Хм, что ж, придется начать рассказ о королеве с ее рождения, чтобы затронуть и первых миротворцев, — сказал учитель, поудобнее разваливаясь в повозке. — Она родилась в предгорной провинции Мельвии, что к западу от Анфеи, у подножия Диких гор. Ее отец Агафир был богатым аделианским князем, а мать Циана учила молодых девушек пению и танцу. В то время, когда рушилась старая власть Амархтона и восходила на трон новая, маленькая Сильвира жила беззаботной жизнью. У нее был удивительный голос, ее очаровательное пение каждое утро разливалось у истоков реки Эридан. Жители Мельвии восхищались чудесным голосом маленькой Сильвиры и верили, что, повзрослев, она будет петь при храме, прославляя своим даром Творца. Во времена ее детства Мельвия была самой благословенной долиной Каллирои: плодоносные сады давали по три урожая в год, жители обогащались, торгуя многочисленными изделиями из янтаря, который там был в изобилии. Благодаря ревнителям закона в крае ценились нравственность и мораль. Казалось, никакое зло не может проникнуть в людские сердца. Но после падения Гесперона язва греха проникла и в Мельвию — равнодушие, которым заражен сегодня весь Амархтон. Когда южане вместе с ополчением Амархтона готовились освобождать Падший город, жители Мельвии отказались от участия, поскольку не любили амархтонцев за дурной нрав. Когда полчища Хадамарта двинулись на южное побережье, мельвийцы снова отказались прийти на помощь: прибрежный народ они недолюбливали, да и опасались больших переселений в свою Предгорную долину. Когда участились набеги нечисти в Анфею и война подступила к самым границам Мельвии — и тогда мельвийцы не пришли на помощь соседям. Равнодушие ослабило их сердца. Когда нечисть вторглась в их Предгорную долину, помочь мельвийцам было некому. Изолиты и кровавые даймоны хаймары быстро подавили сопротивление Мельвии. Многих убили, многих увели в рабство. Плодоносные земли предгорного края отравили тельхерии — ядовитые растения, достигающие корнями подземных мертвых рек. Земля стала непригодной для посевов. Немало мельвийцев умерли от голода и от плодов оскверненной земли, среди них и мать Сильвиры, Циана. Покинувшие свой край мельвийцы поселились на южном побережье, но вскоре их племя разделилось. Часть их вернулась возрождать Мельвию, оскверненную тельхериями. Живут там мельвийцы и по сей день, в тяжелом труде добывая свой хлеб. Не так-то просто что-то вырастить на проклятой земле.

Другая часть мельвийцев, которых возглавил князь Агафир, осталась на берегах Южного моря. Вскоре они восстановили один из разрушенных Хадамартом городов, решив сделать его своей столицей. Создать на побережье могучий оплот аделианского воинства Агафира вдохновил Первый миротворец. Ему удалось примирить разрозненные племена побережья и сплотить их для постройки города. Агафир возглавил объединенные племена южан и всего за десять лет своего правления превратил полуразваленный город в великую столицу, названную Южным оплотом. Волны нечисти, напиравшие с Южного моря и с Амархтона, разбивались об него как о морскую скалу. Новые и новые провинции спешили присоединиться к рождающемуся королевству. Жители Гор южных ветров первыми приняли подданство Южного оплота. Владения нового королевства раскинулись по всей Анфее — до Скал ящеров. Агафир по праву стал королем Южного оплота. Но он не дожил до завершения строительства. У него было много недоброжелателей — Агафир пал жертвой дворцовых интриг. Не стану рассказывать эту темную историю. Он умер на глазах своей дочери Сильвиры. Ей тогда не было и двадцати.

После смерти Агафира Сильвира перестала петь. Те, что слышали ее последнюю песню на могиле отца, навсегда запомнили ее чудесное пение. Как единственная наследница Агафира, она должна была занять престол Южного оплота, но у нее не было ни сил, ни опыта. На трон взошел ее жених, а впоследствии и муж, принц Ликорей, сын прибрежного народа, чтящий Путь истины.

Это было время Второго миротворца. Ликорей часто приезжал к нему в Зеленую идиллию, прося совета, как примирить рассорившиеся аделианские ордены и храмы, как сплотить народ для противостояния Хадамарту, сила которого быстро росла. Своим примером Ликорей завоевал уважение южан и сумел объединить их против сил Хадамарта. Он был отважным военачальником, всегда первым шел в бой. Ему удалось одержать ряд блестящих побед и остановить бесконечные набеги на южное побережье.

В то время явился Третий миротворец. Он успешно руководил войсками, искореняя нечисть во всем Южном королевстве, взращивал новое поколение воинов-аделиан. Но люди больше помнят его неоправданную жестокость, чем заслуги. После того как Третий принял смерть от черного дракона, его Меч справедливости распался. Его ближайший соратник, молодой рыцарь Эфай, прозванный впоследствии Фосферосом, ушел в пустыню Фаран, намереваясь провести там всю жизнь. Но всего через полгода он вернулся. То, что он рассказал, подарило надежду тысячам аделиан. Орден посвященных, о котором ходило столько легенд, оказывается, существует! Отшельники ордена приняли разочарованного рыцаря, обучили его своему искусству, открыли учение Таинства жизни, недоступное простым воинам. Фосферос оказался способным учеником. Его хотели принять в орден, и поставили одно условие. Он должен был молчать о всех тайнах, которые узнал. Свободолюбивый Эфай конечно же не сдержал условия: он открыл своим соплеменникам все, что знал. Секреты Ордена посвященных принесли нам огромные знания. Недоброжелатели посмеивались: ну-ну, теперь посвященные проклянут его навеки! Однако, ко всеобщему удивлению, посвященные не только приняли Эфая назад в свой орден, но и вверили ему одно из высших служений, а сегодня он — их глава, именуемый Фосферосом. Человек, пожертвовавший своим будущим ради других, оказался более близок посвященным, чем все те, что послушно хранили тайны. Таинства жизни, которые открыл людям Фосферос, поразительно отличались от воинственных идей Третьего миротворца. Линии Фосфероса и Сильвиры пересекались уже тогда, и я уверен, что будут пересекаться и впредь. Она всегда внимала его словам.