Последний барьер - Роман Глушков

Третий лежащий перед нами путь являлся служебным коридором, что пролегал вдоль водозаборного канала и шел в реакторный отсек. Туда нам не нужно, но к коридору примыкали разнообразные второстепенные коммуникации и проходы. Петляя по ним и сверяясь со схемой, мы могли бы достичь цели окольными маршрутами. За техническими кулисами полигона шанс встречи с «гарантами» был уже невысок. Но, сунувшись туда, мы вступим на территорию, контролируемую Ректором, так что еще неизвестно, какое из двух вышеупомянутых зол было для нас меньшим.

Трехстороннее, практически былинное распутье… Разве только первый путь не сулил нам никаких перспектив. Остальные два имели каждый свои преимущества и недостатки. Вот только как предугадать, в каком из них плюсы перевешивают минусы?..

Вход на затопленный уровень был самым широким и мог бы при необходимости пропустить даже танк. Если бы тот, конечно, пробился через перегораживающие тоннель массивные герметичные ворота. Пульт, с которого они прежде открывались, был демонтирован. В стенной нише, где он находился, от него сохранилась лишь подставка. Теперь ни одному вторгнувшемуся в коллектор злоумышленнику не удалось бы активировать подъемник и открыть многотонную заслонку яруса. Надо полагать, этого не мог сделать и Ректор. Заблокировавшие шлюз и раскурочившие его систему управления чистильщики лишили бунтаря-искина таких полномочий, а иначе он давно отвоевал бы у воды свои законные территории.

В следующем тоннеле — том, что вел к центральному лифту, — я ожидал наткнуться на то же самое — запертые ворота. Но, помимо них, наткнулся на еще одно препятствие, при виде которого у меня по коже пробежал озноб, а душа ушла в пятки. Размягчить стальную плиту, проделать в ней отверстие, провести нас внутрь, а потом заделать отверстие, вернув плите первозданные свойства, Мерлин мог бы запросто. А вот успеет ли он перед этим нейтрализовать стерегущее ворота существо, с которым раньше не сталкивался — большой вопрос.

Загадка отсутствия в коллекторе охраны и системы безопасности теперь прояснилась. Зачем отвлекать на это людей и тратить деньги на оборудование, когда достаточно посадить здесь бота-мигранта Гордия? Одна эта тварь способна расправиться сразу с двумя-тремя десятками сталкеров. Подтверждено на практике. Я сам засвидетельствовал это: три недели назад у меня на глазах науськанная Талерманом парочка Гордиев растерзала в Новосибирске целую роту чистильщиков. А за несколько часов до этого — экспедицию «Светоча».

Хорошо, что я не сунулся с ходу в охраняемый мигрантом тоннель, а сначала лишь краешком глаза заглянул в него из-за угла. Если вы знакомы с Гордием, спутать его с другим монстром Зоны нельзя. Огромный, двухметровой высоты, черный клубок из движущихся стальных волокон мог кататься самостоятельно, принимая любую удобную ему форму: шара, колеса, бревна, капли, амебы… Предназначенный для культивации металлорастений, этот бот не только ухаживал за ними, но и был способен использовать весь свой колюще-режущий арсенал в качестве оружия. Выстреливая длинными, гибкими и острозубыми пилами-щупальцами, Гордий шутя расчленял человека, даже если тот был облачен в боевые доспехи. Сам же монстр выдерживал при этом множество пулевых попаданий и взрывы плазменных гранат, поскольку состоял из сотен способных к быстрой регенерации змеевидных биомеханических существ, организованных в движущуюся колонию. Чтобы полностью уничтожить такую, следовало убить одним махом всех ее членов, и никак иначе. Что, с учетом их живучести, было, сами понимаете, чертовски сложной задачей.

Похоже, страшилище не отличалось особым чутьем, поскольку никак не отреагировало на наше появление в коллекторе. Оно затаилось в полумраке, маскируясь под бесформенную груду металла, чтобы подпустить нарушителей к себе поближе. Разминуться с охотником в узком тоннеле не представлялось возможным. Приняв приплюснутую форму, он полностью перегородил собой путь и пропускал на полигон, видимо, только своих.

Я чертыхнулся: пройти мимо так, чтобы Гордий меня не обнаружил, нельзя — он разлегся шагах в десяти от тоннельного входа. Попробовать пробежать рывком? Тоже слишком рискованно. Заметит — пиши пропало. Не заметит — не факт, что проморгает меня, когда я побегу обратно. А вдруг в ведущем к реактору коридоре засел такой же бот-культиватор, и я своим мельтешением всполошу сразу обоих?

Правильно: незачем зазря провоцировать хищников, пока те спят и не намерены выходить на охоту. Лучше вернуться и, как говаривал один киношный гангстер, «посоветоваться с шефом». В смысле обсудить проблему с Мерлином. В любом случае, даже если путь к реактору не охраняется и перекрыт лишь воротами, нам не удастся проделать в них брешь бесшумно.

Выслушав неутешительный результат моей разведки, Пожарский на минуту задумался. После чего изъявил желание лично осмотреть единственный безопасный для нас проход — первый. А уже потом решать, как быть дальше. Взглянуть на мигранта Семен не рискнул — побоялся, что не сумеет беззвучно подойти к нему на своих искусственных ногах. И, перевалившись через трубопровод, неторопливо, дабы не топать — красться на протезах было попросту нельзя, — направился к ближайшему тоннелю.

Прочие наши товарищи, услыхав про Гордия, пригорюнились. Понаблюдав сегодня из бункера Трюфеля за Городищем, мы насчитали десятка два ползающих по его южной стороне ботов-мигрантов. На основании чего высказали гипотезу, что эти твари пасутся лишь снаружи полигона, а внутрь им путь закрыт. Увы, реальность быстро все расставила по своим местам и показала, какие дерьмовые из нас аналитики.

Пока Мерлин околачивался у ворот затопленного яруса и размышлял, я, грубо говоря, стоял на шухере. И когда Семен подал мне знак, чтобы я звал сюда остальных, его замыслы по-прежнему были для меня тайной. Я не стал отвлекать Семена расспросами, а просто выполнил его просьбу и вновь собрал воедино нашу компанию. На сей раз — в еще большей близости от дремлющего чудовища.

Мнемотехнические таланты Пожарского позволяли ему в случае чего доводить до собеседников собственное мнение, не прибегая к словам. Причем — абсолютно. В этом случае он транслировал свои мысли вам в мозг, облекая их для пущей доходчивости в художественные образы. Все они проносились у вас перед глазами рядом четких, почти фотографических изображений. На них телепат отражал ваши дальнейшие действия со стороны так, как он их себе представляет.

Иными словами, Семен рисовал для нас этакие ментальные комиксы. Они и впрямь откладывались в голове настолько четко, как будто все описанное в них на самом деле уже случилось с нами в реальности. А занимал данный процесс лишь считаные мгновения.

Однако на сей раз я все же усомнился, а не телепатировал ли Мерлин нам по ошибке не окончательные свои планы, а черновые? Слишком уж невероятными они выглядели. И больше напоминали бурную игру воображения Жорика, а не присущие Семену неизменно здравые мысли.

«Ты это серьезно?» — переспросил я, направив ему встречный мысленный посыл.

«Более чем, — ответствовал он, также не размыкая губ. — А иначе, боюсь, без потерь нам на полигон не прорваться. Невыгодное место для лобового столкновения с тварями такого уровня. Возможно, я сумею сдержать их, но кто тогда пробьет брешь в воротах? Поэтому или делаем так, как я предлагаю, или садимся на „каракатицу“ и плывем обратно. В любом случае решать тебе. Без твоей помощи мой план совершенно бесполезен. Чтобы он сработал, Гордия надо выманить из тоннеля в коллектор. А кто еще, кроме тебя, справится с такой задачей?»

«Ладно, уболтал. Дашь отмашку, когда начинать», — с неохотой согласился я. Мерлин был прав: мы знали, на что подписываемся и что без риска никак не обойтись. И всем нам было бы очень обидно идти на попятную, столкнувшись на «Альтитуде» с первой же серьезной трудностью.

Я передал свой дробовик и вещи соратникам — сейчас лишний груз будет мне только мешать. Затем расстегнул вышедший из строя ошейник — генератор нанопленки, снять который у меня все не доходили руки. Но выбрасывать его не стал. Ему еще предстояло сослужить мне последнюю и весьма нетипичную для подобного устройства службу. После чего встал на выходе из нашего тоннеля так, чтобы одновременно держать в поле зрения и вход в соседний, и Пожарского. Проморгать его сигнал было недопустимо. Затея Семена выглядела грубой шуткой, но без нашего с ним четкого взаимодействия она не выгорит.

Тем временем Пожарский отправил нашу компанию вместе с вещами в бетонную нишу, где раньше находился пульт от ярусных ворот. Однако сам Мерлин не присоединился к нам, а подступил вплотную к стальной плите и уперся в нее правой рукой. Левую он поднял вверх, судя по всему, восприняв мою просьбу об отмашке буквально. Что ж, чем нагляднее, тем лучше. По крайней мере для меня.